Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара

– Снова?
– в недоумении переспросил Ягов.
– Что ты имеешь в виду?

– Ралф расформировал общину, а сам записался в Иностранный Легион. Мне сказали, что он разыскивает двух своих воспитанников... не знаю, зачем...

– Я видел Альфонсо.
– тихо заметил Кастуччи, залпом выпивая бренди и наливая себе порцию побольше.

– Ралфа?
– уточнил Франциско.

– Нет, её Альфонсо.
– уточнил бессмертный.
– Арагонского. Ты знаешь, какого...

– Он тоже переродился?
– кажется, от мысли об этом Гонзага пришел в ужас.
– Нельзя допустить, чтобы они встретились! Если Креция снова увидит его...

– Уже видела. Он был в общине Ралфа, когда я забирал её оттуда.
– пояснил мужчина.
– Учитывая, что Лара ведет себя так, будто помнит все от и до, что она сознательно рассталась с ним, думаю, она решила не начинать с бывшим мужем все сначала. Лара ведь знает, чем, в итоге, все снова закончится...

– Сознательно рассталась?
– Франциско не верил своим ушам.
– Ты шутишь?

– Не знаю, что у них там приключилось.
– Ягов неприязненно скривился.
– Но я более, чем уверен, что для Креции он остался в далеком прошлом.

– Это замечательная новость!
– Гонзага заметно повеселел, от удовольствия потирая руки.
– Раз так, то мне все карты в руки. Я остаюсь и беру шефство над Ларой на себя.
– он с подозрением посмотрел на Кастуччи - Ты же не против?

– Ты шутишь?
– повторил он за бессмертным, растягивая губы в одобрительной усмешке.
– Конечно, оставайся! Ты окажешь мне большую услугу...

"-Говорите про меня? За глаза?" - мужчины обернулись на голос Креции. Лара стояла, переминаясь с ноги на ногу и держа за руку высокую, темнокожую женщину неопределенного возраста, исподлобья разглядывая заговорщиков.

– Мизз Летишия!
– голос, взгляд и все поры Яго источали медовый нектар. Не замечая ребенка, он подошел к смертной и, положив руку ей на плечи, невольно подтолкнул к долгожданному гостю.
– Пожалуйста, знакомьтесь, Франциско, это няня Лары, мизз Летишия. Мизз, это Франциско Гонзага, первый опекун Лары. Она, наверняка, Вам о нём рассказывала...

– Кисонька моя, - Франциско опустился на колени перед девочкой, раскинув руки для объятия, - иди ко мне, обними дядю Сиско. Я так соскучился по тебе...

Лара склонила головку на бок, с интересом разглядывая Гонзага.

– Прости меня, пожалуйста...
– ласково прошептал он, едва касаясь кончиками пальцев её пухлых щечек, словно он боялся, что она пальцы ему откусит.
– Я не могу жить без тебя! Я больше никогда не позволю себе проявить слабость...

"-Ты уже это сделал!
– зеленые глаза Лары блестели на солнце.
– Забыл?"

– Я хочу остаться с тобой! Пожалуйста, Лара, позволь мне быть рядом с тобой!

– ...
– малышка тяжело вздохнула после показавшейся вечностью минуты раздумий, потом посмотрела Франциско в глаза и тепло улыбнулась.
– "Хорошо, Сиско..."

Гонзаго с такой силой схватил и сжал её в объятьях, что девочка заверещала.

***

Сентябрь 1486 года. Ватикан. Дворец кардинала Борха.

Креция из укрытия наблюдала, как Мигуэль учит одиннадцатилетнего Цезаря и двенадцатилетнего Хуана затягивать лассо на шее нищего, пытавшегося украсть немного яиц из церковного склада. Закончив с этим, он привязал воришку к дереву, чтоб не избежал полуденного наказания розгами...

– За яйца?
– поморщился Цезарь, - Дюжина ударов? Ты серьезно?

– Хватит болтать.
– ответил Мигуэль.
– Вам пора в класс! У вас занятия по латыни начались пять минут назад. Но сначала найдите сестру...

– А он не сбежит?
– Хуан подергал узлы, проверяя их на прочность.

– Не трогай!
– Корельо оттащил парня от вора, слегка встряхнув его - Это же лассо! Помни, чтобы он не делал, веревка будет только затягиваться...

Когда помощник их отца скрылся в доме, Хуан остался у дерева, а Цезарь направился на поиски Креции. Он один знал все её потайные укрытия...

– Зачем ты меня раскрыл?
– возмущенно прошипела Креция, вылезая из-за ступенек.
– Такое хорошее место было, и никто о нём не знал!

– Ты уже большая для таких щелей.
– Цезарь оценил размеры.
– В следующий раз поешь поплотнее и застрянешь в дыре. Что тогда будем делать? Дом ломать?

– Это я большая? Толстая, хочешь сказать? Жить надоело?
– возмутилась Креция, полетев на Цезаря с целью сбить его с ног. Он успел подхватить её и подбросить. Крик негодования сменился заводным смехом. Замурлыкав, Креция обняла брата руками и ногами, потершись щечкой о его нос.
– Ты обещал мне, что побудешь со мной после завтрака, зачем водишься с Хуаном?

– Опять начинается!
– старший брат с неодобрением смотрел, как Цезарь милуется с Лукрецией. Невоспитанный грубиян и бестактная дуреха. Он бы порадовался, что эти двое нашли друг друга, если бы они не сошлись на почве обоюдной неприязни к нему, наследнику достояния Борха. Разве он виноват, что родился первым? Эти завистники и Хоффи настраивают против...

– Цезарь слышишь, опять этот бешеный пес заскулил!
– вместо приветствия ответила девочка, подходя к брату ближе, держа руки в карманах пальто.

– Я тебе покажу, как взрослых задирать!
– вскипел Хуан, замахиваясь на сестренку. Не успел Цезарь вмешаться, как Креция пнула старшего брата в лодыжку и когда он, охнув, скрючился от боли, ударила его по затылку ладошками, в которых держала перепелиные яйца. Скорлупа от удара лопнула и вязкий белок облепил волосы Хуана. Парень взвыл скорее не от боли, а от непереносимого чувства унижения...
– Ах ты, дура несчастная!

Креция громко рассмеялась, довольная, что шутка удалась. Не сдержался и Цезарь, поспешивший отодвинуть сестру от разъяренного старшего брата.

– Ненавижу вас обоих!
– завопил Хуан, пряча волосы в руках и убегая в дом.

– Этот дурачок всегда покупается на мои уловки...
– Креция не могла сдержать триумфа во взгляде, когда повернулась к Цезарю.
– Такой большой, а глупый...

– Сейчас он пойдет и пожалуется на тебя старику...
– предупредил её Цезарь.

– Ну и что?!
– ответила девочка.
– Папа скажет ему, что сам виноват, нечего было меня задирать первым... Я маленькая, а он большой. Он виноват! Так отцу и скажешь, если спросит, кто первым начал. Ты понял?