Лучший фильм 1977 года

Накануне вечером, согласовал этот вояж с мамой, попросив её записывать в отдельную тетрадь всех тех, кто будет меня искать и говорить им, что я уехал в командировку и буду через неделю.

– Саша, но ты же только-только пошёл учиться. Тебе же нужно заниматься. Иначе как ты сдашь экзамены? Тебя отчислят после первой же сессии, – произнесла она, разглядывая мой студенческий билет и я, вспомнив про Армена, быстро объяснил ей ситуацию с поступлением и окончанием института.

– Но понимаешь ли, дозвонится до него я сегодня так и не смог, а на встречу, которая должна была состояться на съёмках клипа, которые проходили на Ленинских горах, он отчего-то тоже не приехал. По телефону сказали, что он тоже в командировке. Поэтому не волнуйся, я приеду через неделю, найду Армена и разрулю тему с ВГИК, закончив его досрочно.

– А так можно? – удивилась наивная простота, услышав моё откровение и получив утвердительный ответ, надолго задумалась.

Вот сейчас я и ехал не только отдыхать, но и работать, взяв с собой альбомные листы, краски, карандаши, фотоаппарат «Зенит», химические ингредиенты и «прибамбасы» для проявки плёнок и пишущую машинку. Не зная удастся ли мне склонить какую-нибудь из боевых подруг поехать со мной в Ереван, вчера полночи раздумывал, а не пригласить ли кого-нибудь из них с собой в деревню. Однако в связи с тем, что там у меня жила бабушка, она вряд ли бы оценила излишние фривольности своего внука, если бы тот заявился на ночёвку с девахой. Да и девушки тоже вряд ли бы так просто согласились на такой поступок, тем более в присутствии посторонних, ибо времена сейчас несколько другие и люди, прежде чем что-то исполнить, стараются думать и жить по пословице: «Береги честь смолоду».

Сразу к себе в деревню не поехал, а заехал сначала в соседнее село, к своему другу Феде Федину, которого подвязал пару месяцев назад на запись кассет.

– А тебя всё нет и нет, – произнёс тот поздоровавшись, снял с гвоздика ключи и пригласив в дом отпер дверь в сени.

– Ох#@#@, – только и произнёс я, оглядывая большое количество коробок. – И это что всё записанные кассеты?

– А-то, – усмехнулся компаньон от звукозаписывающего бизнеса. – Эти и ещё в подполе четыре коробки стоят.

– А почему их так много? – удивился пионер, взяв в руки одну из кассет.

– Ты же мне пятнадцать тысяч в последний раз дал, вот я покупал у того грузчика, пока он не исчез.

– Исчез?

– Ну да. Он на работу две недели не ходит. Я подумал, что запил, наверное, и нашёл в двух разных магазинах других поставщиков.

– Зачем? – опешил я, осматривая забитую кассетами до потолка комнатушку.

– Как зачем? – удивился тот. – Ты же сам говорил, что тебе много надо.

– Офигеть. И сколько тут?

– Три тысячи шестьсот штук.

– Ё-моё, – ошарашенно прошептал я, не зная, что на это и сказать, а потом, подумав несколько секунд, всё же произнёс: – Я ведь тебе деньги те давал, чтобы они у тебя просто были и ты покупал у того хрена раз в две недели.

– Гм, – буркнул Федя, – а я подумал они все на кассеты вот и купил.

– Ох-хо-хох, – вновь прошептал пионер, обалдевая от такой инициативы компаньона, но потом взял себя в руки и, улыбнувшись, сказал: – Ну да ладно. Хрен с ним. Я ведь тебе за запись – за работу денег должен. По сколько мы с тобой договаривались за одну штуку записи? По двадцать копеек вроде бы? – и увидев кивок. – И того получается, что я тебе должен за три шестьсот штук, – быстро прикинул в уме, – семьсот двадцать рублей. Так?

