Лучший фильм 1977 года

– Да. У меня есть именно такая кандидатура. Я понимаю, что с моей стороны прозвучит несколько не скромно, потому что кандидатура, которую я хочу предложить, сидит в приёмной и является моей дочерью, но уверяю тебя, Александр, и Вас, товарищи, что она отлично поёт и, почти в совершенстве, знает английский язык, – потея и вытирая платком взмокшую шею, произнёс замминистра.

Судя потому, что остальные члены собрания «акционеров» никак на слова Мячикова не отреагировали, я понял, что они были уже в курсе о предстоящей попытке кумовства и местничества. Я же, после секундного раздумья, нашёл в этом действе очередные плюсы. Во-первых, девушка была симпатичная и с ней можно было бы подружиться, а во-вторых, у меня мог появится готовый агент влияния в семье замминистра министерства культуры СССР. Что ещё может желать творческий человек? Такой шанс упускать, по меньшей мере, было глупо, поэтому я предложил пригласить девушку к нам.

Девушку звали Катя. Училась он в Щучинском училище на третьем курсе и собиралась стать актрисой. В разговоре с нами она держалась уверенно, хотя, вероятно, была удивлена моим присутствием. Её непринуждённость и раскованность в беседе с незнакомыми людьми, говорила о том, что, как минимум, половина актёрского таланта и мастерство у неё уже есть, ибо одно из важных актёрский умений – умение не боятся публики.

– Екатерина, do you speak English?

– Yes, I do. I speak English,– ответила она и в течение пары минут мы с ней поговорили о музыкальных предпочтениях на языке вероятного противника. Произношение у неё было не плохим, поэтому эту часть экзамена можно считать, что она сдала на «хорошо».

– На мой взгляд девушка очень неплохо владеет языком, – подтвердил моё предположение представитель «Госконцерт», – теперь хотелось бы услышать Ваши вокальные данные. Екатерина, спойте нам пожалуйста какую-нибудь песню.

– Какую? – спросила та.

– Абсолютно любую. Ту которая Вам нравится.

– Тогда я спою песню, которую я недавно услышала и она мне очень понравилась, – сказала она, набрала воздуха и запела…

Я же, слушая текст песни «Белые розы», сидел и, напрягая мышцы лица изо всех сил, старался не засмеяться. Как так могло получиться, что из всех советских песен Катя выбрала именно её. Это просто какой-то пранк!

По окончании второго куплета, певица замолчала и, удивлённо глядя на меня, спросила: – Что-то не так?

– Кххх, – едва сдерживая смех, проговорил я, вытирая слёзы. – Девушка, скажите пожалуйста, а где Вы услышали эту песню?

– На кассете, которую месяц назад подарил мне какой-то юноша в метро, – растеряно произнесла она, подозрительно разглядывая согнувшегося от беззвучного смеха меня.

– Александр, что с Вами? – забеспокоился зам министра. – Тебе плохо?.. Или… Ты смеёшься?

– Нет, я не смеюсь, – сквозь слёзы пояснил я, сдерживаясь изо всех сил. – Я не смеюсь, я просто ржу, ибо кассету даме подарил я, – продекламировал пионер и действительно заржал. Всё то время, пока я не мог успокоится, ответственные товарищи пытались выяснить уж не о тех ли белых розах идёт речь в письмах, которыми завален весь московский почтамт.

Через пять минут психически ненормальный я всё же смог взять себя в руки и поведал удивлённой публике давным-давно всем известную историю о моём распространении кассетной продукции в московском регионе.

Публика покосилась на Кравцова и в конце концов поинтересовалась, почему тот не доложил о тех драматических событиях? Полковник был на чеку, поэтому, встав, он извинился и сразу же пояснил, что всё выше изложенное есть в рапорте, который он к несчастью оставил в управлении.

Получив устный выговор от Лебедева, Кравцов сел на место, и мы вновь вернулись к певице. Теперь я попросил её спеть что-нибудь на английском языке. Катя поинтересовалась подойдёт ли для пробы песня группы «Битлз» и, получив моё согласие, под удивлённый взгляд тройки замечательно исполнила прекрасную песню – Yesterday.

https://youtu.be/4YWyFIzSeXI?t=36 - The Beatles - Yesterday

Хотя все присутствующие были и удивлены выбором композиции для демонстрации, казалось, что больше всех был удивлён товарищ Мячиков, вероятно, для которого музыкальные пристрастия любимой дочурки оказались полным сюрпризом. Допев песню и получив в награду заслуженные аплодисменты, девушка не много всё же покраснела, а я резюмировал, что такой голос, к не которым моим песням, несомненно подойдёт как нельзя лучше.

Таким образом получалось, что две песни будет петь Юля, а две песни моя новая знакомая Катя.

Все присутствующие согласились с таким предложением, и товарищ Мячиков попросил дочь нас покинуть и ехать домой. Девушка попрощалась и пошла к выходу, но я её остановил:

– Подождите, Екатерина. Вы ведь на актрису учитесь? Тогда быть может Вы останетесь на десять минут с нами? Я сейчас товарищам буду рассказывать синопсис фильма, который я хочу снять, поэтому возможно Вам тоже будет интересно?

– Папа, можно? – спросила послушная дочь у замминистра.

Тот посмотрел на своих коллег и несколько растерянно произнёс:

– Если товарищи не против.

– Я думаю Екатерине Ивановне, как начинающей актрисе, будет полезно послушать, что именно придумал этот молодой человек, – сказал своё веское слово Лебедев и, так как никто не возражал, обратился ко мне: – Если с музыкой решили, то давай решать с фильмом. И побыстрее. Через пол часа американец должен будет приехать.

Делать было нечего, и я естественно согласился, а пока они рассматривали скриншоты, вспомнил о своём меркантильном и произнёс: – Товарищи, я забыл кое-что с вами обсудить. Это касается привезённых Тейлором пластинок.

– Подожди минуту, – произнёс Мячиков и повернулся к дочери. – Катя ты всё посмотрела? Ну езжай домой солнышко. Я тебе вечером всё расскажу.

Солнышко растерянно попрощалось, и вышла, удивлённо посмотрев на меня напоследок.

– Так, что насчёт американца? – спросил Лебедев, как только дверь закрылась.

– Я вот что вспомнил. Вчера, в этом кабинете, вы сказали, что иностранец принёс вам пластинки. Не кажется ли вам, что его нужно попросить, чтобы он и мне дал несколько экземпляров?

– Иностранец сюда принёс всего четыре пластинки, но вообще в СССР он привёз сотню. Их на таможне до выяснения задержали. Вчера вечером мы их забрали и сейчас они складированы у нас на время в Красном Уголке. Как переговоры закончим, то сходим туда, и я тебе выдам по экземпляру, – разъяснил мне Лебедев.

– По экземпляру? – опешил я от услышанного не найдясь сразу, что и сказать на столь щедрое предложение.

– А что тебе мало? Ну тогда по два.

– Да Вы, что товарищи! Выпуск даже одной, пусть и маленькой, но своей пластинки, это для любого музыканта праздник! Праздник, о котором хочется трубить на весь белый свет. Некоторые музыканты за всю жизнь не могут выпустить вообще ни одной пластинки. Здесь же у меня четыре винила вышло, и вы мне хотите дать такую малость.