Ложь и прощение

— Орден вернулся, в полном составе охотники легко справлялись с нечистью в округе раньше. Почему в этот раз от них не было проку? Почему они не спасли Дженни?!

— Успокойся! — рявкнул Мэтти и встряхнул меня за плечи.

Я посмотрела на его лицо: в нем отразились усталость и печаль. «Как странно», — подумалось мне. Ведь Дженни для него была никем, всего лишь подруга клиентки, сестра девицы, которая в него влюблена. Или же все не так просто?

Виски пронзила боль: мерзкая и тянущая. И я решила отложить на потом все размышления.

— Тело должны осматривать охотники или дворцовые лекари. Зачем вам я? Меня не пустят, я ведь даже не родственница.

— Пустят, — уверенно обрубил Мэтти. — Карлотта хочет знать твое мнение.

— Мэтти… Я же не специалист, не магичка, всего лишь ученица лекаря, — неуверенно выдавила я, не понимая необходимости своего присутствия.

Откровенно говоря, желания видеть труп подруги не возникало. Совсем недавно она смеялась, улыбалась, обсуждала со мной ссору с Джо, успокаивала. А теперь… теперь от неё осталось лишь хладное тело. Мне хотелось бы запомнить её живой. Пусть у меня останется хотя бы эта малость.

— У неё нет души, — сухо бросил мужчина, отстраняясь. — Как и у твоего отца.

Я отпрянула. Подробности смерти батюшки никто не знал, кроме матушки, Дженни и Джо. Мы сами с матушкой выяснили детали лишь спустя год, когда приплатили кому нужно. Так откуда?

— Прости. Дженни проболталась Карлотте.

— Ясно, — медленно протянула я, складывая в голове паззл. — А ты, значит, от Карли? С каких пор вы так близки? — Он пожал плечами, а я вскинула ладонь. — Неважно. Кажется, Карли своего добилась.

Повисло неловкое молчание, которое никто из нас нарушать не спешил. Я пошла в комнату, переоделась и вернулась уже собранной.

— Идем.

Мэтти кивнул, не комментируя опухшие от сдавленных рыданий веки. И мы вышли из дома, предоставив летуна самому себе. Нас ждало нечто важное, то, что, возможно, сможет раскрыть тайну смерти Дженни… тайну смерти моего отца.

***

— У вас десять минут, не более, — сухо выдавил стражник и вышел прочь из комнаты.

Я поежилась толи от холода, толи от страха. Меня не пугали покойники, вовсе нет, но одно дело — видеть тела чужих людей, и совсем другое — тело близкого человека. В похоронном зале их лежало пять, накрытых черной тканью.

Карли вздрогнула, шумно сглотнула и, собравшись с духом, шагнула к самому ближайшему трупу. С каменной плиты вниз спадала бледная тонкая рука, где на указательном пальчике блестело знакомое нам всем колечко.

Я не удержала всхлип, его поддержала и сестра покойной подруги. Мэтти оставался непоколебим. Он подошел к Карли, обнял её за плечи.

— Если не можешь, не нужно, ты можешь выйти.

Девушка мотнула головой и утерла дорожки из слез на щеках.

— Нет. Я должна, — твердо произнесла она и одернула простынь.

У меня подскочило и упало сердце в груди.

Дженни лежала там, на хладной плите, устремив безжизненный взгляд в потолок. Губы её были бледны и чуть приоткрыты, будто бы она раскрыла рот для разговора, да так и не смогла ничего выговорить. Убийца оказался быстрее.

Я прошла мимо всхлипывающей Карли, аккуратным движением закрыла убиенной веки. Поборола в себе подступающее желание разреветься. Потом. Это потом. У нас мало времени.

Ран на теле не оказалось, кожа на ощупь оказалось ледяной. И только после внимательного осмотра я окончательно поняла, что подруга действительно мертва. До того разум отказывался принимать тот факт.

— Время, — гаркнул стражник, заставив меня подпрыгнуть.

— Мы закончили, — выдохнула я и, не взглянув более на труп Дженни, пошла прочь.

Сорвалась на бег. Быстрее, как можно дальше отсюда. Замерла лишь на выходе из серого кирпичного здания похоронки.

Легкие жгло, а горло щипало от подступивших, но непролитых слез. В голове роем вились мысли. Это… это было похоже на то, как выглядели жертвы Джо, тот упырь, к примеру. Или отец. Но Джо не мог убить отца! Он рос и взрослел, как обычные люди. Значит, был слишком мал для совершения преступления в те времена.

— Софи, — тихонько позвал Мэтти. — Ты в порядке?

Самый невозможный вопрос, который можно задать. Нет, конечно, я не в порядке. Меня затопило облегчение от того, что папу убил не Джо, но, если это не он, тогда кто? Кто-кто, обладающий схожей силой. Кто-то, кто сейчас бесчинствует в городе.

— Что думаешь? Твой отец ведь…

— Да, — оборвала его я. — Орден упомянул отсутствие души?

— Да.

— Ужасно.

Когда забирают жизненные силы или даже жизнь — то не так страшно, ведь душа отправляется на перерождение. Поглощенная же душа не увидит более света, она перестает существовать. Вот только я не припомню исчадий, на это способных.

— Где Карли? — Я осмотрелась, но нигде её не увидела.

— Решает вопрос со стражей. Сама понимаешь, никого не пускают внутрь просто так.

Я шмыгнула намокшим носом. Естественно, не пускают. Даже интересно, сколько золота они с неё взяли.

— Орден не справляется, — выдавил Мэтти.

— Думаешь? — зло фыркнула я, но тут же взяла себя в руки. — Жертвой может стать любой, никто не в безопасности.

— Держись рядом с Джо. Знаю, вы не ладите в последнее время.

— Откуда? Снова Карли? — огрызнулась я, раздраженная тем, что ему известны подробности моей жизни.

— Нет, — усмехнулся он. — По вам двоим сразу видно. Без понятия, что вы не поделили, но сейчас не время.

— А когда время? — Когда время для того, чтобы выяснить, что твой друг — нечисть?! Вряд ли для этого есть подходящий момент.

Мэтти потер небритый подбородок, облокотился о колонну и вздохнул. Я перевела на него покрасневшие глаза.

— Дело в его сущности? — спросил он так обыденно, что я попятилась.

— Ты знаешь? — охнула я, тут же оглянувшись, чтобы проверить, нет ли поблизости лишних ушей. — Как? Когда? Нет! А Карли…?

— Нет. Он попался полгода назад. Тяжело утаить подобное от торговца скрытого рынка, — почти весело протянул парень. Нахмурился, утратив вид весельчака. — Софи, Джо — это Джо, он не перестанет быть твоим другом из-за… этого. Не нужно бояться. — Его глаза расширились от догадки, которую он тотчас озвучил. — Неужели ты думаешь, он убил Дженни?!

Я подскочила и зажала ему ладонью рот.

— Тш! Мэтти! — И уже спокойнее добавила: — Нет, конечно, нет.

Отступила, виновато потупившись.