Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара

– Они хотели узнать, куда мы плывем, - Лара обиженно надула губки, почувствовав в его тоне раздражение.
– а я сделала так, чтоб у них это желание пропало, на корню.

Кэш встретился глазами с мудрой Нони и невольно его полные губы раздвинулись в довольной усмешке. Он засмеялся, хотя ситуация требовала сдержанности. Брат не скоро простит ему этой слабости... Мужчина с силой сжал девушку в своих объятьях, прижавшись губами к её виску, глуша невольный смех в поцелуе.

– Ты молодец.
– прошептал он, наградив её ещё одним поцелуем.
– Но в следующий раз придумай другой способ, теперь мне придется тащить трех нокаутированных хищников на себе.
– Лара задрала к нему светящееся от удовольствия личико:

– Знаю, что нужно сделать, чтобы тебе не пришлось ими заниматься.

– она отошла от Кэша и, протянув руку к лицу Томазо, щелкнула пальцами. Все мгновенно пришло в движение: Хоффре громко заругался по-итальянски, Яро - по-французски. Томазо распрямился и укоризненно посмотрел на сестру, отводя её руку в сторону:

– А просто сказать, что это пока секрет, ты, разумеется, не могла?
– спросил он.

– А не надо задевать чувства моего мужчины!
– с вызовом ответила Лара, одаривая троицу хищников более чем красноречивым взглядом.
– Ещё раз попробуете что-нибудь в этом роде и я приготовлю ему из одного из вас сочный бифштекс с кровью

Она схватила Кэша за руку и потянула на себя. Очарованный поступком своей женщины, он последовал за ней, не зная, как же ей сказать, что им не туда...

– Лара!
– крикнула Нони и, когда девушка обернулась, рукой указала ей правильный путь. А затем добавила, специально для мужчин - Моя внучка очень злопамятная, советую вам не усугублять возникшую конфликтную ситуацию и найти способ помириться с ней...

***

Но никаких способов искать не пришлось. Как только они взошли на корабль и решили полюбоваться видом удаляющегося из поля зрения пирса Нового Орлеана, как их сладкая парочка куда-то исчезла. Нони раздала мужчинам билеты на одноместные каюты и, пожелав приятного отдыха, направилась к каютному отсеку.

– Погоди, бабуля!
– прокричал Яро, двинувшись за ней, - А куда делся мой братец?

– Он там, где мы все желали ему оказаться, помнишь, Яро? В большой каюте-люкс на другой стороне корабля. Не переживай о нем, ему сейчас куда лучше, чем всем нам...

Кэш поцеловал Лару в висок, перекатившись вместе с ней на бок. Подмяв её под себя, он крепко прижался к ней, опоясав её взмокшее от интенсивного трения тело.

– Ты не кончил.
– еле слышно просипела она севшим голосом. Легкие горели огнем от нескончаемых криков и стонов, которые он неутомимо высекал из неё уже черт знает сколько времени... Лара посмотрела в маленький иллюминатор, за которым слабо прорисовывалась черта, где кончалось темно-синее море и начинались сизые сумерки. Это вечер или утро? Сколько раз Кэш доводил её до полуобморочного состояния? Он планирует продолжить? Не успела она его об этом спросить, как он сделал слабое, почти неуловимое движение бедрами, его плоть внутри неё описала дугу, коснувшись самой чувствительной точки. Девушка хрипло протяжно застонала, инстинктивно выгибаясь в его объятьях дугой. Мужчина довольно рассмеялся:

– Тебе не надо меня ни о чем спрашивать, милая, ты ведь знаешь, что да...
– Кэш прижался губами к её рту, проникая в неё языком. Легкие, дразнящие прикосновения к её языку, он словно проверял, готова ли она продолжить, а Лара все никак не могла восстановить дыхание. Казалось, его итак внушительных размеров член ещё больше разбух, нестерпимо растягивая узкие стенки её распухшего лона. Ещё одно соитие, неважно, будь оно грубым и подавляющим или нежным и ласковым, точно сведет её с ума. Уткнувшись лбом в его ключицу, она затаила дыхание.
– Тебе достаточно просто попросить меня перестать тебя трахать и я не откажу, Лара...

– Я не могу!
– сокрушенно простонала девушка, чувствуя, как он снова шевельнулся в ней. Наслаждение, смешанное с болью, острой волной пронзило её тело, заставляя её корчиться и стонать, впиваясь ногтями в спину безжалостного любовника.

И он не мог. Сейчас он чувствовал себя так, будто наконец-то добрался до дома. Рядом с ней ему было уютно и спокойно, и в тоже время, в ней ему было чертовски, невыносимо хорошо. Она словно была специально создана для него, под него.

