Луна над Бездной

— Лично? — спросил я.

— Нам всё равно, — ответил Арастиор. Если тебя признают верховным властителем Бездны, ты можешь приказать остальным сделать это. Может, кому из сильнейших — Дагону, Сциллу или Харибде.

Далее, если ты займёшь Коралловый Трон, вся Бездна окажется на стороне нашего альянса, а значит, мы сможем легче регулировать баланс между Абсолютом и Хаосом во благо этого мира.

— Следующий пункт, — произнёс Апион, — моя сестричка Зара, твоя матушка. Она связалась с Золотой Маской, самым таинственным, и возможно, самым опасным из властителей Бездны. Она убила твоего отца и явно хочет использовать тебя как свою пешку.

— Проще всего будет её убить, — сказал отец Ирвэн.

— Что?! — возмутился я. — Убить мою мать?! Пускай она и убила отца, она всё равно мне ближайший родственник!

— Убей свою мать, мать твою! — выкрикнул служитель Арастиора.

— Ну это уже слишком, господа! — возмутился я. — Зара хочет использовать меня как пешку, но и вы не хуже! Вы открытым текстом сказали, что я тоже фигура в вашей партии и со мной Бездна превратится в вашу новую марионетку. А теперь ещё — убить мать!

— Успокойтесь, отец Ирвэн, — сказал небесный покровитель орка-жреца. — Убиение Зары возможно лишь в крайнем случае. Мы планируем договориться с ней миром. Зара раскрыта, раскрыла себя сама. Открыто противостоять нашему Альянсу и всей Бездне она не рискнёт.

Сардэк, пускай ты наша фигура, но во-первых, мы преследуем лишь во вторую очередь собственные интересы, в первую — баланс высших сил. Во-вторых, мы действуем открыто по отношению к своим. Ты не наша пешка, ты — наш ферзь, высокая фигура в нашем альянсе, и от тебя у нас секретов нет. В-третьих, твоё участие в нашем альянсе — дело добровольное. Если хочешь нас покинуть, мы не станем тебя останавливать, — Арастиор выдержал паузу, — вижу, ты не горишь желанием оставить альянс, так что продолжим.

Зара не дура. Если наша сторона усилится в результате того, что тебе подчиняться все порождения Бездны, она может угомонить свои захватнические замашки. Более того, Сардэк, Зара может прислушаться. к тебе как к своему сыну и верховному властителю Бездны, но пока с тобой будем мы, ей будет тяжелее тебя охмурить и заставить тебя плясать под свою дудку.

— Твоя нынешняя задача, Сардэк — встретиться с Хейбаром и узнать имя следующего его наследника, — сказал Апион. — После смерти Аггот-Шураба конкурентов у тебя стало меньше. Одна из властительниц Бездны поддержит тебя безоговорочно — мать-гидра Тиамат, которая на самом деле — не Тиамат, а гидра Арастиора.

— Зара это знает, — возразил я.

— И Аггот-Шураб знал, — ответил Арастиор. — Но он унёс этот секрет в могилу. Зара не властительница Бездны, чтобы делиться своими секретами с ними. Это знает и Золотая Маска, но после того, как раскрылся заговор с его участием против непосредственного наследника Хейбара, он — враг всех порождений Бездны и ему никто не поверит.

— Да, — ответил я. — Я встречусь с Хейбаром.

Глава 14 Шемеддон хаййа

Путями Бездны я плыл к главному храму Хаоса, где в полусне проживал свои последние недели, месяцы или годы Хейбар, верховный Владыка в Маргардте. Его имя переводится с харгия как «обновляющий» или «объединяющий», то есть объединяющий под своей властью. Через первый уровень я вышел в портал, переносящий непосредственно в подводный город Бургхат Тегхом в море Сновидений, центром которого и был храм-дворец, в центре алтаря и тронного зала которого стоя спал Хейбар. Я подошёл к массивной двери, охраняемой четырьмя гхартаками, октопоидами на две головы выше человека. Над дверью висела огромная серебряная табличка с надписью «Фа кхарт Бургхат Тегхом фа гхарм шару Хейбар гхар. Хейбар фатагн ад замей Рангахрок. Хейбар хайа!» [11]

11

В городе Бургхат Тегхом (Башня Глубины) в храме своём Хейбар живёт. Хейбар спит до дней конца света. Хейбар жив!

