Лунный удар

— Где мой брат?

— Сбежал твой брат и всех нас кинул, — зло ответил Мукин. — Все тут сдохнем.

Опять зашипел воздух, напор оказался чересчур сильным, заставив голову заколыхаться на подсоединительных трубках.

— Это не самое страшное, — сказал Сергей.

— Тебе может и да.

— Мертвые все равны, — при этих словах Алексею показалось, что кончики губ парализованного слегка поползли вверх, складываясь в подобие неестественной улыбки.

Мукин поспешил захлопнуть дверь, которую рвал из рук сквозняк. Алексей ушел по коридору даже не задумавшись, что для возникновения сквозняка окно в комнате инвалида должно бы быть открыто. В таком случае перед ним встал бы вопрос: кто его открыл?

Флоров докатил «Ниву» до угла дома и выглянул. В темноте не слышалось ни единого звука, даже обычно подвывающие поселковские собаки будто вымерли. Начнем благославясь, решил Флоров.

Он залез в кабину, нашарив большим пальцем гнездо зажигания, всунул ключ и замер.

Он вдруг явственно вспомнил произошедшее в Елане. Слишком часто он вскакивал во сне, видя огненный всплеск и летящий в грудь хлопающий багажник.

Сунул руку под сиденье, нащупал опутанный проводами металлический блин и понял, что для него все кончено, и что в следующее мгновение он умрет.

Стекло было спущено до низу, но Флоров так и не понял, как ему удалось из положения сидя, не вставая, нырнуть туда щучкой. Он не успел коснуться земли, как следом из машины выдулся ярко-оранжевый гейзер.

Грохота он не слышал, потому что сразу оглох. Оглохший, обгоревший, но живой, Флоров лежал в изломанном при падении кустарнике, безучастно наблюдая, как в соседних домах сыплются выбитые взрывом стекла.

Но никто даже не выглянул, и поселок был словно вымерший. Однако Флоров был не совсем прав: за ним наблюдали.

— Готовый, — сказал Андрей, в прошлом Мукинский дружбан, а в настоящее время член конкурирующей банды.

Сидевшие вместе с ним в машине Иван Сало с сыном и Китаец достали оружие и вышли.

"Нива" горела ярко, освещая всю площадку перед домом как днем. Они подошли к двери, и Иван постучал в нее рукояткой пистолета.

— Мукин! Лешка! Ты там? — спросил Андрей.

— Андрюха, ты? Чего тебе? — раздалось изнутри.

— Давай поговорим по-хорошему, корешок! Ты нам не нужен! Мы тебя не тронем, б… буду! — заговаривая зубы, Андрей достал гранату, выдернул предохранительное кольцо, положил «РГД» под дверь и когда отпустил скобу, у него оставалась пара секунд, чтобы присоединиться к дружкам, укрывшимся за углом.

Дверь выбило вовнутрь, и она снесла неблагоразумно поверившего на слово Мукина.

Алексей был сильно контужен, ноги переломаны, и для противника он был не опасен.

Андрей склонился над его обожженным лицом и засмеялся:

— Живучий, змееныш.

— Ноги больно, помоги, — прошептал Мукин, но дружбан только осклабился:

— Все равно сейчас сдохнешь.

— Мы же за одной партой с первого класса. Помоги.

— Буду я из-за покойника мараться.

Алексей поманил его пальцем здоровой руки.

— Знаешь, почему тебя тогда Коновал не взял? — затухающим шепотом спросил Мукин.

— Сволочь ваш Коновал.

— Конечно, сволочь. Но он тогда тебя не взял, потому что ты оказался сволочнее его самого.

В раненом жизнь и так едва теплилась, и три пули в упор были для него даже чересчур.

— Андрюха! Валерик! Идите, проверьте наверху! — приказал Иван. — Китаец, внизу все обшарь! Никто не должен уйти живым.

Бандиты поднялись наверх и стали открывать все двери подряд. Яна вжалась в стену, шаги были все ближе. Наконец дверь распахнулась.

Отпрыск главаря, большой спец по женскому полу, был приятно удивлен.

— Какой сюрприз, — протянул Валерик.

— Иван сказал: убить всех, — Андрей поднял пистолет, но Валерик манерно отвел его руку.

— Я не могу отпустить ее без любви, это слишком жестоко. Пускай она меня сначала обслужит.

Андрей равнодушно пожал плечами и отошел к лестнице покурить. Валерик подошел к женщине, протянул к ней руку, но она быстро наклонилась и проскочила под ней.

— Ах ты, овца! — воскликнул насильник, бросаясь за ней.

Яна почти натолкнулась в коридоре на Андрея, вынуждена была повернуть и вбежать в первую попавшуюся комнату. Следом туда ворвался Валерик.

— Помочь? — равнодушно спросил Андрей.

Разгоряченный Валерик лишь прорычал в ответ. Сравнительно легко он миновал фазу человека разумного и перешел в пограничное состояние.

Но что-то его напрягало. Валерик с недоумением уставился на инвалида, который молча смотрел на него, никак не выражая своих чувств.

— А это что за ублюдок? — удивился Валерик. — Ты что все время собираешься здесь сидеть и портить мне кайф?

Он подошел и наугад перекрыл несколько краников, среди которых оказался вентиль подачи кислорода. Воздух перестал шипеть в системе, а Сергей тихо смежил глаза.

— Сдох! — констатировал Валерик, теперь он мог целиком переключить внимание на женщину.

Деловито опрокинул ее на кровать, и в течение какого-то времени он был занят тем, что срывал с нее платье, чулки, белье.

Женщина оказалась способна лишь шумно дышать, вздымая крупную грудь, выпущенную через расстегнутый лифчик, чем вызвало небывалое возбуждение насильника.

Всхрапывая от желания, он стал сдергивать с себя штаны.

Глаза женщины внезапно расширились, словно она увидела нечто за спиной Валерика.

Однако тот так был занят собственными штанами, что ничего не видел вокруг. А надо бы, потому что в комнате уже начинали происходить те самые вещи, при описании которых даже у бывалых людей волосы встают дыбом.

Человек в кресле, который по всем расчетам уже должен был скончаться от нехватки кислорода, внезапно дернулся. Сергей поднял характерно опущенную голову, и лицо его было черно, как ночь.

Первые его движения были неспешны, как и тогда, в день убийства Вандерхузе.

Черный со стуком выставил одну ногу, а Валерик опять- таки его не услышал.

Поставив к ней рядом вторую, Черный рывком встал. Подволакивая парализованные ноги, он подошел к Валерику, взял за ворот рубахи и сдернул на пол.

— Ты, быдло! — возмущенно завопил Валерик. — Ты знаешь кто я такой и кто мой папа?

Как ты смеешь дотрагиваться до меня?

Черный, не снисходя до разговора с таким важным человеком, выдрал из инвалидной коляски кислородный баллон.