Ложь

– Месье Бело… Вы – месье Бело?..

– Я уже сказал, к Вашим услугам, месье. Но Вы не ответили на мой вопрос… Где Вероника?..

– Она пошла в парк… И Сан Тельмо следом…

– О-ля-ля! Ну и ну!..

– Она не любит меня, никогда не любила… и никогда не полюбит, но она верит в меня, месье

Бело. Она считает, что я способен совершать прекрасные вещи, творить добро и приносить пользу, она считает, что мне по плечу вершить грандиозные дела… Для меня она всегда будет сестрой, и я

принял это, согласился с этим…

– Месье Кастело Бранко,.. я отлично понимаю, что Вы чувствуете…

– Но она также не любит и Вас!..

– Дьявольщина!.. Это она сама сказала?..

– Она сказала только, что дала вам слово. Слово, вырвавшееся в момент отчаяния, одиночества, когда только Вы были рядом с ней, когда она была связана и прикована к Вам прочной цепью благо-

дарности, когда она думала, что нет иного способа отплатить Вам за все, что Вы для нее сделали…

211

– Думаю, что Вы слишком заговорились, месье…

– Вам не нравится выслушивать горькую правду?

– Мне не нравится выслушивать, как утверждают вранье.

– Разве то, что я Вам сказал – неправда?..

– Нет… Вероника дала мне слово без какого бы то ни было давления. Она дала слово прежде, чем я стал надеяться на это… Поспешно, скоропалительно, это верно, но совершенно свободно…

– Не может этого быть!.. Она любит только одного человека – Деметрио де Сан Тельмо… И если

из гордости она не простит его, если в приступе высокомерия, в запальчивости, или в порыве благо-

дарности она выйдет за Вас замуж, то будет ужасно несчастна, а этого я вынести не могу, месье

Бело… Вы понимаете?.. Я могу отступиться от нее, смотреть не нее так, как смотрю на далекую звез-

ду, но я не могу смириться с тем, что она несчастна, не могу думать, что другой из эгоизма, из себялю-

бия лишил ее счастья!..

– Вы продолжаете необоснованно плохо судить обо мне, месье!.. Я никогда не был бы способен

на подобные вещи.

– Но это так!..

– Нет… Я мог бы бороться и лучшим оружием. Я мог бы помешать вам увидеться, поговорить, и

тем не менее, я сам привез ее сюда… сюда, где она неизбежно должна была увидеть вас и поговорить

с вами обоими…

– Кто знает, с каким намерением!..

– С одним единственным… С тем, чтобы она сама нашла свой истинный путь, выбрала свою до-

рогу. И если она продолжает любить Сан Тельмо, то я не буду препятствием и не стану мешать. Я не

сделаю ничего низкого, грязного и коварного, чтобы она стала моей. Но, если она упадет в мои руки, как чудесный подарок, как дивный, восхительный дар, если она придет ко мне, как могла бы снизойти

звезда, я протяну ей руки, потому что отказаться от счастья, не приняв его, хуже греха. Это – глупость, дурь, месье Кастело Бранко…

Джонни ничком повалился на диван и неподвижно застыл, словно раздавленный грузом своих

мыслей. Бело же с утонченной учтивостью наклоняется к нему, задавая вопрос…

– Вы говорите, они пошли в парк?..

– Да…

– С Вашего позволения… Постараюсь их найти…

– Поступайте, как Вам угодно!..

– Я вижу, Вы подумываете устраниться.

– Я отказался от счастья гораздо раньше…

– В двадцать лет это легче, чем в сорок,.. но, если это необходимо, я постараюсь поступить, как

Вы.

***

– Вероника… Вероника!.. Выслушай меня, хотя бы из сострадания!..

Под действием какой-то странной силы, сама не зная, почему, Вероника останавливается на

той самой аллее с магнолиями в нескольких шагах от белеющей мраморной скамейки, отражающей

свет холодной и ясной луны…

– Между нами все сказано, Деметрио!..

– Есть еще кое-что… что ты не позволила тебе сказать, о чем не хотела думать…

Деметрио шагнул навстречу жене, закрыв ей путь, и ласково и нежно глядя на нее с бесконеч-

ной, щемящей любовью. Вероника борется с собой, пытаясь сохранить холодный и враждебный вид.

– Даже худшему из преступников позволено защищаться, прежде чем приговорить его…

– Я ни к чему тебя не приговариваю!.. Я просто возвращаю тебе свободу…

– Вероника, ты приговариваешь меня к смерти!..

– Неужели?..

– Ты отлично знаешь, что без тебя я не стану продолжать влачить свою жалкую, ничтожную

212

жизнь…

– Почему же жалкую?.. Чего тебе не хватает для того, чтобы быть счастливым человеком?.. Мо-

лодость, здоровье, деньги, личное, довольно сильное обаяние, чтобы заставить любить тебя женщину, которую ты ненавидел…

– Вероника!..

– И которая, напротив, окажется единственной, кого ты не полюбишь?..

– Перед единственной, кого я люблю больше себя самого, я – несчастнейший из людей!.. Перед

той, что является всей моей жизнью, я – неуместный нищий, которого заставляют уйти, чтобы он не

потревожил нас больше. Перед единственной, кого я боготворю до той степени, что подвел ее к алта-

рю, я – меньше, чем раздавленный ногой червяк…

– Деметрио!..

– Я был таким с тех пор, как приехал в Рио-де-Жанейро, я и сейчас такой, так ты со мной и об-

ращаешься!..

– Ты довольно сильно преувеличиваешь… Но теперь я представляю себе, как ты будешь стра-

дать. Ты, привыкший всегда делать то, что пожелаешь, добиваться всего, что тебе заблагорассудится, доводить до счастливого конца самые нелепые и абсурдные планы, играть в свое удовольствие

сердцами людей, пробуждать любовь, управляя чувствами других в своих собственных целях…

– Ты жестока, Вероника!..

– Жестока... Пожалуй!.. Во всяком случае, так и будет, потому что ты научил меня быть такой.