Луг духовный: Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов

Тот же авва Афанасий говаривал: «Отцы наши до самой смерти наблюдали воздержание и нестяжательность, а мы только расширяем чрево и кошельки».

«У отцов наших первая забота была о сосредоточенности в себе самом, а нас занимают горшки и рукоделия».

«Однажды, – продолжал авва Афанасий, – пришло мне на ум: что будет с теми, которые подвизаются, и с теми, которые не подвизаются? Я пришел в восхищение, и некто, явившись, сказал мне: «Следуй за мной». Он привел меня в место, все озаренное светом, и поставил меня у врат. Красоты этих врат нельзя описать. И мы слышали внутри врат бесконечное множество голосов, прославляющих Бога. Когда мы постучались, кто-то из бывших внутри врат, услышав нас, спросил:

– Что вам нужно?

– Мы желаем войти, – сказал мой путеводитель.

– Сюда никто не войдет из тех, кто проводит жизнь нерадиво, – отвечал голос изнутри. – Но если желаете войти, идите, подвизайтесь, нисколько не заботясь о том, что в суетном мире».

О нестяжательности великих подвижников

см. прим. к гл. 9.

Сосредоточенность в себе самом требуется от инока для того, чтобы не развлекаться и не рассеиваться множественностью вещей и явлений, чтобы подвергать искусу свое сердце и сделать его способным к непрестанному молитвенному обращению к Богу. Св. Макарий Великий в превосходном творении «О хранении сердца» советует обращать взор на наше внутреннее состояние и упражняться в строгом самонаблюдении. «Чем более собираешь дух твой для того, чтобы искать Бога, – говорит Макарий Великий, – тем более Он побуждается собственным милосердием и благостью к тому, чтобы приходить к тебе и успокаивать тебя» (Беседа 31).

О видениях см. прим. к гл. 51.

Глава 131. Жизнь аввы Закхея

Будь спокоен!

Схоластик Прокопий порфиреонит рассказал нам об авве Закхее. «Два сына мои обучались в Кесарии. Там открылась моровая язва, и я сокрушался о своих детях. Не знал совсем, как поступить. «Если послать за ними и взять их, – говорил я себе, – все равно гнева Божия не избежишь нигде. Там их оставить? А если они умрут и я более не увижу их?!.» В таком затруднении я, наконец, решил: пойду к авве Закхею. Что он скажет, то и сделаю. Прихожу в св. Сион – его всегда там можно видеть, но на этот раз я не нашел его там. Увидав его на паперти храма Пресвятой Богородицы, рассказываю ему о своих сыновьях. Выслушав меня, он обратился к востоку и с распростертыми руками устремил свой взор на небо. Прошло два часа в молчании. Наконец, обратившись ко мне, произнес: «Будь спокоен и не горюй. Дети твои не умрут от моровой язвы, и самая язва чрез два дня прекратится в Кесарии». Так и было, по слову старца».

Таков рассказ схоластика Прокопия!

Глава 132. Авва Закхей получил эту милость!

Когда мы пришли к авве Киприану, по прозванию Кукуля, монастырь которого стоит за вратами Кесарии, он рассказал нам: «Когда этот город был опустошаем свирепой и ужасной моровой язвой, я затворился в моей келье и и умолял милосердного Господа, чтобы Он помиловал нас и отвратил грозный гнев Свой. И я слышал голос: «Авва Закхей получил эту милость».

К главам 131 и 132

Схоластиком называли вообще образованного и не лишенного дара красноречия человека. «Если кто, хотя бы и мало сведущий в науках, – говорит св. Макарий, – придет в деревню, где живут люди простые, то они, конечно, огласят его схоластиком. Если же тот же малообразованный придет в город, где есть схоластики и риторы, то перед ними не посмеет он величаться, не посмеет открыть и уст; схоластики будут смотреть на него, как на человека деревенского» (Бесед. 26).

Пустыня Порфирион, или Килам, принадлежала к области города Панефиза в нижнем Египте, в двадцати милях от Александрии. Местность здесь была болотистая (Cass. Coll. XI. с. 3). Поэтому Кассиан справедливо говорит, что жители Калама, или Порфириона, более удалены были от жилищ человеческих, чем обитатели Скита. Тем нужно было пройти, хотя и песчаной пустыней, семь или восемь дней пути, и они приходили домой. Плетением корзин здесь нельзя было заниматься: провоз стоил очень дорого. Поэтому иноки занимались здесь земледелием и скотоводством. Из подвижников Порфириона Кассиан говорит об авве Павле (Cass Collat. XXIV, с. 4. III, 5. VII, 25).

На Сионской горе, кроме башни Давида, пощаженной Титом, в то время возвышались: храм, построенный св. Еленой на месте Тайной Вечери, храмы на месте темницы ап. Петра и дома Каиафы, монастырь Неаса и великолепный храм Пресвятой Богородицы – создание Юстиниана. В жизнеописаниях св. Саввы Освящ. читаем: «Он (император Юстиниан) послал в Иерусалим некоего художника Феодо-ра, дабы он выстроил там новую церковь во имя Св. Богородицы и Приснодевы Марии, и собирателям палестинских податей предписал доставлять золото для храма… В продолжение двенадцати лет (от 530–542), при особом попечении и множестве работников, выстроена новая церковь всехвальной Богородицы и весьма украшена. Впрочем, о величине и великолепном украшении сего священного храма и повествовать не нужно, когда он находится перед нашими глазами и превосходит все те древние памятники, которым удивляются люди…» Житие прп. отца нашего Саввы Освященного. Изд. Прав. Палест. Общ. Сиб. 1885.116.

