Ловушка для химеры

Барон немедленно изменился в лице. Келли никогда не видела, чтобы живые люди так стремительно бледнели.

– Шутка, действительно, не лучшая, - произнес он, наклоняясь к Лефу, - но... это ведь только шутка.

– Действительно, - кивнула Кел, - она может и не дойти до ушей Ее Величества.

Барон соображал быстро.

– И что для этого должно произойти?

– Жрецы учат нас, что мир справедлив и им правит закон воздаяния, - с благостного лица ведьмы можно было писать фреску, - положим, этот закон сработает. И вы... совершенно случайно проиграете последнее испытание. Это удовлетворит вселенную - а кто мы такие, чтобы с ней спорить?

– Что?
– опешила Верна, - Ан, ты ведь не спустишь им эту наглость?

– У вас есть выбор, - Леф пожал широкими плечами, обтянутыми камзолом цвета темного шоколада, - уверен, ваши дипломы скрасят вам молодость, проведенную в камере. Мое почтение, барон и примите соболезнования по поводу выбора спутницы на этом балу.

Они поднимались вверх, а сзади разыгрывалась драма.

– Коварно, хоть и не слишком тонко, - профессионально оценил интригу граф Ласси.

– В самый раз для этой парочки. Где тонко - там и рвется.

– Но платье императрицы было совсем другим.

– А как они об этом узнают?
– улыбнулась Кел.

Этот бал начинал ей нравится. Кажется, будет весело...

Если б девушка только знала, какое веселье ее ждет!

Глава 5

– За успех?
– герцог Монтрез покрутил в тонких пальцах ножку хрустального бокала, до половины наполненного любимым бледно-желтым вином. Друзья именовали его только кислятиной и больше никак.

– Чтобы было интересно, - подмигнул Маркиз. Он тоже плеснул себе желтого, хоть и поморщился... для вида. И по привычке. Первое время, в юности, он и правда пил сухое, подражая своему сеньору и кумиру. Кривился - но глотал, как те мышки, которые плакали, кололись, но ели кактус. А потом вдруг распробовал. Отличная штука оказалась, освежающая и с тонким вкусом.

Третий пил фиольское сладкое и очень умеренно. Неожиданно, при такой-то комплекции. Из него можно было скроить двух Маркизов и трех Эшери: широкоплечий, плотный... даже, можно сказать - полный. Если не присматриваться. Более внимательный взгляд мог бы отметить, как легко он носит свое большое и с виду грузное тело, как точны и даже грациозны его движения. Как у танцора. Или опытного фехтовальщика.

– Чтобы победил достойный. И пусть мы обойдемся без несчастных случаев, - серьезно сказал он.

– Обжора в своем репертуаре!
– подколол Маркиз.
– Если эти детки покалечатся на игре, то на реальной боевой операции им делать нечего. Пусть собирают свои носовые платки и бантики и едут по домам, под теплое крылышко.

Обжора вскинулся, было, возразить...

– Он прав, - мягко заметил Эшери, - игра будет жесткой. Но ее главная цель - выявить тех, кто способен к нашему делу, а кому, действительно, лучше под крылышко. Пока себя не угробили и других не подставили. Не мы такие - дело у нас такое. Безжалостное. Опасное. Иногда - грязное. Но, бездна нас прибери - необходимое.

– Тогда, за успех нашего дела. И пусть оно прирастает достойными, - улыбнулся Обжора.

– За это - хоть бочку твоей кислятины, - поддержал Маркиз.

– Конечно. Кислятина-то моя...

До отдаленного кабинета не доносились звуки ни из зала, ни с улицы.

– Нам не пора?

– Если опоздаем, мама с генералом Райкером откроют бал.

– Когда уже открывать его будешь ты? С хозяйкой?

– Вот когда будет хозяйка, тогда сразу и начну.

– А вы еще не назначили дату свадьбы?
– удивился Шаари.

– А ты уже свечку купил?
– беззлобно подколол маршал.
– Держать будешь?

– Захочешь - справишься, - отшутился Обжора, - а нет, так и пять подсвечников не помогут. Просто я думал, что дело решено. Прости, Эшери, может я и впрямь зря влез, но в том походе, в Шатерзи, между вами двумя так искрило, что я думал - льды растают.

– Ты о чем, Шаари, - герцог усмехнулся. Сейчас в его лице, в жестких морщинках у губ, холодной зелени глаз никто бы не усмотрел и следа мягкости.
– Ей было пятнадцать лет. В эту пору девочки влюбляются в первого, кто попадет на глаза, а если не попадет, то самозабвенно обожают портрет в галерее. Попался я. Просто зов крови...

– Ну да, - в сторону бросил Маркиз, - и это из-за простого зова крови она чуть не замерзла насмерть, удерживая тебя над пропастью и, даже потеряв сознание, не отпустила силу.

Эшери прикрыл глаза и едва заметно шевельнул пальцами. Безмолвная просьба закончить разговор...

– Еще раз прости, - Шаари умел быть очень настойчивым, - хорошо, девочка приняла восхищение за любовь. Но ты то был уже большим мальчиком.

– А что - я?
– скучно спросил Эшери.

– Помнится, после ужина в Монтрезе кто-то напился до танцующих собак и активировал портал... в соседнюю комнату. Чтобы пожелать леди спокойной ночи. Кто это был, не подскажешь?

– Надо же, какие подробности я о тебе узнаю?
– изумился Маркиз.
– Серьезно, Эшери? В соседнюю комнату порталом, да еще спьяну? Как тебя по сопряжениям не размазало, а? Рисковый ты мужик!

– Так спьяну же, - маршал самокритично хмыкнул.
– И что было делать? Я сначала по коридору хотел, как нормальные люди. Потом через окно... Но она же ведьма. То ли с усталости, то ли с расстройства такой щит поставила - я не сумел пробить. Я - не пробил, представь?! А ты, стало быть, следил?

– Извиняться не буду, - мотнул головой Обжора, - Я боялся за нее. Слишком много на девочку свалилось тогда: сестра, родители, да еще ты...

– Если боялся, почему меня не остановил, когда я с пьяных глаз ночью полез в спальню к ребенку?

– Я похож на безумца?
– удивился Обжора, - пытаться остановить охреневшего от внезапной любви Эшери Монтреза? Извини, Твоя Светлость, я еще жить хочу! У меня мама одна и младшая сестра не замужем.

Маркиз фыркнул, спрятав лицо в тяжелую портьеру.

– А то, что я мог сломать этой девочке жизнь - ничего?
– холодно изумился маршал.

– Ты? Ей?
– Обжора так удивился, что чуть не выронил бокал, - Что за бредовые страхи? Никто из нас не обидит ребенка. Может быть ты в себе и сомневаешься, Эшери, а вот я в тебе - ни мгновения.

– Спасибо, тронут и ценю.
– Справляться со злостью его научили давно. Когда умеешь - вроде и не трудно.

– Эшери... твоя невеста выросла. Она прекрасна. И она здесь. Поговори с ней. Я уверен - она ждет.