– Почему?
– Мужчина был бы и рад прекратить терзать её тело, но от одной мысли, что придется "покинуть" её тело и попытаться уснуть с чертовым стояком, его начинало знобить и сознание обволакивало жестким желанием снова кончить в неё.

– Тогда мы уснем, а я не хочу расставаться с тобой даже на пару проклятых часов забытья!
– Теперь сокрушенно застонал уже он, с силой вжимаясь в неё. Он вошел до упора, хватая её за коленку и перекидывая её ногу себе за бедро. Серия жестких толчков. Он замер, кусая губы в кровь. Удержаться, чтоб не продолжить погружаться в неё...
– Кеша...
– её сердце зашлось от удовольствия. В следующий момент он осторожно вышел, приподнял её над постелью и запеленал с ног до головы в измятую простыню, словно младенца. Уложив её головой на подушки, лег сверху, частично прижав телом к матрасу.
– Что ты делаешь?
– изумленно прошептала она, пытаясь выудить руки из плена.
– Кеша, что происходит? Почему ты...

– Перестань!
– грубо прикрикнул хищник, крепко обхватив её руками.
– Уймись уже!
– его потемневший от зарождающего гнева неудовлетворенной плоти взор встретился с её озадаченным, и она первая отвела глаза. Но стоило влаге непролитых слез увлажнить её веки, мужчина почувствовал себя неправым.
– Я поступаю так ради тебя, ты разве не понимаешь?
– уже более миролюбивым тоном объяснил он. Кэш прижался губами к её щеке, слизнув дорожку от упавшей слезы.
– Ты устала и должна хоть немного поспать.
– тогда она, капризно надув губы, захныкала отчего-то воскресив в нем воспоминания о крошке Лале. Много лет назад она точно также почти каждый вечер боролась с одеялом, не желая даром тратить их время на сон.
– Лала, не надо...
– севшим голосом позвал он её. Она подняла на него округлившиеся, почерневшие от негодования глаза.
– Расслабься, закрой глаза и постарайся заснуть.

– Но ты же...
– она скосила глаза вниз (его стояк более чем красноречиво упирался ей в бедро) и, судорожно сглотнув, продолжила мысль, - сам ни за что не заснешь!

– Пока ты будешь спать, я закажу нам сменное белье, большую лохань с горячей водой и раздобуду что-нибудь из еды, утешаясь мыслью, что мы сможем продолжить, когда ты проснешься...
– он сузил веки, наслаждаясь дрожью, заставившей её тело вздрогнуть, и расплылся в улыбке.
– нам долго плыть, Лара, тебе нужно набираться сил и восполнять затраты. Я умею быть терпеливым, если мне этого хочется...

– Я знаю, - тихо сказала она, прижимаясь виском к его носу и слегка поглаживая его.

Она глубоко вздохнула и, не стесняясь широко зевнув, стала устраиваться поудобней. Её веки закрылись и она тихонько заурчала, мгновенно провалившись в сон.

Кэш слегка обалдел: как она так смогла? Ещё минуту назад Лара была полностью возбуждена и жаждала продолжать, а теперь вот сладко спит, слегка посапывая.

"Потому что ты затрахал её, скотина бессовестная, едва ли не до смерти !
– услышал он голос совести. Нахмурившись, Кэш отвел взгляд от её лица и неожиданно увидел перед собой стоящего у постели незваного гостя.
– Да-да, это я про тебя..."

***

В ночь с 27 на 28 мая 1873 года. Посреди Атлантического океана.

Кэш угрожающе оскалился и зарычал, приготовившись атаковать незнакомца.

– Ни с места!
– потребовал смуглокожий мужчина, одетый в черное. Его лицо от разглядывания скрывали длинные, темные пряди волос.
– Тихо...
– Он протянул хищнику руку, демонстрируя метку на внутренней стороне ладони.
– Я здесь друг...

– Р-ррр! Отойди от кровати, живо!
– Глаза Кэша расширились от ужаса, стоило ему узнать касту, к которой принадлежал незваный гость. Какой бы ни была причина его появления здесь, дело дрянь! Жнецы одинаково опасны, как для смертных, так и для бессмертных, потому что способны у первых забрать жизнь, у вторых силу, а это равносильно смертному приговору. Одно чертово касание и все будет кончено!
– Я сказал, отойди от неё!
– яростно зарычал хищник, молниеносно передвигаясь на постели, чтобы заслонить собой мирно спящую девушку.
– Или я шею тебе сверну!