Лунные шахты

— Вы или он отвечали на вызов Харви Вуда?

— Ну… я, — Содерстром неуверенно поднял взгляд.

— Понятно, — прозвучало из уст агента С.С.С., наблюдавшего за смотрителем. — Мистер Содерстром, мы, сотрудники С.С.С., во многом руководствуемся интуицией. После обеда я собираюсь в «Кранто». Сколько времени займёт путь туда?

Содерстром слегка вздрогнул после того, как Харрингтон объявил о своих намерениях. Когда он ответил, в его голосе звучало нарочитое безразличие.

— Это займёт около пяти часов непрерывной ходьбы. Но могу я внести предложение?

Дождавшись кивка собеседника, он продолжил:

— Без сомнения, вы знакомы с — как бы это назвать? — холодностью марсиан к землянам. Что ж, здесь, на Луне, это в ещё большей степени усиливается из-за нашего соперничества, так что это может оказаться бесполезным и досадным визитом.

— Это, — Харрингтон указал на невидимую семиконечную звезду у себя на предплечье, — единственная гарантия того, что меня примут благосклонно, если не по духу, то хотя бы формально.

Содерстром пожал плечами.

— Я проверю и наполню ваши кислородные баллоны, и вы сможете отправиться в путь в любое удобное для вас время.

— Спасибо. Ждите моего возвращения через двенадцати часов.

Харрингтон вышел из кабинета. Как только дверь закрылась, он приложил к ней ухо и напряг слух, чтобы расслышать, что происходит внутри. После продолжительного молчания, когда он уже собирался уходить, агент услышал, как смотритель встал и направился в другую часть комнаты. Ему показалось, что он услышал звук поднимаемой крышки, а затем голос Содерстрома, приглушённый и совершенно неразборчивый. Харрингтон ушёл с лёгкой улыбкой на губах.

Шесть часов спустя он увидел перед собой вход в «Кранто», марсианскую станцию, ближайшую к тому месту, где, по последним сведениям, находился Харви Вуд. Пятичасовая прогулка в неудобном, сковывающем движения костюме истощила терпение землянина, и ему захотелось его снять. Бесконечная панорама высоких скал, резко выделяющихся тенями на фоне неподвижного Солнца, слепящего ярким светом, в какой-то степени лишила прогулку пикантности. Она была так не похожа на радушные, уютные пейзажи любимой Земли, или бесплодного Марса, или влажной Венеры. Ричард удивлялся, как лунные шахтёры могли целый год находиться в этом мрачном, суровом мире, где ни один цветок не нарушал монотонности скал и песка. Округлая Земля ярко сияла в чёрном небе, её рельеф был хорошо виден даже на таком большом расстоянии.

— Старая добрая Земля, — пробормотал Харрингтон, тот самый Харрингтон, который всего два дня назад мечтал покинуть её и отправиться в любое другое в место, прочь от скуки и безделья. — Но прежде чем я вернусь к тебе, я должен раскрыть тайну лунных шахт, которая оказалась гораздо более важной, чем я предполагал из рассказа Уилсона. Содерстром? Что ж… время покажет. Самое главное — где Харви Вуд?

Наружная дверь марсианской станции, в отличие от двери станции № 7, открывалась наружу, разделяясь на две половинки. Процедура прохождения в помещения с атмосферой была, по сути, такой же, как и в № 7, за исключением того, что все надписи были на марсианском, что нисколько не беспокоило Ричарда.

— А теперь чёртовы джинзи, — пробормотал он, снимая скафандр и нажимая кнопку вызова.

— Да воссияет над вами солнце, — сказал костлявый марсианин, ответивший на звонок.

— Удача благоволит вам, — ответил Харрингтон. — Я пришёл повидать вашего смотрителя, Сул Минто Пруму.

Марсианин подозрительно посмотрел на него, а затем сказал:

— Следуйте за мной.

