Луна в кармане

разумеется, солнцезащитные очки. Судя по всему, в этом городе их любили. Время от времени я

хотела открыть рот, чтобы заговорить, но каждый раз бросала взгляд на Изабель и передумывала,

едва лишь увидев ее губы, сжатые в тонкую полоску.

Наконец, мы остановились перед маленьким белым домиком. Изабель отстегнула свой ремень

безопасности, а мне этого и делать не пришлось – он был сломан, так что всю дорогу я держалась

за дверную ручку. Мы вышли наружу, и она вручила мне стопку CD-дисков, взятых с заднего

сиденья, а потом все так же молча направилась к дому, на ходу доставая ключи из кармана.

Изабель открыла входную дверь и прошла внутрь, невозмутимо перешагнув через несколько

журналов, валявшихся на полу в прихожей. Я все еще топталась на пороге, глядя на нее.

Она зашла на кухню, достала из холодильника пиво и поставила на стол стакан. Налила, сделала

глоток и все-таки соизволила взглянуть в мою сторону.

– Мир на удивление полон сучек, - произнесла она. Я вошла внутрь.

Находясь в их с Морган комнате, с первой минуты можно было легко сказать, какая половина

кому принадлежит. Одна кровать была аккуратно убрана, фотографии на зеркале были приклеены

ровно, а книги на полках стояли, словно их специально расставляли «по росту». Другая же кровать

была завалена вещами – одежда, журналы, диски, пустые пачки сигарет и бог знает, что еще. Но

больше всего в глаза мне бросилось зеркало.

Оно висело на стене над туалетным столиком, а вокруг него были приклеены тонны десятки

фотографий. Должно быть, это были снимки моделей из разных журналов – брюнетки,

блондинки, рыжие, шатенки… Самые разные прически, самые разные лица, на любой вкус! Но

были здесь не только модели – между вырезками из журналов мелькали фотографии

«настоящих»людей: вот Морган, вот они вместе с Изабель, вот несколько детских фото, вот какие-

то симпатичные мальчики. На фоне моделей эти люди казались меньше, бледнее, и было видно

каждое их несовершенство.

– Сядь, - Изабель скинула со стула белую сандалию и шорты, освобождая место перед зеркалом. Я

опустилась на сиденье и покосилась на свое отражение в окружении красавиц-моделей. Что я тут

делаю?

Изабель скинула еще несколько вещей на кровать и глотнула еще пива.

– Слушай, Коли. Я должна сказать тебе кое-что и собираюсь сказать это прямо, ясно?

Ну, хуже-то уже не будет, верно?

– Ясно.

Она заправила прядь волос за ухо, сделала еще один глоток.

– Тебе стоило бы сделать что-нибудь с бровями.

Это было абсолютно не то, чего я ожидала.

– Что?

– Ты слышала, что я сказала, - повторила она, становясь за моей спиной и разворачивая меня

лицом к зеркалу. – И с прической поколдовать тоже было бы не лишним.

– Я не знаю, - неуверенно пробормотала я, не понимая, чего она от меня хочет. Изабель открыла

шкаф и достала оттуда большую коробку.

– Черный выглядит слишком неестественно,– заметила она. – Полностью перекрасить вряд ли

удастся, но сделать хотя бы что-то…

Она поставила коробку на пол и вышла из кухни. Оттуда донеслись ее шаги и бормотание,

сопровождающиеся хлопаньем дверей ящичков. Я снова перевела взгляд на фотографии,

внимательно рассматривая каждое лицо, и тут мне на глаза попался этот снимок. Это была

картинка из ежегодника, судя по всему. Толстая девочка с русыми волосами и в очках смотрела

прямо в камеру, на ней был мешковатый свитер, в котором она явно чувствовала себя неуютно.

На шее у нее висел кулон с лягушкой, должно быть, подарок мамы или бабушки. Эту девочку

вполне могла бы изводить Кэролайн Давэйс. Этой девочкой вполне могла бы быть и я.

Я подалась вперед, гадая, почему этот снимок находится здесь, ведь все остальные тут такие

красавицы и красавцы! Она совершенно не вписывалась в композицию из моделей, Морган,

Изабель и симпатичных мальчиков.

– Вот, - Изабель вернулась в комнату и сунула мне в руки коробочку с краской. На картинке была

изображена девушка с темно-русыми волосами с легким красноватым отливом. – Думаю, это бы

подошло.

Не знаю, на что вдохновила Изабель встреча с Кэролайн, но спрашивать мне не хотелось. После

такого дня, как сегодняшний, любые перемены казались отличной идеей.

– Ладно, - согласилась я, а в зеркале отразилась секунда, когда по миловидному лицу Изабель

проскользнула легкая улыбка, хотя, возможно, мне это и привиделось.

– Ай.

– Тихо.

– Ай!

– Заткнись.

– Ай!!

– Да замолчишь ты сегодня?! – Изабель с силой ущипнула меня.

– Больно, - пожаловалась я. Она что-то пробурчала себе под нос и стала искать лед, но

безуспешно.

– Разумеется, больно, - мрачно согласилась она, вернувшись ни с чем. – Жизнь вообще штука

неприятная.

Вероятно, за пару часов лучшими подругами мы не станем. Чтобы отвлечься, я указала на зеркало:

– Кто это?

– Где? – Изабель снова хищно уставилась на мое лицо, высматривая изъяны в бровях, и опять

ущипнула. Глаза наполнились слезами.

– Вот эта девочка, - я показала на фотографию толстой девочки с кулоном. – Это снимок из

ежегодника?

– Моя кузина, - рассеянно пояснила Изабель, полностью сконцентрировавшись на щипчиках, и

дернула еще раз.

– Ой!

– Да уж, «Ой!», - согласилась она. – Видок тот еще, а?

– Ну, - протянула я, не зная, что ответить, - она кажется очень…

– Она - собака, - безапелляционно заявила Изабель.

Да, вот так себя и ведут красивые девушки. Им невдомек, какие же они счастливицы, и как им

повезло ни разу не оказаться на месте тех, кого гнобят за недостатки внешности. Но я понимала,

как нелегко пришлось ее кузине и через что она прошла. Изабель делала что-то с моей