Ловушка для химеры

– И как к этому отнесутся твои родители?

– Если брак будет уже заключен, им придется это проглотить.

– Сильно, - покачала головой Келли, - Не ожидала. Спасибо, Леф. Это было... приятно.

Парень невесело рассмеялся:

– Чувствую себя кем-то черным, зубастым, с кожистыми крыльями... Потому что вынужден спросить: ответ будет?

– Прости, Леф. Ведьмы почти никогда не дают обещаний, но уж если дали, то держат слово, хоть камни с неба. Так что - да, это серьезно.

Леф немного помолчал, обдумывая ее слова.

– Жаль, - сказал он, наконец.
– Но все же - подумай. Не знаю, кто твой жених, но если он почти три года скрывает помолвку, значит, боится объявить тебя своей. Я вряд ли ошибусь, если предположу, что он не слишком знатен и богат. И, скорее всего, зависим от света. Я не удивлен, что ты приняла его предложение - что тебе было делать после бунта в Шатерзи и потере всего: земли, денег, статуса. Тебе нужна была хоть какая-то защита, хоть призрачная.

– Что изменилось сейчас?
– мрачно спросила Келли, - Ничего, Леф. Три года - не срок, чтобы забыть и простить предательство на таком уровне. Мои родители состарятся и умрут в башне и мне еще нужно быть благодарной, что их не повесили на закате.

– Они сами выбрали свою судьбу.

– Я тоже, - Келли посмотрела Лефу прямо в глаза, - выбрала. И судьбу, и жениха, и сторону в войне.

– И все же - подумай, рыжая. Я - будущий граф, я сумею тебя не просто защитить. Ты будешь блистать на паркете. А, может быть, и родителей твоих вытащу, чем демоны не шутят, когда Святые спят. Такие условия тебе твой жених предлагал? Только честно, Кел.

– Ну, блистать на паркете завтра и так придется, - невесело рассмеялась она, - А родители... Нет, Леф. Этого он не предлагал. Он сказал то же, что и ты - они сами выбрали свою судьбу.

Леф прищурился на медленно скользящее по небосводу солнце.

– А я бы ради тебя рискнул. Если бы любил. Если бы ты была моей... Рискнул бы. Ты этого стоишь, Кел.

Она не успела ответить, со стороны полигона донесся крик, полный боли. Келли и Леф переглянулись и, не сговариваясь, бросились назад.

Рис Каро, землевик, лежал на спине, бледный, прижимая к себе ногу. Ступня была вывернута под неестественным углом.

Келли опустилась возле него на колени и провела рукой вдоль щиколотки, не касаясь ноги.

– Демоны ада! Как ты умудрился, Рис?!

– Что там?
– Парень доблестно пытался бороться сразу и с болью, и со страхом, но получалось не очень. Совсем не получалось.

– Не слишком хорошо, - честно сказала Кел, с сочувствием тронув его плечо, - перелом, да еще со смещением. Двигаться тебе нельзя. Сейчас носилки организуем и отнесем целителям.

Все обезболивающие заклинания Кел были недоступны, но она справилась - аккуратно, но сильно надавила пальцами на несколько точек на теле мальчика, отключив болевые ощущения. Леф воздушными жгутами зафиксировал ногу, полоснул себя по руке стилетом и быстро слепил Гонца к целителям.

По дорожке, засыпанной мелкими камнями, к ним уже спешил Наставник - он контролировал спарринги на другом конце полигона и подоспел не сразу.

– Что случилось?

Кел и Леф переглянулись и промолчали.

Рис был бледен, а шок сделал обычного молчуна разговорчивым:

– Простите меня, Наставник Камта Ара, я решил пройти полосу еще раз, сам...

– Без страховки, - немедленно сообразил учитель.

– Чем думал?

– Ущемленным самолюбием, - легко признался тот.

Глаза Лефа сделались с золотой эр, в обычное время у землевика такое признание было б не выдавить даже щекоткой.

– У меня худшее время в группе и по баллам я отстающий. Всю звезду тяну назад! Я понял, что должен это сделать, что вот сейчас - получится. Это был голос богов!

– Темных!
– припечатала Кел и выразительно постучала себя пальцем по лбу, - Ты, тупое создание, угробиться мог насмерть, здесь три твоих роста высота, а земля еще не оттаяла! Воздушники полной пятеркой защиту провешивали...

– А она уже?
– переспросил Леф, вскинул руку, послал короткий импульс, - Да, почти выдохлась. Тебе повезло, что такие заклинания не исчезают сразу, остатки "воздуха" тебя и спасли!

– Мне было откровение свыше!
– упрямо мотнул головой Рис.

– И как оно выглядело?
– подозрительно спросила Келли, но ответить парень не успел. На полигоне показались двое ребят в форме целителей с носилками, которые летели за ними по воздуху. Будущие врачеватели светили на весь полигон широченными улыбками.

– А ну, материал для опытов, брызнули в стороны!
– рявкнул один.
– Господин Наставник Камта Ара, к вам это не относится.

Келли подняла глаза к небу и отошла на несколько шагов. Жуткий цинизм целителей и их шутки не на грани, а уже за гранью добра и зла давно вошли в притчи и даже не воспринимались как грубость.

Только сейчас, когда выяснилось, что с Рисом все будет в порядке, Кел позволила себе разозлиться на парня. С благими намерениями, но он умудрился круто подставить всю звезду. На этой неделе они сдавали последний групповой зачет и должны были получить первое самостоятельное задание.

И что теперь?

Глава 3

– Ты сошел с ума?
– Его Императорское Величество, Рамер Девятый уставился на своего Первого Герцога немигающим взглядом. Недоумение в черных глазах мешалось с возмущением, - он ведь совсем ребенок...

Император поглядел в сторону высокого, двустворчатого окна, выходившего в сад. Там, на широкой каменной скамье, напротив фонтана, сидел мальчик в красивом парадном костюмчике с небольшим статусным кинжалом на поясе.

Отсюда, из окна, он, действительно, казался малышом, которому срочно требуется добрая няня и много сладких булочек с молоком. Голова опущена, что-то внимательно разглядывает под ногами... Но со стороны кажется, что пацан вот-вот расплачется от того, что его все бросили.

– Какой из него телохранитель, сам подумай?

– Хороший, - спокойно возразил Эшери.
– Прежде всего тем, что его никто не примет всерьез. Сочиним какую-нибудь подходящую семью. Например, граф Вольян. Единственный наследник старинного обедневшего рода, взятый ко двору в память о былых заслугах его предков... Что может быть обычнее?

– И что он сможет?

– То, что, как выяснилось, так и не смог легион ваших нянек, гувернеров и гвардейцев - подружиться с Его Высочеством. Стать товарищем в играх и проказах.