Лучший иронический детектив

— Пусть Михалыч посуетится, — сказал Владик. — Может, его опять загипнотизируют, или еще что-нибудь с ним сделают. Он такой смешной, прямо умора.

— Недобрый ты, Владик, — вздохнула тетя Ася.

Паша с Витей, которые собирались уезжать на следующий день, тоже желали познакомиться с «загипнотизированным» участковым, который, по рассказам детей, казался им местной достопримечательностью. Поручив ребятам собрать всех на обед к трем часам, она с Натусей взялась за пироги.

— Хочешь, тетя Ася, мы тебе рыбы наловим? — предложил Броня.

— Хочу. Может быть, ты сразу морской наловишь, я тебе денег дам? — предложила она.

— Что вы, тетя Ася, — удивился Владик. — Как же мы вам морской рыбы в реке наловим? А денег дайте, мы минералки купим по дороге — и хлеба, рыбу подкормить.

— А минералки — рыбу подпоить? — улыбнулась тетя Ася. Но денег дала.

Пока Паша с Витей купались, Саша отбывал повинность в саду, а Бронька с Владиком рыбачили, Ирка решила продолжить поиски драгоценностей. Ей очень хотелось сделать тете Асе приятное. Может быть, она продаст их и перестанет делать эти дурацкие переводы, от которых ее с души воротит. Тетя Ася была женщиной умной и на беду свою образованной, поэтому, читая любовные романы, которые ей приходилось переводить и выводить на экран в русском варианте, она испытывала такое глубокое отвращение, что у нее на некоторое время портился характер. Ирка обыскала сервант в боковой комнате, и ничего не нашла. Потом она вспомнила про старые письма и дневник, и пошла к тете Асе.

— Кто такие были Иринушка и Алексей? — с ходу спросила она.

Тетя Ася задумалась.

— У моей бабушки Елены была племянница Ирина, насколько я помню. Она замуж не выходила, так и жила с ними в старых девах. Григорий Прокофьевич был с ней очень добр. Говорили, что ее жених погиб во время революции.

— А за кого он был — за белых или за красных? — полюбопытствовала Ирка.

— За белых. Он был при штабе Деникина, по-моему, и, когда воевал, считал, что защищает свою Иринушку от бандитов. Так оно собственно и было, — вздохнула тетя Ася, — да вот, не защитил. А почему ты, собственно, спрашиваешь? — спохватилась она.

— Мы нашли вчера у меня в комнате письма к ней этого Алексея, и дневник Ирины. Только я не дочитала его до конца.

— Боже мой. Покажи скорей. Натуся, ты меня простишь на минутку? Не терпится взглянуть, любопытно очень.

Тетя Ася сняла фартук и пошла с Иркой ее комнату. Она очень удивилась, увидев, как за красным ящичком выдвигаются другие. Осторожно вытащив первое письмо из конверта, она принялась читать. Ирка постояла рядом и, увидев, что тетя Ася полностью погрузилась в чтение и не замечает ее присутствия, она, потоптавшись возле нее, пошла на кухню помогать Натусе. Они замесили тесто, нарезали помидоры и огурцы на салат, Ирка успела сбегать к Клеопатре Апполинариевне и забрать у нее бидончик малины и вишни, которые она набрала при помощи Саши, когда тетя Ася с красным носом и заплаканными глазами вернулась на кухню.

— Вот о чем надо писать, — сдавленным голосом сказал она, — Боже мой, какая красивая была любовь, какая трагедия! Разделаюсь с переводом, и обязательно это опубликую. Мне бы чайку, — добавила она, наливая заварку в сахарницу.

— Я налью, тетя Ася, — поспешно сказала Натуся, отбирая у нее заварной чайник и сахарницу. — Вы садитесь.

Она еле успела убрать накрытую полотенцем миску с тестом, которое она приготовила для вареников с вишней, из-под тети Аси, и участливо спросила:

— Вы очень расстроились?