— Хейбар хаййа, — поклонился я им. — Я хочу пройти внутрь.

— Хейбар хаййа, — ответили мне, открывая могучими ручищами ворота. — Проходи, владыка.

И я прошёл. Весь центр храма занимал спящий стоя Хейбар, зелёный октопоид, похожий на эшхаргота, хуфута или гхартака, только с пятнадцать человек ростом. На голове у него красовались рога. На лопатках, похоже, раньше имелись крылья, но теперь их нет. Отвалились с возрастом или же он потерял их в бою. Именно таким и описывал владыку Авузла из Элама дядя Апион. Я присмотрелся: оказывается, Хейбар спал не стоя, а сидя, на огромном троне из коралла. Я был уверен, что трон был не сделан, а выращен из коралла, лично Хейбаром.

Рядом стоял верховный жрец Глубин. Точнее, жрица, Намрина Горгона. После того, как Золотая Маска стал известен, как участник заговора против наследника Хейбара, он был разжалован, и на его место встала Горгона.

— Здравствуй, Намрина, — сказал я.

— И тебе здравствовать, Шемеддон, — ответила она. — Хейбар доживает свои последние дни. Возможно, и часы. И надо оказать последнее уважение нашему господину.

— Хейбар Хаййа, — сказал я, упав перед Верховным на оба колена.

— Шемеддон… Хаййа. — Раздался глухой бас, озаривший весь храм. Стены затряслись от столь громкого звука: мне ответил сам Хейбар, проснувшись. — Встань, сын Фатагна… — он мог выдавить из себя лишь по нескольку слов, — потому как… не пристало тебе стоять на коленях… передо мной…, ибо ты — мой наследник.

— Благодарю тебя, Верховный. Но я не могу стоять в твоём присутствии: пускай я и властитель Бездны, но рядом с тобой я обычный раб. Я твой слуга, Верховный.

— Не слуга ты мне, Шемеддон, — ответил Хейбар. — Вы, ангелы Бездны не слуги мои…, а дети мои. Не пристало детям стоять на коленях перед отцами. Моё потомство не должно унижаться…, даже передо мной.

— Что?! — выдавил из себя я, начав догадываться, в чём дело.

— Аваддон породил Фатагна, Рангаха, Гул'хурма и других ангелов Бездны, — ответила Намрина. — Фатагн породил Шемеддона. Но никто не знал, откуда явился сам Аваддон и кем были его предки. Аваддона породил…, точнее, нет, — родил Хейбар.

— Не может быть, — выдавил из себя я.

— У Древних октопоидов несколько стадий зрелости, — продолжила Намрина, очевидно, уже посвящённая в тайны Хейбара. — Когда Древний проживает шесть тысяч лет, он резко увеличивается в размерах, у него вырастают рога, что свидетельствует о вторичной половой зрелости. Отныне он может размножаться партеногенетически, то есть почкованием. На плече Древнего вырастает личинка — ангел Бездны. Вскоре ангел Бездны отделяется от своего родителя. Когда Древний сбрасывает крылья, наступает его старость. И он больше не может рожать новых личинок.

— Личинок?! — кажется, я всё понял.

— Да, — ответила Намрина. Гусеница — недоразвитая бабочка. А ангел Бездны — ни что иное как личиночная стадия Древнего. К шести тысячам лет мал'ах харгот вырастают и становятся такими как Хейбар. Правда, большинство до этого не доживает. И на это Бездна нашла ответ, позволив своим детям размножаться, причём очень активно, и в личиночной стадии. Древние не всегда были Древними. Когда-то они были молодыми владыками Бездны, такими как ты. Ты и сам станешь Древним, Шемеддон. Если доживёшь до шести тысяч лет.