Лучший иронический детектив

— И ты на самом деле ждешь продолжения этой леденящей душу истории? — не поверил Саша. — По-моему, это все страшная ерунда. Пойдем поможем бабке выбросить мусор из-под окон и дадим валерьянки, — предложил он.

— Понимаешь, Сашенька, меня беспокоит отрезанная голова, — сказала тетя Ася. — Если бы это был обычный пацан, я сомневаюсь, что он вообще стал бы крысу убивать, а тем более, отрезать ей голову. Ну, выпустил бы из клетки, или украл бы, в конце концов, но это — как ритуальное убийство. И потом, голова так ровно отрезана, как будто кинжалом самурая. Обычным кухонным ножом, который мог быть у мальчишки, этого не сделать.

— Усложняешь ты, мать, — вздохнул Саша. — Ну да ладно, — поспешил он продолжить, увидев разочарованное выражение ее лица. — Если хочется тебе в детективов поиграть, я согласен. Давай посидим у нее. А где будем сидеть, под столом или в шкафу? — развеселился он.

Их разговор был прерван самой Клеопатрой Апполинариевной. Она бежала им навстречу с большой сумкой в руках.

— Асенька, голубушка, — запыхавшись, заговорила она издалека. — Вы не позволите мне у вас моих крыс спрятать? Ой, Сашенька, — искренне обрадовалась она, увидев Сашу. — Вы не представляете, как я рада вас видеть.

— Что случилось? — спросили мать и сын хором.

— Понимаете, ко мне только что пытался кто-то залезть, — растерянно проговорила соседка. — Я была в огороде, вдруг слышу — кто-то закричал, а потом опять слышу — убегает. Я в дом, а на полу, под окном — кровь. Там же стекла у меня, вот он, видно, и порезался. Только я его не поймала, — закончила она.

Саша удивленно смотрел на Клеопатру и молчал. На старуху в маразме она вроде бы не похожа, видно, что испугана, но пытается держать себя в руках.

— А что у вас в сумке? — спросила тетя Ася.

— Ой, так клетки же, — спохватилась Клеопатра Апполинариевна.

Саша взял сумку, и они пошли в дом выгружать крыс. Клеток в сумку уместилось три, значит, у нее дома оставалось еще шесть.

— Вы не возражаете? — виновато спросила Клеопатра Апполинариевна. — Жалко их, привыкла я уже к ним. Да и этому молодцу не хочется удовольствия доставлять, — ожесточенно добавила она.

На шум в проходную комнату между гостиной и Иркиной комнатой прибежали дети.

— Фу, крысы, — попятилась Ирка. — Они теперь у нас… ой, — сообразила она, — что-то случилось, да?

— Ловушка сработала, — объяснил Саша. — Похоже, до них действительно кто-то хочет добраться.

— Ирочка, ты не возражаешь, детка, если они немного у вас поживут? — робко спросила соседка.

— Нет, конечно, — неуверенно ответила Ирка, стараясь не смотреть в их сторону. — Они, вообще-то, ничего, славные, вот только хвосты…

— Нормальные хвосты, — Владик уже пристроился возле клеток и выуживал одну из крыс. — Ты посмотри, какие они умные. Не убегают, как хомяки, хозяина знают. Я их сам буду кормить, — пообещал он.

— Ой, Владик, — отвернулась Ирка, — ты не мог бы ее обратно в клетку посадить?

Саша отправился с Клеопатрой за остальными крысами, а тетя Ася с детьми пытались разобраться в том, что происходит.

— Я не понимаю, почему они на Клео нацелились, — удивлялась тетя Ася. — Крысы есть во многих домах, которые сейчас тоже по полдня простаивают без хозяев, а они уже во второй раз в одно и то же место лезут.

— Может, им легче к знакомому месту возвращаться? — предположил Броня.

— Да нет, — перебил Владик. Скорее всего, они или он боятся, что у Лешки, например, может неожиданно вернуться сам Лешка и тогда ему накостыляет. А Клеопатра Апполинариевна — что ж ее бояться.

