Лучший книжный парень

— То, что у нас было, не было идеальным, но не было чувства, что все сломалось. Я была потрясена. Мне правда больно, что он недостаточно уважал меня, чтобы сделать что-то, чтобы все исправить.

— Может быть, сделал.

— Что ты имеешь в виду?

— Он ведь бросил тебя. — Все еще не понимаю. — Ты когда-нибудь думала, что твоя жизнь без него стала лучше?

От одной мысли об этом у меня перехватывает дыхание.

— Господи, Люк, ты сегодня реально целишься по больным местам, да?

— Прости. Я просто в задумчивом настроении.

— Мне нужно еще подумать об этом. А как у тебя? Ты был с Хизер долгое время.

— Думаю, я вспоминаю только счастливые моменты. Стараюсь не думать о том, как временами все было ужасно, но так было только потому, что она болела, а не потому, что у нас были плохие отношения. Это не то же самое, что твоя ситуация, если это имеет смысл.

— Имеет.

— Знаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что твоя личность полностью сосредоточена на другом человеке. Мы были такой командой, всегда были вместе, что как будто не хватает части меня. От меня осталась только половина. Кому нужна будет моя половина?

— Люк, даже твоя половина потрясающая, — говорю я, не задумываясь. — Жаль, что мне не удалось с ней познакомиться. — Затем он замолкает, и я думаю, что на какое-то время этого разговора, пожалуй, хватит.

Мы направляемся в небольшой приморский городок, и я нахожу тихую парковку недалеко от пляжа. Пока я расплачиваюсь за парковку, Люк собирает наши вещи и одно из моих покрывал для мебели с заднего двора.

— Голоден? — спрашиваю я, проходя мимо магазина с рыбой и жареной картошкой на набережной. Он кивает, я делаю заказ на двоих и читаю объявления с доски объявлений, пока мы ждем рыбу. Потерявшаяся собака, найденная связка ключей, услуги Ирен по глажке одежды. Я соглашаюсь на соль и уксус, и мы снова отправляемся в путь, держа в руках теплые свертки. Отходим немного подальше от входа на пляж, хотя здесь достаточно тихо, чтобы нас не окружали люди. Люк расстилает покрывало, мы садимся и едим. Морской бриз бросает мне волосы на лицо, и я завязываю их сзади, хотя, к счастью, он недостаточно сильный, чтобы поднимать песок.

Я обожаю есть рыбу с картошкой фри на берегу моря, хотя, хоть убей, не могу вспомнить, когда в последний раз это делала. Когда я была маленькой, мы несколько раз ездили отдыхать дальше по побережью. Мы с Адамом иногда совершали однодневную поездку в теплую погоду, когда пляжи были переполнены. Я всегда возвращалась домой липкая, искусанная и обгоревшая. В такой прохладный день, как сегодня, здесь как-то приятнее.

Волны разбиваются о береговую линию, и я отключаюсь, чувства захватывают меня под воздействием гипнотического наплыва и отката. Я так до конца и не определилась, нахожу ли море пугающим или успокаивающим, таким постоянным и в то же время непредсказуемым. Полагаю, сильные вещи могут быть и тем, и другим. Океан, мозг, чувства. Меня тянет к этому, несмотря на страх.

Поев, я сбрасываю обувь и встаю на ноги.

— Помочим ножки? — я протягиваю руку, чтобы помочь Люку подняться, но он качает головой. Подбираясь к кромке воды, я стараюсь аккуратно ступать по колючей гальке. Конечно, на улице холодно. Я не настолько смелая, чтобы войти в воду, но я позволяю ей плескаться у моих ног и наклоняюсь, чтобы смыть жир с рук.

Помню, как в детстве я копалась во влажном песке большим пальцем ноги, зачерпывая большие комочки, восхищаясь камешками, ракушками и крошечными сокровищами, которые я там находила. Мне нравится, что пляж возвращает нас в детство. Не могу не чувствовать себя здесь маленькой и игривой. Через некоторое время рядом со мной появляется Люк.