— Очень, — кивнула она, засовывая в вареник карамель вместо вишни и старательно защипывая края, — очень печальная история.

Натуся отобрала вареник и заставила тетю Асю выпить крепкого чаю, чтобы она пришла в себя.

— Ирка, — попросила она, — ты уж нам помогай, раз участкового пригласили. Может, под вареники с вишней он нашу Клео охранять согласится.

Ирка старалась изо всех сил. Она болтала с тетей Асей о каких-то пустяках, чтобы отвлечь ее от печальных дум, но больше всех в этом преуспели Броня с Владиком, которые неожиданно для всех притащили с реки огромного леща.

— Вот это да! — восхитилась Натуся, — Неужели сами поймали?

— Сами! — гордо ответили мальчики хором. — Только не спрашивайте как, — добавил Броня, — потому что мы и сами не знаем. Просто клюнул, и все. Мы его еле вытащили. Захар Ильич помог.

— Да, Захар Ильич прямо человеком стал. — сказал Владик. — Не побоялся в воду залезть, и вообще он, оказывается, в рыбной ловле понимает.

— Хорошо хотя бы то, — засмеялась Натуся, — что ты понял, что и в ловле рыбы надо думать головой.

— Леща я откладываю на завтра, — предложила тетя Ася. — Я думаю, что Захар Ильич тоже заслужил кусочек, а к обеду его приглашать нельзя — разговор будет конфиденциальным.

— Я мало надеюсь, что у участкового при всем желании найдется хоть какая-то конфиденциальная тема для разговора, — скептически заметила Натуся. — А леща давайте зажарим вечером, пока он свеженький, и Захара Ильича пригласим вместе с супругой.

— Устроим светский раут, — обрадовано сказала Ирка, обдумывая, как бы половчее изобразить привидение. Очень любопытно взглянуть, как будет пугаться Захар Ильич.

Клеопатра Апполинариевна вернулась довольная. Саша, пыхтя, тащил следом за ней садово-огородные трофеи: кабачки, целую корзину помидор, огурцы и лук. Сама Клеопатра Апполинариевна выгрузила на стол два ведерка с ягодами.

— Детям — ягоды, а из овощей и сейчас быстренько салатик нарежу, — оживленно хлопотала она. — Вообразите, все было спокойно, никто нас не беспокоил.

— Еще бы, с такой охраной, — улыбнулась тетя Ася.

Участковый, который пришел ровно без пяти три, был поражен: окрошка, жареные грибы с картошкой, пироги с ягодами и с капустой, салат из помидор с огурцами, вареники с вишней — такой стол растопит любое сердце. Неженатый Михалыч домашней едой был неизбалован, поэтому спекся сразу. Он порозовел и спросил:

— Это мне?

— Это нам всем, — хмуро ответил Владик. Его охватило смутное подозрение, что взрослые сядут пировать, а детей отправят обедать в гостиную.

— Всем, всем, — потрепала его по голове тетя Ася. — Всем руки мыть — и за стол.

Некоторое время все пораженно смотрели, как Михалыч поглощает, почти не жуя, пирог с капустой и грибы вместе с варениками, и не давится, набив рот до отказа. Владик заворожено смотрел, как Михалыч, наконец, проглотил и обрел способность говорить.

— Как успехи? — спросила его, наконец, Клеопатра Апполинариевна. — Долго мне еще ходить с охраной?

Михалыч, который успел опять набить рот салатом и картошкой, отрицательно помотал головой.

— Совсем недолго, — через некоторое время сказал он. — Вы скоро такое узнаете, что не поверите. Клеопатра Апполинариевна, вас ждут большие новости.

— Если я до них доживу, голубчик.

Жующий Михалыч вопросительно посмотрел на нее.

— Вчера меня опять чуть не убили, — пояснила она. — Вы кушайте, кушайте, голубчик, я все-таки жива.