Лунный череп

Но Смеющаяся Луна притянула его к себе и не захотела больше ничего слушать.

– 16-

Следующим утром доктор Пэрри провёл около часа с трупом Дьюи Мейхью.

Пинцетами, скальпелями и секционными ножами он убеждал тело поведать ему свои тайны.

Оно не казало ему ничего, чтобы он уже не знал или, по крайней мере, не догадывался: Мейхью, как и остальных, убил крупный хищник.

Только тело Мейхью было менее обезображено и искусано, поскольку зверя спугнули.

Брюшная полость трупа была вскрыта от грудины до паха, но ни один внутренний орган не потревожили.

Причиной смерти, вероятно, была массивная кровопотеря и нанесённые травмы - либо рана живота, либо прокушенное горло.

Учитывая подобные травмы, основную роль сыграл шок.

– Вот и всё, - сказал он Вайноне Спенс.

Вайнона кивнула и накинула простыню на тело.

Пэрри сложил свои инструменты в соответствующие отделения чемоданчика.

Он даже захватил свой микроскоп для детального исследования крови и тканей.

Но это ему ничего нового не дало.

Единственным интересным, но неудивительным открытием было обнаружение в ране нескольких жёстких волосков.

И они в точности совпадали с теми, которые Пэрри нашёл в доме Нейта Сегариса.

– Давно хотел спросить, Вайнона, - начал Перри.
– Как Мэрион?

Вайнона посмотрела на доктора и быстро отвела взгляд.

Это могло не значить ничего... А могло значить многое...

– Ох, прекрасно. Прекрасно.

– Она когда-нибудь спускается?

– Нет, она предпочитает уединение, а я уважаю её желания.

Пэрри кивнул. В конце концов, это совершенно не его дело.

– Ясно.

Вайнона кашлянула и снова стала прежней.

– Вынуждена вас покинуть, доктор, - произнесла она.
– У меня назначена встреча.

Пэрри ужасно хотелось спросить «с кем?», но он знал, что это было бы невежливо.

Да, она была странной женщиной, но её дела - это только её дела, и никого больше.

Поэтому он прикусил язык и ответил:

– Конечно, иди, я сам справлюсь.

Вайнона усмехнулась.

– Если кто-то из моих клиентов начнёт беспокоиться, можете их успокоить... за них уже заплачено, - хихикнула она.
– Это мой девиз: «никто не выйдет отсюда живым».

Пэрри уставился на женщину.

Если бы это сказал кто-то другой, он бы уже давно взорвался и осадил собеседника. Но Вайнону...

Нет, он не мог так поступить с ней.

Он знал её ещё ребёнком.

Отец Вайноны был одним из немногочисленных друзей Пэрри и чертовски хорошим шахматистом.

Вайнона всегда была замкнутой и бесстрастной девушкой.

Лишь в последние пару лет у неё появилось это мрачное, ненормальное чувство юмора.

Как и у её отца.

Вайнона, наконец, хоть чуть-чуть оживилась, и Пэрри не собирался это рушить.

Нет, пусть всё идёт своим чередом.

Возможно, благодаря такому особому складу характера у неё, как и у её отца, прекрасно пойдут дела в подобном бизнесе.

Так и студенты-медики (да и сам он когда-то!) проворачивали над трупами в анатомичках неприемлемые, прямо такие ужасные шутки.

«Всё, что надо, Вайнона, - думал Пэрри.
– Делай всё, что надо».

– Всё, беги, Вайнона, чёртова кровопийца!
– пошутил он.

Женщина усмехнулась.

– Как скажете, сэр.

Пэрри выдавил улыбку, но она быстро померкла.

Слишком многое беспокоило его в последние дни. Слишком многое.

Не прошло и пяти минут после ухода Вайноны, как в комнату вошёл преподобный Клауссен, и выглядел он встревоженным.

– Думаю, пришло время поговорить, доктор.

Свисающие кончики усов Пэрри, казалось, поникли ещё больше.

– И о чём нам говорить, преподобный?

– О благополучии нашей паствы, -

со всей серьёзностью заявил Клауссен.
– Вы исцеляете их физические недуги, а я - духовные раны.

Доктор Пэрри не был религиозен.

С тех пор, как около десяти лет назад во время эпидемии гриппа умерла его жена, он ни разу не был в церкви.

– Слушаю вас.

– Что вы знаете о сверхъестественном?

Пэрри вздохнул и присел.

Его взгляд окинул полки с химикатами и инструментами. Выглядел он не очень радостным.

– Практически ничего.

– Но вы же образованный человек, - заспорил преподобный.
– Уверен, вы читали о таком.

– Читал, преподобный, но это не значит, что я хоть что-то об этом знаю. Сверхъестественное - это ваша сфера деятельности, а не моя.

– Что-то убивает людей, доктор. Что-то нечеловеческое.

– Я в курсе, преподобный.

– До меня дошли слухи, что шериф объявил награду за голову этого зверя, - продолжил Клауссен.
– Словно его можно выследить, как обычную дикую кошку. Что вы об этом думаете?

Пэрри пожал плечами.

– Полагаю, стоит попробовать.

– А я полагаю, что ни один охотник не сможет перехитрить это чудовище.

– Ясно, - Пэрри поджал губы.
– Вы считаете, что мы имеем дело с чем-то сверхъестественным? Вы на это намекаете?

– Да. Я уверен, что нападавший - не обычное животное.

– Это я уже и сам выяснил. И тем не менее, преподобный, это существо из плоти и крови, а не призрак.

Клауссен раздражённо ткнул пальцем в Пэрри.

– А я ничего и не говорил о призраках, доктор. Я имел в виду древние языческие суеверия о превращении человека в животное.

Он начал вышагивать вдоль стены, произнося речь, словно на проповеди.

– Это называется сменой обличия. Индейцы верят в подобные вещи, и они даже являются частью их языческих поклонений.

– Вы об оборотнях?
– недоверчиво уточнил Пэрри.

Клауссен кивнул.

– Да. Только, думаю, это их европейское название.

– Во имя всего святого, Клауссен, вы свихнулись?!

– Нисколько.

Пэрри тряхнул головой.

– Я человек науки, преподобный. Люди не могут превращаться в животных. Это невозможно с точки зрения анатомии и физиологии.