Ловчий
Шрифт:
Что сие значит? Сие означает, что ежели кто удумает, к примеру, скрестить людское сословие с козлами, баранами али другими тварями земными, альбо улучшить породу человеков по своему разумению, путем применения к сему действию алхимических декоктов и чародейской силы, то судить его будет Трибунал Белого Синода без доступа к процессу представителей Капитула и иного наказания, кроме как предание смертии не назначит…»
(Иосифей из Полесья, магистр права. «Свод правил и законов Серединных Земель с собственными комментариями и доступными пояснениями»)
Серединные
17 хлебороста 2002 года от восхождения Старших Сестер. Вечер.
Сбежав вниз по лестнице с Таисией на руках, я остановился и не услышав звуков погони пошел медленней. Добрался до окончания длинного, почти полностью погруженного во мрак, коридора, положил чародейку на пол и опустил за собой мощную решетку из скрепленных железными болтами толстых дубовых брусьев. Потом заклинил подъемный механизм, и присел сам перевести дух. Несмотря на действие негаторов, заклинание далось мне достаточно легко, но азарт боя стал уже отступать, сменяясь неизбежным упадком сил.
— Горан… — владеющая вдруг открыла глаза. — Что… что…
— Ничего, — буркнул я чародейке. — Нам удалось отбиться, но вся стража погибла. Остались только мы с тобой. Ты как, идти сможешь?
— Да… — Таисья слабо пошевелилась. — Сейчас… сейчас все будет в порядке.
— Уж сделай милость, — я протянул руку и помог ей сесть. — Приходи в себя и показывай куда идти дальше. И поживей, ибо не факт, что горожане угомоняться. А если тот чародей с посохом будет с ними, эта решеточка против него долго не продержится. Кстати, кто это был?
— Кто-то из белоризцев с очень сильным артефактом, — задумчиво прошептала Таисья. — А это значит, что Синод открыто вступил в игру.
— Мне плевать, кто там вступил в игру, — не сдержавшись резко ответил я владеющей. — Это ваши дела, и я не собираюсь в них влезать.
— Уже влез, — неожиданно жестко отрезала Таисья и держась за бок одной рукой неловко встала. — Так что, мы теперь в одной лодке, хочешь ты этого или не хочешь. Идем…
Я не нашелся что ответить, сплюнул и пошел вслед за ней. Коридор вскоре стал сужаться, а еще через некоторое время превратился в вырубленный в сплошном каменном массиве тоннель. Мне показалось, что ход очень древний, потому что потолок покрывали сплошные пласты пыльной паутины, а ржавые подставки для светильников на стенах почти рассыпались от времени.
Наконец ход расширился, и мы вышли в довольно большой зал, едва освещенный светом нескольких факелов. По периметру потемневших от копоти стен стояли массивные каменные саркофаги, украшенные едва различимой резьбой. Завал в дальней стороне пещеры уже был разобран, а каменные обломки были аккуратно сложены в кучи. Но, вместо свободного прохода в катакомбы, я увидел почерневшую от времени большую металлическую дверь, с выгравированными на ней рядами незнакомых мне рун, слегка светившихся в полумраке.
Мыслава, Ольгерда и Адель со своими воспитанницами находились тут же. Девочки сидели неподалеку кружком на полу и во что-то невозмутимо играли, а чародейки стоили у двери и тихо разговаривали. Услышав хруст камешка под ногой Таисьи, они разом
повернулись к нам.— Здесь действие негаторов почти не ощущается, — сказала Адель — Мы чувствовали, что вы приближаетесь, поэтому не выставили пост.
Классная дама казалось очень усталой, даже ее лицо стало выглядеть гораздо старше.
— Вы выжили! — радостно воскликнула Ольгерда. — Хвала Старшим!
Она сделала порывистый шаг нам навстречу, но оглянувшись на Мыславу потупилась и стала смущенно отряхивать пыль со своего платья.
— Выжили… — без эмоций ответила Таисья и подойдя к двери, провела по ней рукой. — Значит это правда…
— А что еще? — ядовито фыркнула Мыслава. — Как-то мне не особо привлекает идея попасть из огня да в полымя.
Она просто сочилась злостью и сейчас была очень похожа на разъяренную змею.
— Нас здесь все равно достанут, — мрачно сказала чародейке Таисья. — И я предпочту войти в гробницу, чем быть разорванной чернью или оказаться в лапах синодского трибунала.
Вот тут уже я не выдержал и рыкнул:
— Никто не хочет поставить меня в известность, что за хрень за этой дверью находится?
Чародейки разом посмотрели на Таисью. Ловчая коротко кивнула и ответила мне сама:
— За этой запечатанной дверью вход в лабораторию Алмана Дан-Борка, ставшей для него и его учеников гробницей. Капитул не афишировал эту историю, поэтому официальной версией было, что здесь все завалило в результате неудачного эксперимента самого Алмана.
— Как было в реальности? — вне себя от ярости, я едва удержался, чтобы не выругаться.
Да что за, мать ее, хрень со мной творится? Едва выпутался из одного дерьма, как вляпался во второе. А тут сразу и третье на подходе. Клянусь, кто-то мне за это обязательно ответит.
— Алман преступил пределы разумного в своих исследованиях… — быстро сказала Таисья, — и не внял увещеваниям. Тогда вмешался Капитул и чародея вместе с его последователями, отказавшимися покинуть своего учителя, наказали. После чего случившееся придали забвению.
— Я все еще жду полную версию… — сухо заметил я. — Как наказали, с какой стати лабораторию не уничтожили, а замуровали, в конце концов, меня очень интересует что там мне грозит.
— Мне тоже это очень хотелось бы знать… — прошипела Мыслава, обращаясь к Таисье. — Историю с Алманом так засекретили, что правду от домыслов и ложных слухов уже невозможно отличить. Может уважаемая Таисья меня просветит, что скрывает Круг ловчих и Капитул?
— Алмана не убили… — нехотя ответила Таисья. — Его заживо замуровали…
— Они идут! — прервав ее, встревоженно вскрикнула Адель, прижимая пальцы к своим вискам. — Я чувствую… И с ними кто-то с очень сильным артефактом…
— О Боги! — тревожно охнула Ольгерда и прикрыла рот ладонью.
Мыслава отреагировала совсем не так как я ожидал. Чародейка абсолютно спокойно и деловито поинтересовалась:
— Кто снимет печать с двери? Я сама даже распознать это заклятие не могу. А силой ломать дверь мы будем до второго Восшествия Старших.
— Если вообще сможем сломать, — Адель оглянулась и добавила. — Я чувствую, что здесь все…
— Все оплетено чарами, — согласно кивнула Таисья. — Ты права, попытка сломать дверь силой все здесь обрушит. Но я сниму печать. Я знаю это заклятие, потому что его накладывали ловчие.