В кабинете смотрителя Харрингтон столкнулся лицом к лицу с хозяином «Кранто». Сул Минто Прума был типичным северным марсианином: восьми футов ростом, костлявый, с тонкими ногами и покрытой шерстью мордой. Его глубоко посаженные глаза смотрели на гостя с обычной марсианской надменностью. Землянин с первого взгляда понял, что тот принадлежит к низшему классу этого мира холодных, суровых людей. Рассудив, что он, вероятно, мало или вообще ничего не знает о земной речи, Харрингтон начал разговор на марсианском, гортанными звуками и сливающимися согласными которого он овладел в совершенстве, немногим уступая уроженцу Марса.

— Да воссияет над вами солнце, Круно Прума. Я Ричард Харрингтон из О.С.Р.

— Удача благоволит вам, Круно Харрингтон, — после формального приветствия марсианин сменил тон. — И что же, позвольте спросить, привело вас сюда?

Возмущённый столь нелюбезным тоном, Харрингтон пробормотал себе под нос: «Проклятый грубиян джинзи», а в слух ответил:

— Я прибыл от имени О.С.Р, чтобы…

— По какому праву? — воскликнул марсианин с явным презрением.

Харрингтон спокойно задрал рукав, подышал на свою руку и вытянул её, чтобы тот мог увидеть эмблему С.С.С.

Прума хмыкнул и предложил своему гостю сесть. С человеком из С.С.С. шутки плохи, это знали даже самые гордые марсиане.

— А теперь, Круно Харрингтон?..

— Круно Прума, я пришёл лишь для того, чтобы задать вам несколько вопросов, которые я уполномочен задавать как представитель семиконечной звезды, — марсианин слегка кивнул. — «Кранто», эта станция, находится совсем рядом с Рифейскими горами. В их предгорья был послан землянин, чтобы подыскать территорию, на которую можно было бы претендовать. Его зовут Харви Вуд. Последние сведения говорят нам, что он был там. Из-за близости «Кранто» я предположил, что он мог заглянуть к вам. Это было пять земных дней назад. Вы видели этого человека?

Тон Харрингтон был мягким и вежливым.

— Конечно, нет! — взорвался марсианин.

— Если бы он появился здесь, этот факт, без сомнения, дошёл бы до ваших ушей?

— Конечно. Но я уже говорил вам, что он не приходил.

— Вы можете поклясться в этом?

— Я ни в чём не буду клясться, — Прума в гневе вскочил. — Мои слова — это вся гарантия, что вам нужна, и не пытайтесь обвинять меня в чём-то или…

— Или что, Круно Прума? — голос Ричарда был мягким и негромким, как флейта, по сравнению с хриплым рёвом разъярённого марсианина.

Смотритель что-то пробормотал, вспомнил о ранге сидящего перед ним землянина и неохотно сел на своё место.

— Вы слышали мой ответ. Думайте, что хотите.

— Хорошо. Я верю вам на слово, как настоящему марсианину, потому что, конечно, ни одному марсианину не придёт в голову лгать сотруднику С.С.С., принадлежащему к той породе людей, которые выискивают правду в ущерб любому рассказчику лживых историй, — марсианин поёжился от подслащённой угрозы. — Итак, Круно Прума, часто ли ваши минерологи встречаются с нашими соотечественниками, когда исследуют открытые пространства Луны в поисках месторождений?

— Нет, редко. И чем реже, тем лучше.

Харрингтон пропустил мимо ушей очевидный вызов.

— До моего сведения дошло, что за последние пять лунных дней, как со стороны О.С.Р., так и со стороны М.М. было подано три ценных заявки, причём каждый раз заявки М.М. имели приоритет в несколько часов.

— Ну и?.. — во всём поведении Прумы сквозило пренебрежение.

— Не кажется ли вам странным, что хоть минерологи из наших миров встречаются очень редко, они подали одинаковые заявки с разницей в несколько часов?