— Наверное, ты прав, — согласилась тетя Ася.

Крысы были принесены и водворены на старый комод и огромный высоченный сундук, которые стояли в этой комнате с незапамятных времен. Их принялись обнюхивать Анфиса с Рики. Рики неистово лаял, но крысы, видимо, действительно были умными. Понимая, что им ничего не грозит, они нахально не обращали на него никакого внимания. Одна из крыс свесила из клетки свой зад вместе с длинным хвостом. Рики зашелся в истерике, встав на задние лапы. Крыса, улучив момент, когда Рикин нос оказался прямо под ней, тут же направила струю прямо на него. Пристыженный Рики под общий хохот убрался под диван, где с отвращением принялся вылизываться.

— Они действительно умные, — отсмеявшись, признал Саша. — Ладно. Мать, ты меня убедила. Давай полезем сегодня к Клеопатре Апполинариевне в шкаф.

— Ну зачем же в шкаф? — засуетилась та.

— Это я так фигурально выражаюсь, — объяснил Саша. — Я имею в виду, что засаду действительно стоит сделать. Меня только беспокоит один вопрос: если они уже поняли, что крысы у нас, то к кому они теперь полезут?

— А мы пойдем к Клеопатре Апполинариевне во двор, — встрял Владик, — и будем кричать: «Мы вашим крысам орешков принесли».

— Давайте попробуем положиться на судьбу, — предложила тетя Ася. — Я думаю, он еще не успел ни в чем сориентироваться, да пока он ногу перевяжет, — нет, не думаю, чтобы он узнал, что крыс там нет.

— Значит, давайте попробуем, — заключил Саша. — Впрочем, — добавил он, критически оглядев детей и мать, — попробую я один.

И тут же вынужден был заткнуть уши от негодующих криков всех четверых. Броня, который сам предложил засаду, был возмущен, что его идею буквально крадут у него из-под носа. Тетя Ася, вызвавшая Сашу из города, была не менее возмущена, так как ей хотелось досмотреть все до конца. Она просто не могла допустить, что ее отстраняют от дела, где она планировала быть главным действующим лицом. Саша некоторое время смотрел на своих энергично жестикулирующих и гневно орущих родственников, потом неожиданно крикнул: «молча-а-ать». Тетя Ася поперхнулась, и все действительно замолчали.

— Вы собрались дело делать или в игрушки играть? — уже спокойнее продолжал Саша. — Как, по-вашему, где мы там расположимся? Вы думаете, преступник не услышит сопения нескольких человек в одной комнате?

— Почему в одной? — перебил его Броня. — Мы спрячемся во всех комнатах.

— Да? — иронично переспросил Саша. — А крысы, насколько я помню, у Клеопатры Апполинариевны все в одной комнате. И даже если мы разбежимся по всем трем комнатам, вы полагаете, мы сможем не обнаружить себя? Ты, Бронька, будешь периодически спрашивать трагическим шепотом, как у меня дела, потом мама захочет узнать, цел ли ты там и пойдет в твою комнату проверить, потом вы по очереди захотите то пить то писать, а я буду орать, призывая вас к тишине, и через час вся деревня будет знать, что у Клеопатры Апполинариевны дом набит какими-то придурками. Мать, если ты мне сейчас скажешь, что я не прав, можете дальше развлекаться без меня, а я пойду ну кухню и делом займусь. Там, насколько я помню, еще пирога прилично осталось.

— Самое смешное, что он прав, дети, — вынуждена была признать тетя Ася. — Санька, оставь пирог в покое, а то в дверь не пролезешь. И иди давай с Клеопатрой Апполинариевной.

— Умница, — обрадовался Сашка. — Мать, а что у нас будет на ужин? — И он проворно зашагал в сторону дома Клеопатры, не дожидаясь, пока тетя Ася обретет дар речи, чтобы поразиться его прожорливости.

— Слопает весь пирог, и скажет, что мало, — вздохнула тетя Ася. — Пошли, Ириша, яблоки чистить.

У соседки Саша первым делом осмотрел место действия.