Лоза Шерена

"Культ Шерена сильно разросся во времена правления отца нашего благословенного Деммида. Демон ощутил сладость власти, и жрецы его ворвались во дворец, нарушая святость церемонии единения Белых земель. Тогда в наиболее страшной за историю трех стран резне погибли представители царственных семей Лирии, Кассии и Виссавии."

Рэми вспомнил даже кто. Вспомнил, как с ужасом в голосе рассказывали старики слухи о смерти бывшего повелителя и двух его старших сыновей. Поговаривали, что тогда в замке погиб кто-то еще. Кто-то из Виссавии...

"Культ Шерена прекратил свое существование после великой битвы у Россеи (см. книгу благословенного Лерианда, посвященную герою Акиму), в которой ценою жизни храброго юноши-виссавийца было совершено изгнание демона в другой мир."

Прекратил, а убийства продолжаются? И зачем-то Жерл много раз рассказывал пьяный одну и ту же сказку. О лозе Шерена... какое отношение имеет какая-то лоза к демону? И почему сказка та не дает Рэми покоя?

Вечер был на удивление тихим и спокойным. Падал за окном снег, мягко светили по углам светильники, разгоняя полумрак, тихо потрескивал огонь за ажурной решеткой камина.

Мягкая щетка мерно водила по волосам. Успокаивая, чадила горьковатым дымом стоявшая на столе ароматическая свеча, и пальцы Лили аккуратно перебирали пряди, укладывая их в толстую косу.

Аланна поднялась, собираясь лечь в кровать: весь день чувствовала она себя ослабевшей и несчастной, как частенько бывало после долгого, интенсивного снегопада. В такие дни почему-то остро хотелось тепла и пугало одиночество, в такие дни весь мир становился серым и холодным, бездушным.

Аланна вздохнула, села на кровать и хотела уже отпустить Лили, как хариба вдруг встрепенулась удивленно и сказала:

– Письмо.

– Подай мне его, - без особого интереса ответила Аланна.

Знаки на печали были до боли знакомыми - только Аланна не понимала, с чего это Арман о ней вспомнил?

Распечатав письмо, девушка вздрогнула. Пальцы ее задрожали, на глаза навернулись слезы, и Лили что-то там спрашивала где-то вдалеке, но Аланна уже не слушала:

– Одеваться мне!

– Но архана...

– У меня нет времени на игры, Лили.

Чуть позднее она стояла на балконе и вглядывалась в раскинувшийся где-то внизу город. Снег уже закончился. Мягко поблескивали фонари, двигались по далеким улицам кареты, тихо спал укутанный снегом парк. Скорее почувствовав, чем увидев, что она не одна, Аланна спросила:

– Я вас не разбудила?

– Я не очень-то много и сплю, моя архана. Нет, вы меня не разбудили. Чего вы хотите?

– Один мой... друг просит о встрече с вами.

– Со мной?
– в голосе жениха послышалось удивление.
– Мне казалось, что в Кассии меня не очень-то хорошо знают... если только...

– Да. Вы правильно догадались.

– И о чем же нам говорить? Все и так понятно...

– Я не знаю, Элан. Честно не знаю, - Аланна резко повернулась к жениху, и заглянула ему глубоко в глаза.
– Я вас когда-то ненавидела, даже презирала. Но вы так много для меня сделали, что теперь...

– Только не говорите, что вы меня любите, - глаза виссавийца чуть сверкнули поверх повязки.
– Вы ничего обо мне не знаете, вы даже лица моего не видели.

– Я люблю вас... как друга.

– Для мужчины это приговор, моя дорогая.

Легкий ветерок погладил его плащ, швырнув на темно-синюю ткань снежную пыль. Аланна молчала, опустив голову.

– Почему?
– тихо спросила она.
– Я могу спросить почему?

– Почему что?
– не понял Элан.

– Почему вы убили племянника своего вождя?

Виссавиец отшатнулся:

– Зачем вам мои объяснения. Убийца всегда остается убийцей, таковы законы и моей, и вашей страны.

– Не знаю...
– прошептала Аланна, сжимая руки в кулаки.
– Мне... мне так легко было вас ненавидеть, когда я услышала, что вы убили... но так сложно вам поверить теперь... я запуталась. Вы не похожи на того, кто убивает без причины.

– А причина что-то меняет? Если я пойду и убью вашего возлюбленного, у меня тоже будет причина, не так ли? Он ведь мне мешает, вы не будете отрицать? И вы меня тоже простите?

Аланна прикусила губу и отвернулась.

– Вы жестоки.

– Человеческая жизнь очень хрупка, - ответил Элан.
– Убить человека просто - одно мгновение, вырастить его - нужны годы. Потому во всех странах беспричинная смерть наказуема. У вас несколько легче... иногда, в очень крайних случаях вы оправдываете смерть. Вы казните людей, на виду у толпы, вы допускаете дуэли и оправдываете месть... но даже ваши законы не в силах оправдать меня. Это не было дуэлью, Аланна. Это не было местью. Это не было и казнью - это было случайностью, глупостью и подлостью, назовите как хотите.

– Расскажите мне.

– Ну почему вы настаиваете?

– Может...
– Аланна вновь посмотрела в глаза виссавийца.
– Может, я смогу вас оправдать?

Виссавиец вновь покачнулся и хрипло ответил:

– Мне не нужно ваше оправдание.

– Мне нужно!
– вскричала Аланна.
– Я хочу знать, почему! Почему не могу вас больше ненавидеть! Я имею право знать! Вы мой жених!

– Которого вы не хотите!
– отрезал Элан.

– И что? Если я женщина, значит, должна любить только как жена? Мать? Или сестра? Да, как сестра...

– Сестра...
– прохрипел Элан.
– У меня была сестра-близнец.

– Была?

– Мне было четырнадцать, когда моя сестра просто не проснулась. Я помню, что тогда было солнечное утро. Помню, как ласково целовало песок за окном море, как золотил волны солнечный свет. Помню, как пытался разбудить сестренку, а она почему-то не вставала. Помню, как начало до меня постепенно доходить... что она никогда не встанет. Помню и тихий шепот целителей, что это вампир...