— Хочешь прогуляться?

Мы направляемся на север вдоль кромки воды, и я все время оглядываюсь назад, чтобы увидеть, как вода поглощает мои следы, когда она отступает в море. Я была там секунду назад, а уже в следующую все исчезало. Это учит принимать данность. Я насчитала три корабля далеко в море, понятия не имея, откуда они пришли и куда направляются.

— Нравится море? — спрашиваю я, нарушая тишину.

— Конечно.

— Море делает меня тихой и задумчивой. Когда я рядом с ним, не могу думать ни о чем другом.

— Похоже, сегодня как раз подходящий день, чтобы ни о чем не думать.

— М-гм, — соглашаюсь я. — Это было отличное предложение для нашего дня приключений. Спасибо. — Я, не задумываясь, беру его под руку, но он не отвергает это действие. Вместо этого он прижимает свой локоть ближе, а вместе с ним и меня.

— Адам смешил тебя? — Его вопрос возник из ниоткуда. Уверена, что он должен был меня смешить, но не могу вспомнить, когда именно.

— Нет. — Я качаю головой и растягиваю губы в натянутой улыбке. — Долгое время.

— Знаешь, — он делает паузу и тяжело вздыхает, — когда Хизер умерла, она заставила меня пообещать ей три вещи, и одна из них заключалась в том, что я буду смеяться каждый день. Думаю, это одна из тех вещей, которые легко упустить из виду в жизни.

— Это очень мило. Ты сдерживаешь свое обещание?

— Обычно да. Не то чтобы я смеялся от души, но я стараюсь быть внимательным, поэтому замечаю много вещей, которые вызывают у меня легкую улыбку.

— Например, что?

— Простые мелочи. Ребенок, корчащий рожи в кафе, глупая реклама, в которой нет смысла, или то, что ты почти врезаешься в кого-то на улице, и вы оба отодвигаетесь в одну сторону, чтобы уступить друг другу дорогу. Это заставляет меня смеяться. Полагаю, что в некоторых вещах, которые обычно раздражают людей, я стараюсь видеть смешную сторону.

— Хороший способ. Что еще ты обещал?

— О, эм, ну, главным было то, что она хотела, чтобы я следовал своим мечтам, а я всегда говорил о том, как было бы здорово открыть кафе. Так что, по крайней мере, с этим обещанием все в порядке.

— А как насчет третьего?

— Я пообещал ей, что снова влюблюсь.

— Ох. Ага. — Мы оба смотрим на песок перед нами, и я нежно сжимаю его руку. — Знаешь, чувствуется, что это гораздо более серьезное обещание, чем «Солнечное сияние».

— Да, возможно, — шепчет он, и мы снова замолкаем.

Дойдя до конца песчаного пляжа, мы поднимаемся к скалам.

— Можно задать тебе вопрос?

— Конечно, — пожимает он плечами.

— Ты носил обручальное кольцо?

— Носил.

— А когда ты его снял?

— Это довольно забавная история. Оно где-то под половицами в кафе. Я снял его, чтобы смыть краску с рук, а оно скатилось со стойки и упало в щель между ними. Я уже собирался разнести все место в щепки, но решил, что в некотором смысле это место ему подходит.

— Почему так?

— Эм. — Он замолкает, отпускает мою руку и поворачивается, чтобы посмотреть на море, на бледную береговую линию, становящуюся темно-серой там, где заканчивается песок. — Я солгал тебе кое о чем, когда мы впервые встретились.

Я делаю шаг назад и задерживаю дыхание.

— Ты спросила меня, есть ли какая-то история о название кафе, и я ответил, что нет, но это неправда.

— А что это за история?

— Солнечное сияние — это прозвище, которое я использовал для Хизер. — Ох. — Мне жаль, что я не был честен с тобой. Это был всего лишь второй наш разговор, и я просто не был готов это обсуждать.