Кесария Приморская на берегу Средиземного моря. Близ нее находилась Кесарийская киновия. Кем она была основана, неизвестно. Из подвижников этой киновии известны прп. Закхей и прп. Киприан. Прп. Закхей в последние годы своей жизни часто удалялся из своей обители и жил то в Гефсимании, то на Сионе, то в иорданской обители Пресвятой Девы Марии и в др. местах. Там предавался подвигам богомыслия, духовного созерцания и молитвы.

О прп. Киприане см. в гл. 132.

Главы 132-й нет в греч. подлиннике у Миня. Мы взяли ее из латинского перевода.

Глава 133. О св. иноке, который сделал неподвижным ловчего сарацинского на два дня

Стой!

В Клизме язычник сарацин рассказывал тамошним жителям, а также и нам: «Однажды я отправился на охоту на гору аввы Антония. Подхожу к горе и вижу сидящего инока. В руках у него была книга, которую он читал. Иду прямо к нему, чтобы ограбить его, а может быть, и убить. Но когда я приблизился к нему, он простер ко мне свою правую руку и сказал: «Стой!» И я простоял двое суток, будучи не в состоянии двинуться с места.

– Ради Бога, Которого ты чтишь, отпусти меня, – стал я просить.

– Ступай с миром! – сказал инок.

И я получил возможность уйти с того места, на котором стоял».

Клизма, по-арабски – Колцум, крепость в версте от Суэца, под 30° сев. ш.

Гора св. Антония была недалеко от Клизмы, к югу, близ Красного моря. Гора в тысячу шагов высоты возвышается среди дикой пустыни. С вершины ее открывался обширный вид на пустыню, простиравшуюся до берега морского. Далее, на востоке, виднелись священные вершины Хорива и Синая; на юг – виднелись вершины гор Фиваидских. На западе расстилалась за песчаной полосой плодоносная равнина Египта. При подошве горы журчал ключ чистой воды, одна часть которой исчезала в песчаной пустыне, а другая образовывала ручей, питавший закрывавшие его пальмы (Ист. прав, монашества на Востоке. 68).

Глава 134. Жизнь Феодора отшельника

Меня беспокоит мысль, что я даром получил книгу.

В окрестностях св. Иордана был отшельник по имени Феодор. Однажды он пришел ко мне в келью и обратился со словами:

– Сделай милость, авва Иоанн, поищи мне книгу, содержащую весь Новый Завет.

Расспросив, я узнал, что авва Петр, бывший потом епископом в Халкидоне, имеет книгу. Прихожу к нему и спрашиваю его о книге. Он показал мне Новый Завет на прекрасном пергаменте.

– Сколько стоит? – спрашиваю.

– Три номисмы, – говорит авва. – Но ты сам, что ли, желаешь купить или другой кто-нибудь?

– Нет, отче! Отшельник желает иметь ее.

– Если отшельник, – говорит авва Петр, – то возьми ее даром. Возьми вот и три номисмы. Если книга понравится ему, пусть возьмет. Если же не понравится, то купи ему на эти деньги какую он пожелает.

Взяв книгу, я отнес ее отшельнику. Тот получил книгу и удалился в пустыню. Прошло два месяца, и отшельник снова пришел ко мне.

– Знаешь, авва Иоанн, меня беспокоит мысль, что я даром получил книгу.

– Не беспокойся, – говорю ему. – Авва Петр богат и добр. Он рад этому.

– Да я-то не успокоюсь, пока не заплачу.

– Но имеешь ли ты деньги? – спрашиваю его.

– Нет, – отвечал отшельник. – Но ты дай мне надеть власяницу.

Отшельник был наг. Я дал ему власяницу и старый головной покров, и он, уйдя, нанялся работать при озере, которое устраивал на Синае патриарх Иерусалимский Иоанн. Получая ежедневно плату в пять фолер, он ходил в лавру Илиотскую близ меня и ел только по десяти волчьих бобов, несмотря на то что трудился целый день.

Когда из получаемой платы у него составилась сумма в три номисмы, он сказал мне: «Возьми деньги и отдай за книгу. Если же не пожелает, возврати книгу». Я пошел и рассказал авве Петру. Тот не хотел брать ни денег, ни книги. Однако я уговорил его взять деньги и не отвергать труда отшельника. Возвратившись, я снова вручил книгу отшельнику, и он с радостью удалился в пустыню.

Город Халкидон, прославившийся как место Четвертого Вселенского собора, находился на азиатском берегу Босфора.

Дело происходило близ лавры Илиот. Мосх там имел свою келью, как ясно видно из его слов.

О лавре св. Илии см. во введении.

Патриарх Иоанн управлял Иерусалимской церковью от 574 до 595.

Глава 135. О пяти девах, задумавших бегство из обители

Благодарим всемилостивого Бога, наказавшего нас!

В месте с братом моим Софронием пришли в монастырь Евнухов, что близ св. Иордана. Там пресвитер монастыря авва Николай рассказывал нам.

На его родине (он был из Ликии) есть женский монастырь, в котором живут около сорока дев. Пять из них задумали бежать ночью из монастыря и избрать себе мужей. Однажды, когда все монастырки заснули, те взяли одежды и собрались бежать, но все пять вдруг подпали действию диавола. Вследствие этого им не пришлось бежать из монастыря, напротив, вознося благодарность Богу, они исповедали свое прегрешение: