Лунная охотница и Теневой король

— Зачем? — моему удивлению не было предела.

— Да не к той, — поспешил успокоить меня Реверс, кивнув в совсем другом направлении. — Эта другая река… у меня там дело есть.

— И какое же? — не сдавалась я, быстрыми шагами нагоняя ниита. — Надеюсь, не из любовных?

На последних словах Реверс даже закашлялся, ещё долго делая вид, что пытается проглотить якобы застрявшую в горле косточку. Увиливал. Ну и ладно, всё равно рано или поздно узнаю. Такая уж у меня способность, как выяснилось в последнее время…

Мы шли довольно долго, и через каждую тысячу шагов Реверс останавливался и глядел на небо. Видимо, нииты умели читать звёздную карту, так как тот всё время тихо ругался и чуточку менял направление. Я поначалу пыталась запомнить путь, но из — за одинаковых деревьев всё же сбилась. Ладно, плевать. Разберёмся потом — надеюсь, до этой самой реки нам уже не так долго.

Я старалась прислушаться к лесу, вдыхая однообразный запах до тех пор, пока не почувствовала какой — то сладкий аромат. От неожиданности я вдохнула полной грудью. Нет, пахло и вправду чем — то сладким, и мы всё ближе и ближе приближались к его источнику.

Реверс вдруг пригнулся, а я следом за ним. Мы уже крались между деревьями, выбирая большие кусты и толстые корни. К чему была такая скрытность, я так и не поняла, но решила не спрашивать. Слишком уж напряжённым казался ниит.

— Пришли, — вдруг замер Реверс.

Подавшись вперёд, я выглянула из — за плеча ниита. В нескольких метрах от нас и вправду текла речка, узкая и неглубокая, которую вполне можно было перейти вброд. В ней не было ничего необычного — речка как речка. А вот что было за ней удивило меня куда больше.

— Это…

— Они самые, — усмехнулся Реверс. — Владения Светлейшего.

Глава 27

Я удивлённо смотрела на мир за рекой. Как же он отличался от холодной половины Малоречья и тихой границы! Там, за речкой, распростёрлось совсем иное измерение, словно сошедшее с какой — то иллюстрации. Наверное, покажи мне это Реверс в самом начале, я бы и вовсе не поверила. Но все чувства говорили об обратном. Мир за этой речушкой был настоящим.

На чистом небе распростёрся рыже — лиловый закат, что плавно перетекал в вечную ночь границы. На другом берегу виднелась сочная зелень с такими пёстрыми цветами, что в глазах начало рябить. Да и деревья были более молодые, с густой кроной и длинными ветками, спадающими чуть ли не до земли. Мир там так и пестрел различными красками, а чудные запахи разливались по венам.

Я прислушалась, расслышав тихий треск. Словно кто — то очень часто хлопал тканью по земле. Вскоре показался и сам источник столь странного шума, а точнее — источники. Из чащи леса к речке буквально вынырнули столь странные создания, что я грозилась потерять челюсть.

— Это сифы, — тихо прошептал мне Реверс, не сводя взгляда с существ. — Красавицы, да?

Я покосилась на ниита, прикусив язык.

Красавицами, мягко говоря, сифы особо и не были. Может, для Малоречья они и были чем — то вроде эталона красоты, но явно не для меня. Слишком тонкие и худенькие, ростом чуть выше самой Мавы, с кожей цвета сероватой зелени и ясного неба. Передвигались сифы при помощи двух пар тонких прозрачных крылышек за спиной, которые и издавали такой шум. Пожалуй, только их крылья, переливающиеся хрусталём, меня восхитили. А от картины в целом стало только худо.

Сифы меж тем опустились на траву у речки, сложив свои крылышки и зачерпнув узкими ладошками прохладную воду. Чуть подавшись вперёд, я смогла разглядеть их лучше. Особенно меня впечатлили сами волосы сифов: они были ярких оттенков, начиная от изумрудного и заканчивая насыщенно рубиновым, и закручены на затылке при помощи острых веточек. Лица же у них были гладкими, без единой складки, и даже бровей не наблюдалось, делая их и вовсе похожими на кукол. Глаза были непропорционально большими и цвета золота без ресниц, нос чуть приплюснут, а узкие чёрные губы оставались в каком — то брезгливом выражении.

Одежда у сифов была людская — просторные платья с некогда дорогими вышивками и широкими рукавами. Видимо, носили они их не снимая, так как ткань уже поблёкла, а у подола виднелись дырки. Но самым главным было украшение сифов — на тонкой золотой леске, обмотанной вокруг шеи, запястий и головы виднелись мелкие зубы, косточки и засохшие бабочки вместе с мотыльками. Меня даже передёрнуло от этой «красоты», заставив вновь покоситься на Реверса.

— Ты только ради этого меня сюда привёл? — тихо прошептала я, разочарованная в этом походе. — А я то думала будет что — то поинтереснее…

Реверс не ответил, жадно смотря на сифов и думая о чём — то своём. А ещё я тут странная. Да у них мир сам по себе ненормальный! Чует моё сердце, что у людей всё гораздо и гораздо проще.

Облокотившись спиной об ствол дерева, я стащила лук, вставив в него стрелу и сделав вид, что разглядываю ветки в наличии хоть какой — то дичи. От травяного чая я так скоро копыта откину, а к мясу лучше не буду притрагиваться. А вот если тут водится какая — нибудь куропатка или даже заяц, то я буду непременно рада такой смене обстановки! Но даже не смотря на то, что территория Светлейшего была в каких — то десятках метров, граница даже здесь пустовала.

Сифы о чём — то заговорили, но так тихо, что даже при всём своём желании я не могла расслышать. Их было всего — то трое, при этом одна, сидевшая ближе всего к ручью, всё время отмалчивалась. Когда же небо и над территорией Светлейшего потемнело, сифы начали собираться.

Взмахнув тонкими крылышками, сначала улетела одна из сифов, после вторая, и на берегу осталась третья. Кожа её было нежного голубого оттенка, когда волосы зелёные, с чёрными прожилками. Она задумчиво сидела на берегу, проводя пальцами по воде и качая головой.

Видимо, её что — то привлекло в воде, и наклонившись, сиф вдруг поскользнулась. Раздался тихий всплеск, и Реверс вдруг вскочил на ноги. Не успела я опомниться, как он спрыгнул в воду, подхватив захлёбывающееся существо на руки и аккуратно опустил её на мягкую траву. Сиф мелко задрожала, распахнув свои громадные глаза и испуганно уставившись на ниита. Прошла долгая минута, от которой у меня вспотели ладони, и в обрушившейся тишине прозвучал тоненький слабенький голос:

— Ты меня… спас?