Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
Шрифт:
— У них есть территориальные интересы в Азии. Россия им в этом препятствует. А война в Европе создаст благоприятные возможности.
— Проклятие, — буркнул Джек с несчастным видом, — Вот уж не знаю, нравится ли мне эта часть предприятия. Работать на узкоглазых, против белых… Ладно, ладно, — торопливо произнес он, увидев выражение лица Ленина. — Я не сказал, что не буду ничего делать. Я хочу только вернуться домой. И мне плевать, даже если придется работать на самого дьявола.
Он взглянул на Ленина поверх своего стакана:
— Если я уже не работаю…
— О господи, — вздохнула женщина с косами. — Как это ни прискорбно, кажется, в нем
— Как и в Эрнесте Хемингуэе. — Женщина с красными лентами в волосах не отрывала глаз от бутылки. — Сдается мне, нам придется оттаскивать тебя от него за уши.
— Интересный вопрос, — начал Ленин, — на самом деле вот какой: включатся ли в войну другие европейские страны? Франция может решить, что это подходящий случай свести старые счеты с Германией. А остальные — кто знает? Не исключено, что это обернется глобальным конфликтом, какого не было со времен Наполеона.
— Ну и что? Главное, чтобы наши Соединенные Штаты не втянулись, — хмыкнул Джек. — А этого не случится. У нас толь-ко-только появилась армия, и она слишком занята индейцами. Если конфедераты не спятят окончательно, они в эту заваруху не ввяжутся.
— Если война распространится — что ж, тем лучше, — заявил Ленин. — Потому что с ней распространится и революция.
Он вытащил из кармана тяжелые серебряные часы на цепочке и открыл их, щелкнув крышкой:
— А теперь, думаю, нам пора идти. Осталось еще несколько часов, но у нас обоих есть дела, не так ли?
Он начал было подниматься из-за стола, но Джек остановил его:
— Подожди. Надо обсудить еще одну деталь.
Ленин снова опустился на лавку.
— Видишь ли, я тут подумал кое о чем, — начал Джек. — Предположим, кто-то нанял кого-то, чтобы тот сделал что-то противозаконное. Допустим, этот наниматель из породы осторожных и хочет быть уверенным в том, что второй ублюдок не станет после болтать направо и налево. Вдруг его сцапает полиция и выбьет из него правду или он напьется и не сумеет держать язык за зубами. Я имею в виду, никогда ведь не знаешь наверняка, точно?
Слова Джека звучали легкомысленно, лицо его светилось простодушием: словно он интересовался, где здесь поблизости можно перекусить.
— Но когда речь идет о бомбе, — продолжил он, — есть только один верный способ сделать так, чтобы человек никогда не раскрыл рта, верно? К тому же у этого способа имеется дополнительный маленький плюсик — человеку уже не придется платить. Нет, — быстро добавил он, — я ни на что не намекаю. Я вовсе не думаю, что ты замыслил нечто подобное. Это было бы нехорошо по отношению к старому товарищу по революции.
Он подался вперед, глядя Ленину прямо в глаза:
— Но просто на всякий случай, если я вдруг ошибаюсь, возможно, тебе любопытно будет узнать, что я тут кое-что написал и оставил бумаги в надежных руках, и если я не заберу их сегодня ночью, то завтра утром найдутся люди, которые прочтут мои заметки с глубоким интересом.
Ленин не шелохнулся и не отвел взгляда. Секунд пять протянулись в молчании. Затем он громко расхохотался:
— Nu, molodyets! — Он хлопнул ладонью по столу. — Поздравляю, товарищ Лондон. Наконец-то вы научились думать как русский.
— Кажется, они уходят, — заметила женщина с косами. — Мы пойдем за ними или…
Женщина с красными лентами выпалила:
— Я этого не вынесу!
Внезапно она вскочила, метнулась к соседнему столу, оттолкнула Ленина и, схватив Джека за руки, прижала его к стене.
— Послушай, — заговорила она торопливо, взволнованно, но ласково, тщательно подбирая слова, — послушай, ты не должен этого делать. Ты
развяжешь самую ужасную войну в истории своего мира. Миллионы людей погибнут, она не принесет ничего, кроме страданий и разрушений. Послушай, — возбужденно повторила она, — у тебя великий талант…Джек смотрел на нее сверху вниз, приоткрыв рот, а голос женщины становился все громче.
— Проклятие! — рявкнул он наконец. — Владимир, ты когда-нибудь слышал что-то подобное? Прости, милашка. — Он отвел от себя ее руки решительно, но не грубо. — Моя не говорить на тлингит, [58] или как его там.
Он ухмыльнулся и шлепнул ее пониже спины:
— Ну-ка, крошка, теперь беги. У больших белых братьев куча дел. — Затем обратился к Ленину: — Дай ей пару копеек, иначе она потрусит за мной, как щенок-дворняга. И сматываемся отсюда к черту.
58
Тлингит — язык, входящий в семью языков индейцев Аляски, Канады, Юга и Запада США (языки на-дене), также известный как колошенский (Аляска и Британская Колумбия).
Женщина с красными лентами воскликнула:
— Но я слышала, что говорила по-английски!
Они медленно взбирались по склону холма, возвышающегося над Ново-Архангельском. Уже стемнело, но звезды светили достаточно ярко, да и туман так высоко не поднимался.
Идущая впереди женщина с сережками-ракушками сказала, не оборачиваясь:
— Так уж это работает. Не спрашивай меня почему. Какой-то каприз управляющей программы.
— Это же всем известно, — вставила третья женщина. — Только не говори, что забыла такую элементарную вещь. Впрочем, учитывая, сколько ты выпила, удивительно, что ты еще помнишь, где находишься… Ты же не принимала антиинтоксикантов, да?
— У меня от них все тело чешется.
— Боги! — Женщина с косами беспомощно всплеснула руками. — Ты опасный человек, ты это знаешь? В один прекрасный день мы перестанем покрывать тебя.
— Нет, не перестанем, — сказала женщина с сережками. — Мы покроем ее на этот раз, конечно, придется подчистить запись, но я справлюсь, и будем продолжать покрывать и впредь. И сделаем это по той же причине, по которой она покрывала нас, когда мы были в растерянности или просто плевали на все. По той же причине, по которой все покрывают своих напарников. Потому что, когда ты погружаешься в сплетение временных линий, тебе не на кого больше положиться, и потому что, когда ты возвращаешься домой, там никто другой не поймет, на что такое путешествие похоже на самом деле.
Она остановилась.
— Секундочку. Тут трудный участок.
Женщина вытащила из кармана темные очки странной формы и надела их.
— Вот так. Держитесь за мной. Уже недалеко.
Когда Джек спустился на пляж, алеуты уже ждали его, укрывшись в тени зарослей кедровника.
— Zdras'tye, — сказал один, шагнув навстречу с поднятой рукой. — Мы готовы. Отправляемся сейчас?
— Da. Сейчас. — Русский, который Джек выучил на золотых приисках, был еще хуже, чем их пиджин. [59] — Э-э, gdye baidarka?
59
Пиджин — особого рода язык, развившийся для удовлетворения потребности в межэтническом общении, не являющийся родным для людей, его использующих.