Лучшая зарубежная научная фантастика

— Ты даже не выслушаешьменя? Я пришел к тебе с извинениями, черт побери, а ты даже не хочешь меня выслушать? С чего ты взяла, что настолько лучше меня, гребаная ты сука, да ты всего лишь…

Керри развернулась и бросилась к двери. Он оказался быстрее. Быстрее и сильнее, и этотоже был старый сценарий, как она могла про это забыть хотя бы на полсекунды, он…

Джим швырнул ее на пол. У него с собой оружие? Станет ли он… она мельком увидела его лицо, поднимая руки, чтобы защитить голову — настолько искаженное яростью, что его было трудно узнать. Он ударил ее в живот. Боль оказалась поразительной. Она полыхнула во всем теле… она пылала… не могла дышать… она сейчас умрет… Ботинок отошел назад, чтобы ударить ее снова, и Керри попыталась завопить, но не смогла. Значит, это конец… нет… нет… нет…

Джим рухнул.

В просвете между руками она успела разглядеть его лицо, когда он падал. Удивление заставило его разинуть рот, расширило глаза. Это лицо отпечаталось в ее сознании. Его тело рухнуло на нее и больше не шевелилось.

Когда у нее восстановилось дыхание, она выползла из-под Джима, коротко и гортанно всхлипывая. И все же часть ее сознания работала ясно и холодно. Она прощупала его пульс, подержала ладонь над губами, проверяя дыхание, прислонилась ухом к груди. Джим был мертв.

Пошатываясь, она подошла к телефону и набрала 911.

* * *

Копы. Незнакомые копы — она жила в другом округе, не в том, где находился полицейский участок Джима. Сперва копы в форме, затем детективы. Машина скорой помощи. Судмедэксперты. Фотографы, отпечатки пальцев, обыск в однокомнатной квартире, с ее согласия. У вас есть право хранить молчание. Она не стала молчать, отказалась от адвоката и рассказала все, что знала, когда тело Джима заменил меловой контур на полу, а в коридоре столпились соседи. А когда все наконец-то завершилось, Керри сказали, что ее квартира теперь считается местом преступления, пока не проведено вскрытие, и спросили, куда она теперь может уйти.

— В дом престарелых святого Себастьяна. Я там работаю.

— Может быть, вам лучше позвонить и взять отгул по болезни в эту ночную смену, мэм, это…

— Я поеду на работу!

И она поехала, стискивая руль трясущимися руками. Сразу подошла к двери доктора Эрдмана и сильно постучала. Услышала, как внутри постукивает по полу его ходунок. Внутри, где безопасно.

— Керри! Что случилось?..

— Можно войти? Пожалуйста. Полиция…

— Полиция? — резко переспросил он. — Какая полиция? — Он выглянул в коридор, словно ожидал увидеть полный коридор людей в синем. — Где твоя куртка? На улице всего десять градусов!

Она забыла куртку. Никто не упомянул куртку. Соберите сумку, сказали они, но никто не упомянул куртку. Доктор Эрдман всегда знал, какая на улице температура и что показывает барометр, — он следил за такими вещами. Запоздало, и впервые за весь вечер, она разразилась слезами.

Он провел ее в комнату, усадил на диван. Керри заметила — той холодной и ясной частью сознания, которая все еще работала, — что на ковре свежее мокрое пятно, а в комнате сильно пахнет, как после дезинфекции.

— Можно… можно мне чего-нибудь выпить? — Она даже не знала, что собирается это сказать, пока слова не вылетели. Она редко пила. Совсем как Джим.

Джим…

Шерри ее успокоило. Напиток показался ей таким изысканным, равно как и миниатюрный стаканчик, в который он был налит и предложен. Дышать стало легче, и она рассказала ему всю историю. Он выслушал ее молча.

— Думаю, я теперь подозреваемая. Впрочем, конечно же, подозреваемая. Он просто свалился замертво, когда мы дрались… но я к нему и пальцем не притронулась. Я лишь пыталась защитить голову и… Доктор Эрдман, что с вами? Вы белый, как снег! Мне не следовало приходить, извините, я…

— Конечно, тебе надо было прийти! — рявкнул он столь резко, что она вздрогнула. Через секунду он попытался улыбнуться. — Конечно, тебе надо было прийти. Для чего иначе друзья?

Друзья. Но у нее есть другие подруги, помоложе. Джоан, Конни, Дженнифер… хотя она и не очень-то много с ними виделась за последние три месяца. А подумала она в первую очередь, и немедленно, именно о докторе Эрдмане. А теперь он выглядит таким…

— Вы нездоровы, — заявила она. — Что случилось?

— Ничего. Съел что-то нехорошее за ленчем, в столовой. А через несколько часов половину дома престарелых стало тошнить. Эвелин Кренчнотед, и Джину Мартинелли, и Эрин Басс, и Боба Донована, и Эла Космано, и Анну Чернову. И многих других.

Он внимательно за ней наблюдал, перечисляя имена, словно ожидая от нее какой-то реакции. Керри знала некоторых из них, но в основном только здоровалась. Только мистер Космано был в списке тех, за кем она ухаживала. Никогда еще она не видела доктора Эрдмана таким странным.

— Керри, а в какое время Джим… упал замертво? Можешь вспомнить точное время?

— Ну, сейчас попробую… Я ушла отсюда в два часа, заехала в банк, потом на заправку, потом зашла в магазин. Значит, примерно в три часа, или в половину четвертого. А что?

Доктор Эрдман не ответил. Он молчал так долго, что Керри начала тревожиться. Не надо было ей приезжать, он из-за нее так ужасно переволновался, и вообще наверняка есть правило, запрещающее сиделкам оставаться в квартирах жильцов, о чем она только думала…

— Давай-ка я принесу одеяла и подушку для дивана, — сказал наконец доктор Эрдман голосом, все еще звучащим для Керри странно. — Он вполне удобный. Для дивана.

6

Невозможно. Это нелепейшее совпадение. И больше ничего. Одновременность — это не причина и следствие. Это знает даже самый тупой студент-физик.

Генри вспомнил, что говорил Ричард Фейнман о теории струн: «Мне не нравится, что они ничего не рассчитывают. Мне не нравится, что они не проверяют свои идеи. Мне не нравится, что для всего, что расходится с экспериментальными данными, они придумывают объяснение… Главный принцип состоит в том, что ты не должен обманывать себя — а себя обмануть легче всего». Генри не любил Фейнмана, с которым познакомился на конференции в Калифорнийском технологическом. Фигляр — с бубенчиками, дурацкими приколами и мелкий воришка чужих идей. Недостойный. Но этот блистательный фигляр был прав. Теория струн Генри тоже не нравилась, и он не любил идеи, которые не были просчитаны, проверены и подтверждены экспериментальными данными. Кстати, идея о том, что Генри каким-то образом убил Джима Пелтиера своими мыслями…абсурдна.

Мысли не могут послать заряд энергии в тело далекого человека. Но сам заряд не был «придуманной» идеей. Это произошло. Генри это почувствовал.

Дибелла сказал, что мозги у Генри выглядят совершенно нормально.

Почти всю ночь с четверга на пятницу, то есть уже вторую ночь подряд, Генри пролежал без сна. Керри провалилась в глубокий сон, каким спят молодые. Утром, пока она не проснулась, он тихо оделся, вышел из квартиры, опираясь на ходунок, и направился в местный лазарет. Он ожидал, что тот будет набит людьми, которых тошнило вчера днем, как и его. Но Генри ошибся.