Лучшие чувства. Том 1

– А стоит? – Человек в черной маске качнул автоматом. – У нас их достаточно!.. Вы пытались подставить нас, Фэлкон, поэтому мы и решили уйти! А для этого есть лишь единственный способ…

Внимательно слушая голос того, кто держал его на прицеле, старик лихорадочно думал. Существовал один шанс на спасение – очень мизерный шанс, но другого сейчас уже не было. Телевизор по-прежнему освещал кабинет, голос диктора так же звучал из динамиков, а коробочка пульта лежала в руке старика. Он не мог состязаться в реакции с тем, кто готов был его застрелить, но использовать фактор внезапности стоило.

– …Извини, но уйти по-другому уже не получится!

– Что ж… понимаю…

Экран телевизора резко погас, погружая предметы во тьму. Словно раненый вепрь, старик развернулся и бросился к выходу, ощущая, как тело его напряглось в ожидании выстрела, но последнего не было.

Через пару мгновений старик оказался на лестнице. На короткий момент промелькнула надежда, но тут же исчезла.

– Быстро бегаешь, Фэлкон!

По лестнице поднимался еще один человек – в темной маске и тоже с оружием.

– Ричард?! – Старик моментально узнал этот голос с едва уловимым акцентом, его сердце сжалось. – Я должен был догадаться, что и ты где-то здесь!

– Извини! – приподняв автомат, тот, кого звали Ричардом, выстрелил.

Автоматные пули ударили в грудь старика – тот, качнувшись, осел по стене и в последний раз выдохнул. Грива белых волос наползла на лицо старика, закрывая глаза.

В глубине темной комнаты прозвучали шаги. Человек в черной маске шагнул за порог кабинета. Склонившись к хозяину дома, убрал с лица волосы и увидел остановившийся взгляд.

На какой-то момент в глубине глаз убийцы мелькнуло раскаяние, но почти моментально погасло.

– Заканчиваем!

Разогнувшись над трупом, он начал спускаться по лестнице. Его худощавый напарник достал пистолет, обернулся к спускающемуся и два раза выстрелил.

Человек в черной маске взглянул на возникшие дырки в стене и продолжил движение. Повернувшись к убитому, тот, кого звали Ричардом, наклонился к нему и вложил пистолет ему в руку:

– Прощай!

Худощавый убийца немного помедлил, затем развернулся и тоже помчался по лестнице. Уже через четверть минуты она опустела, внутри двухэтажного здания смолкли все звуки…

Однако еще через пару минут прозвучал шум мотора остановившейся возле дома машины. Затем где-то в холле послышались звуки – как будто по полу тянули мешки с чем-то грузным.

Уже полминуты спустя двое в масках втащили на лестницу и уложили на ней пару трупов. Покойники были мужчинами – того же сложения, что и убийцы. Одежда обоих была перепачкана кровью, в груди у убитых виднелись отверстия…

Через двадцать секунд худощавый убийца опять появился на лестнице – но теперь уже с полной канистрой бензина. Войдя в кабинет старика, аккуратно обрызгал горючим все стены, спустился по лестнице, оставляя на узких ступенях дорожку бензина, наконец, вышел в холл и опять оказался на улице. Его мрачноватый напарник стоял у машины и молча смотрел за забор, где темнела пустыня:

– Ну, что… это всё?

Худощавый достал зажигалку:

– Считай, что мы «трупы»!

Напарник уселся за руль.

Прикурив сигарету, убийца по имени Ричард втянул в себя дым и щелчком запустил сигарету за спину. Бензин загорелся с хлопком – пламя быстро помчалось по лестнице…

Через четверть минуты машина с убийцами уже уезжала к воротам. Огонь полыхал во всем здании – обжигающий ветер проникал в него и усиливал пламя в строении. Автомобиль ехал медленно – желтоватое пламя, дрожа в черных стеклах, бросало на землю зловещие блики.

В пятнадцати метрах от черной машины на темном газоне лежали охранник и пес. Тела их застыли в том месте, куда их отбросили пули, – в зрачках у охранника отражался огонь, но еще в них светился и ужас. Вспотевшие веки охранника мелко дрожали, однако ни звука сейчас не срывалось с его окровавленных губ. Его побелевшие ногти впивались в ладони, звенящая боль разрывала виски, но сильней этой боли был страх – жуткий страх шевельнуться и привлечь этим самым внимание тех, кто сидел в этой страшной машине – зловещей, похожей на вестника смерти…

Часть первая: ЛЮБОВЬ

Глава первая

Тропический дождь не стихал больше часа. Сквозь струи воды, с шумом бьющие в стекла машины, весь мир представлялся размытым – дорога петляла в дожде, но водитель машины управлял ей уверенно.

Из задних динамиков тихо звучала печальная песня – похожий на звон колокольчика голос на местном наречии убаюкивал слух. Миловидная женщина отрешенно смотрела в окно – островерхие крыши строений, плывущих снаружи машины, не давали забыть, по какой части света они путешествуют…

Уже оказавшись в прибрежном поселке, автомобиль с четверть часа крутился по темным проулкам, наконец, впереди замелькала бордовая вывеска. Не стихающий дождь делал улицу зыбко-размытой, и все-таки люди в машине смогли различить эту надпись, горевшую в сумраке ярким неоном, – четыре латинские буквы складывались в странное слово: «OL-LA»…

– Мы на месте! – Повернув к тротуару, водитель нажал педаль тормоза.

Легковушка застыла под вывеской. Заглушив ее двигатель, человек распахнул свою дверцу и высунул зонт из машины – раскрывшись с хлопком, зонт отрезал его от потоков воды.

Инстинктивно втянув в себя воздух, водитель шагнул на дорогу, оббежал вдоль капота и открыл пассажирскую дверцу. Его миловидная спутница быстро скользнула под зонт, но остаться сухой не смогла – серебристые капли, попав ей на кожу, сверкнули на шее блестящими искрами. Держа ее под руку, мужчина взбежал на веранду, пристроенную к двухэтажному зданию.

Черепичный навес срезал стену дождя.

Опустив мокрый зонтик, мужчина взглянул вдоль веранды. В ее дальней части темнели два столика для разделки кальмаров. Людей под навесом сейчас видно не было. Окошки во всем ресторане чернели пустыми глазницами. Возле входа белела табличка – иероглифы были на ней продублированы по-английски: «Закрыто!»

Разочарованно сморщившись, женщина бросила взгляд на водителя:

– Получается, ехали зря?

Тот нахмурился:

– Черт побери, провести три часа за рулем! Предлагаешь теперь возвращаться?!.. – Он сделал короткую паузу, принимая решение. – Нет уж, прости!

Он шагнул к входу здания и постучал в деревянную дверь.

Удары его кулака заглушили тот грохот, с каким в черепичную крышу хлестала вода. Прошло секунд десять, но дверь не открылась.