Лучший иронический детектив

Саша спал в одной комнате с Натусей и потому был страшно возмущен, что Владик проник туда. Но возмутиться вслух он не успел, потому что Владик прижал палец к губам и швырнул ему на кровать шорты. Саша послушно оделся и вышел в коридор.

— Не мог еще хоть пару часов не будить? — сонно буркнул он.

— Тихо! — шикнул Владик. — Валентин Юрьевич в окно Клеопатру Апполинариевну высматривает. Вдруг он к ней залезет.

Саша сразу проснулся.

— А где она спит?

— Так в Иркиной комнате. На первом этаже.

Саша с Владиком, стараясь не скрипеть половицами, двинулись в сторону Иркиной комнаты, где безмятежно спала Клео. Саша приоткрыл дверь и заглянул к ней в комнату как раз в тот момент, когда Валентин Юрьевич прижал нос к стеклу. Саша порадовался, что не открыл дверь шире — узкая полоска приоткрытой двери наверняка не была видна из окна.

Залезать утренний гость не решился, — видимо, побоялся, что утренний сон некрепок. Саша побежал в комнату Владика — обзор оттуда был лучше, чем из других комнат дома, — чтобы убедиться, что Валентин Юрьевич ушел. Они увидели его спину, удаляющуюся в сторону Сосновки.

— Можно досыпать спокойно, — сказал Саша, — в ближайшее время он точно не придет.

Утром Клеопатре Апполинариевне решили ничего не говорить, во-первых, чтобы ее не пугать, а во-вторых, чтобы не спровоцировать на неожиданные действия. Владик сам попросил тетю Асю позвонить Михалычу.

— Не забудь сказать, что я сам, добровольно предложил ему звонить, — звенящим голоском настаивал он.

— Хочешь, — предложила тетя Ася, — поговори с ним сам.

Владик схватил трубку.

— Здравствуйте. Мне бы Николая Михалыча. Докладываю, как обещал. У нас? Все в порядке. На рассвете противник произвел разведку, ночью ожидаем нападения. Нет, никто не пострадал. Прямо сейчас подъедете? А тетя Ася еще пирогов не… ну, если вам не до пирогов… трубку повесил, — удивился Владик. — Сказал, сейчас подъедет.

— До чего же ты ясно излагаешь, Владик, — восхитилась тетя Ася.

Владик скромно потупился и пошел в свою комнату рассматривать фонарь.

Тетя Ася засуетилась в ожидании участкового. Встав перед зеркалом в холле, она впервые за долгое время решилась на себя внимательно взглянуть. То, что она увидела, ей не очень понравилось. Волосы кое-как собраны заколкой, чтобы не мешали на кухне, домашние, вытянутые на коленках штаны и заправленная в них вылинявшая футболка в поперечную полоску — неужели она одела ее в здравом уме и твердой памяти? Поколебавшись немного, то ли ей собрать что-нибудь на стол, то ли привести себя в относительный порядок, она выбрала второе. Темно-синие лосины до колен, свободная красно-синяя футболка, аккуратно собранные при помощи той же заколки волосы, чуть-чуть голубых теней — и она почувствовала себя намного увереннее. Настроение сразу улучшилось, и она почувствовала, что сможет отнестись с юмором к тем событиям, которые, в общем-то, вряд ли смогут быть источником смеха. Она заглянула в комнату к Клеопатре Апполинариевне.

— Как настроение? — поинтересовалась она.

Клеопатра Апполинариевна посмотрела на нее слегка затуманенным взглядом. Она еще находилась под влиянием вчерашнего вечера. Восхищенный взгляд Захара Ильича заставил и ее посмотреть на себя новыми глазами.

— Ах, Асенька, — вдруг загрустила она. — Вот уедете вы осенью в город, и останусь я тут одна со своими крысами. Можно будет до следующего лета ходить в телогрейке и сапогах — никому до этого не будет дела.

И в самом деле, деревня оживала только на три коротких летних месяца с приездом дачников. После их отъезда Клеопатра Апполинариевна останется в компании Вити Лохматого с Борисиком и их друзей — алкашей, глаза которых зажигались огнем только при виде бутылки водки. Бедная, бедная одинокая Клео.

— Поехали с нами в город, — от всего сердца предложила тетя Ася. — Я там одна в огромной квартире, тоже с ума от одиночества схожу. Давайте вдвоем до следующего лета зимовать!

Клеопатра Апполинариевна лишь грустно усмехнулась.

— А какой у меня там сосед! Врач-гомеопат. Уж перед ним-то в телогрейке не походишь.

— Он женат?

— Абсолютно нет!

— Так ведь дом, — нерешительно сказала Клеопатра Апполинариевна.

— А мы его запрем.

— А крысы?

— Так ведь крысы — не корова, — засмеялась тетя Ася. — С собой заберем. Я серьезно, Клеопатра Апполинариевна, я уже не представляю, как это я вас не увижу почти целый год.

— Правда? — обрадовалась Клеопатра Апполинариевна. — вы будете по мне скучать?

— Еще как! А сейчас приедет Николай Михалыч, он хочет с нами кое-что обсудить.

— Слава Богу, — сказала Клеопатра Апполинариевна, — значит, есть новости. Как вы думаете, этот сарафан мне будет к лицу? — приложила она к себе красный в желтых подсолнухах сарафан, который захватила из дома.

Тетя Ася кивнула, нежно обняла воспрявшую духом соседку и пошла встречать Михалыча.

— Где объект возможного нападения? — спросил он с порога.

— Объект пока ничего не знает о ночном происшествии и примеряет новый сарафан.

Но объект оказался на кухне и занимался резкой салата.

— Асенька, достаньте копченой щучки из холодильника — я вчера из дома прихватила.

— Я, пожалуй, ваше преступление не буду торопиться раскрывать, — сказал довольный Михалыч, оглядывая стол. — Никогда еще мне не было так приятно работать, как у вас на Бейкер-стрит.

Клеопатра Апполинариевна засмеялась. — А вы не знали, что вашу дачу пол-Александровки так называет? — удивился Михалыч. Тетя Ася довольно распрямила плечи и украдкой посмотрела на себя в зеркало.

— У нас бартер, — сказала она. Меняем копченую щуку на свежие новости.

— А новости такие, — сел за стол Михалыч. — А где ребята? — огляделся он.

Ребята не заставили себя долго ждать. Заслышав его голос, они торопливо бежали на кухню. Владик даже бросил свой фонарь на самом интересном месте.

— Ну да, — кивнул Михалыч, — без вас нигде не обойдется. Вот что. Попробуем сегодня устроить у вас засаду. Наши данные на сегодня совпадают с вашими — возможно, сегодня будет предпринята попытка проникновения в дом.

— А зачем? — спросила Клеопатра Апполинариевна?

Михалыч замялся.

— Вообще-то, я точно не уверен, но… — ночью узнаем, — вывернулся он.

— Как это? — удивился бестактный Владик. — Ведь ясно же…

— Ничего не ясно, — оборвала его тетя Асенька.

— Асенька, не беспокойтесь, я совсем не волнуюсь, — бодро сказала Клеопатра Апполинариевна. — Я прекрасно понимаю, что он опять хочет попытаться меня убить. Я к этому уже привыкла, знаете ли.

— Вас не запугаешь, — с уважением сказал Михалыч.

— А вы не выяснили, почему он послал Юру убивать крыс? Кстати, Юра уже вернулся?

— Нет, пока ему лучше быть в городе, хотя, я думаю, для него тут уже безопасно. Но лучше перестраховаться. А крыс убивать… — это длинная история, Клеопатра Апполинариевна, и я вам лучше потом сразу все расскажу.

— Николай Михалыч, — спросил Саша. — А эти двое, которых мы задержали на даче — от них какой-то толк есть?

— По делу они могут показать мало, — вздохнул участковый. — Их, похоже, втемную использовали. Но они по другому делу идут — они возглавляли сатанинскую секту, одну из самых жестоких. На них чуть ли не десяток убийств плюс склонение к совершению убийства.