– Ну, вроде бы так, – скромно опустил голову, застеснялся друг и эта его черта меня очень поразила. Точнее не то, чтобы именно эта черта, а скорее та черта, которая часто наблюдалась у людей этого времени, и которая напрочь исчезла в людях светлого завтра. Во этом времени принято получать деньги за подчас тяжёлый или даже тяжелейший труд, а вот когда те же самые деньги получаются практически на халяву, человек, понимая это, начинает стесняться. А ведь он их тоже заработал честным трудом, ан нет, стесняется и краснеет как ребёнок, опустив глазки в пол. Н-да...

– В общем, друг Федя, вот тебе оговоренная сумма и вот ещё премия за хороший труд. Итого вот тебе тысяча рублей, – произнёс я и достав деньги из кармана отсчитал ему десять сторублёвых купюр, тщательно проверив перед этим, чтобы не было палёной серии «АИ». Отдав деньги обалдевшему соратнику, продолжил: – И вот Федя у меня для тебя есть ещё одно новое поручение. Поможешь?

Но тот меня не слушал, рассматривая деньги у себя в руках.

– Ну нифига ж себе, сколько деньжищ у меня теперь и они все мои. Мотоцикл себе новый куплю – «Иж» или «Яву». Или может быть лучше вообще подкопить, и потом какой-нибудь старенький «Москвич» взять, или «Победу»? Как думаешь, что лучше? – как и ожидалось, не услышав меня, спросил тот, беспрерывно перебирая разноцветные бумажки.

– Авто-мотолюбитель, ты меня вообще слушаешь? – поинтересовался пионер размечтавшегося товарища.

– А? что? – словно очнулся тот и потряс стопкой банкнот: – Ты представляешь, это мои деньги. Мои! Да тут моя зарплата за полгода, а то и больше!

– Поздравляю тебя, но хочу напомнить, что совсем недавно у тебя тоже была большая сумма.

– То не мои были. А это мои! Чуешь разницу?

– Чую, – сказал я и спросил: – Так интересует тебя новое дело или нет? – и видя утвердительный кивок собеседника: – Так вот. Ты же на тракторе работаешь? Свези всё это куда-нибудь подальше в лес и ночью сожги.

– Как сожги? Зачем? Тут же столько деньжищ! – опешил друг.

– Хрен с ними с деньгами. Этими кассетами сейчас занимается КГБ. Их крайне интересует сколько было записей и один ли я их распространял. Поэтому на данном историческом этапе нам лишний раз подставляться не надо. Согласен? – и вновь увидев кивок. – Так, что сожги и «Вася-кот». Окей?

– Во дела, – почесал затылок Федя. – Блин, жалко-то как. Может плёнку стереть и рубля по два попробовать продать? Они же новые совсем. Наверняка покупать будут.

– Не надо ничего стирать и не надо ничего продавать. Там КГБ занимается, а не местный участковый. А КГБ — это экспертизы всякие разные и тому подобная лабуда. Нас вычислят и потом хлопот не оберёмся. Сейчас я вроде бы разрулил ситуацию, но фиг знает, как получится с этим в дальнейшем. Поэтому прошу тебя не зариться на деньги. У меня большой проект намечается. Если всё срастётся я тебя к себе приглашу на работу, и поверь будет через пару месяцев у тебя новый «Жигулёнок». Договорились? Так что вот тебе пятьсот рублей, жги не жалея, чтоб не осталось ни одной записи, – а затем подумав, – И магнитофоны тоже заодно сожги.

– Блин, во облом-то. Ну да ладно, – тяжело выдохнул тот, и я его прекрасно понимал, ведь тут денег было чуть ли не на двадцать тысяч рублей, а это, в этом времени, как минимум, два новеньких автомобиля «Волга». – Слушай, но сжигать такую массу сразу это внимание привлечёт, – логично заметил друг, через минуту раздумий. – Это же пластмасса, она плавится будет и кипеть, а также вонять, дымить. Соответственно долго не сгорит. Может лучше утопить их в лесных омутах?

– А если они всплывут и их кто-то найдёт? Сразу же в милицию сообщат и это будет ЧП районного масштаба для начала. И тогда шансов у нас будет крайне мало. Начнут копать и в конечном итоге накопают. Не-е Федя, нам такая фигня нафиг не нужна.