Ловец мудрости

– Ах, да… Белла Свон, - повторила Акхарет таинственно.
– Увлекательное создание.

– Неужели. Совсем недавно провидица из Махуямы сделала… интересное предсказание.

– Чиёко, - кивнула сфинкс.

– Довольно, - сказал я сквозь зубы. Даже одно ее имя заставляло мою кровь кипеть.
– Она сказала, что у Беллы есть предназначение… важное дело, которое она должна выполнить, прежде чем любой из нас сможет обрести мир. Мне было просто интересно… Что она имела в виду, что конкретно?

Из-за серьезности моего вопроса, я отказался отступать под пристальным взглядом огромной египтянки, даже когда казалось, что тот способен сжечь мою кожу, как огонь.

– Это потребует немного контекста, чтобы ответить. Скорее всего, придется скопировать и группе поддержки, я думаю, - нахмурилась она.

– Просто дай мне прямой ответ.

– Как тебе будет угодно.

По обе стороны от меня братья напряглись. Мое тело тоже, захотелось опуститься на пол, готовясь к худшему.

– Все очень просто… Изабелла Свон будет самым сильным и смертельно опасным вампиром в истории Вселенной.

…

– Прошу прощения?

– Я не буду повторять, - заявила Акхарет со скучающим видом. Ее внезапное отсутствие сочувствия заставило меня крепко сжать руки по бокам. Была ли она биполярна, или что-то еще?

– Это своего рода шутка?
– фыркнул Эммет, скрещивая руки на груди.
– Я имею в виду, конечно, мы все знаем, что Белла, как вампир, будет приравниваться к чему-то удивительному, но, на самом деле, я думаю, что «самый сильный вампир в истории Вселенной» - это преувеличение.

Я склонен был согласиться со своим братом. Альтернативу было слишком трудно принять — моей нежной, очаровательной невесте суждено было стать кровожадным вместилищем невероятной силы. Возможно, я ожидал, что сфинкс откажется от предсказания — разразится в истерике и подтвердит, что все это было ее странной версией плохой шутки. Когда этого не произошло, естественно, я заволновался.

Эммет снова и снова качал головой в недоумении.
– Нет. Просто… нет. Этого не может быть. Мы же говорим о Белле. Ты ошиблась.

– Я НЕ ОШИБЛАСЬ!
– вдруг взревела Акхарет. Комната содрогнулась и затряслась, будто пойманная в ловушку землетрясения, съежившись от пыла ее голоса. Ее глаза горели, как драгоценные искрящиеся топазы, а ее большие белые клыки сверкнули, когда она скривила свои губы. Очевидно, сфинксы были гордой, эгоистичной расой. Ранить их эго влекло за собой опасность.

– Любой дух сказал бы вам это же самое, если бы вы обладали способностью слышать их! Степень магического арсенала Беллы будет беспрецедентна, почти безгранична, - проворчала она.
– С ее силой, увеличившейся в тысячу раз, вампирская кожа окажется бесполезной защитой.

– Что ты имеешь в виду?
– уточнил Джаспер.

– Вампирская магия заключается в основном в разуме. Хотя Белла все еще будет в состоянии пользоваться волшебной палочкой обычным способом, став одной из вас, ее силы будут развиваться, как и предполагается. Представьте ее вновь в борьбе с Джейн Вольтури.

Дрожь непроизвольно прошлась по моей спине. Я уже знал, что сила Джейн не может проникнуть сквозь окклюменцию Беллы, но это не значит, что я хотел бы думать о сражении между ними. Это далеко не так!

– Хоть способность Джейн бесполезна против Беллы, - объяснила Акхарет, вторя моим мыслям, - обратная ситуация имеет совсем иной исход. Круциатус против вампирской кожи абсолютно неэффективен; если же спроецировать его в мысли, однако…

– Тогда Джейн, наконец, почувствует вкус собственного лекарства, - закончил Эммет, злая ухмылка играла на его губах.

Данная картина была прекрасна. Семя проросло в стране чудес менее чем за секунду. После лицезрения ее яростных попыток подвергнуть пыткам любовь всей моей жизни, в двух отдельных случаях, идея, что сила Джейн зеркально будет направлена на нее же, была эквивалентом лежания на кровати из облаков сахарной ваты, под небом из множества радуг, в центре которого светит улыбающееся солнце, надевшее пару солнцезащитных очков, чтобы оградить себя от собственного блеска.

– Точно, - усмехнулась сфинкс.
– Кроме того, она сохранит свою анимагическую способность в бессмертной жизни. Она будет быстрее и сильнее, чем все, кого вы когда-либо видели прежде.

Я не видел гнева Эммета, потому что мой взгляд уже был прикован к Акхарет, но я слышал вздох разочарования.
– О какой скорости мы здесь говорим?
– проворчал он.

– Быстро. Соотношение скорости льва-вампира и гуманоида-вампира будет таким же, как и у смертных. Думаю, “новый рекорд скорости на суше”.

– ЧТО!
– крикнули мои братья и я в унисон.

– Но текущий рекорд — семьсот шестьдесят три мили в час!* - протестовал Эммет.

Сфинкс усмехнулась.
– Как я уже говорила: быстро.

Эммет яростно покачал головой. – В среднем, максимальная скорость для вампира составляет около ста пятидесяти миль в час.* Это соотношение один к пяти! Соотношение же человеческой и львиной скоростей только один к трем! Я думал, ты сказала, что они подобны!

Акхарет захихикала, рассекая своим хвостом воздух из стороны в сторону. – Хорошо, может быть, не так уж и подобны.

– Насколько быстро?
– спросил я категорично, боясь ответа. Если у меня не разовьется комплекс неполноценности к концу ночи, это будет чудо.

– Семьсот пятьдесят,* - предположил неуверенно Эммет.

– Восемьсот,* - последовало от Джаспера.

Взгляд Акхарет вернулся ко мне, ее полные губы улыбались в веселье. Как жених Беллы, я чувствовал, что должен сделать ставку выше, чем мои братья, оба из которых смотрели на меня со знающим выражением на лице. Я не мог представить себя победителем. Скорость в восемьсот пятьдесят миль в час* казалась не такой уж простой для любого существа.

Когда я поделился своим ответом, сфинкс усмехнулась. – Ты должен иметь больше веры, Эдвард. Фактический показатель составляет немногим более девяти сотен*, я уверена.

Мой рот открылся с громким хлопком, в то время как мои глаза выкатились из орбит.

Без варианта! – подумал Эммет. – Без чертового варианта! Я не буду в это верить! Я отказываюсь!

– Возможно, больше, - добавила Акхарет, - но я не хочу полностью испортить сюрприз. Теперь, отвечая на твой вопрос, есть те, кто будет стремиться уничтожить Беллу из страха, не говоря уже о ревности.