Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

"В августе 1941 года на Алтае, в Барнауле, были сформированы 380-я стрелковая и 87-я кавалерийская дивизии (впоследствии 87-я была переименована в 327-ю стрелковую и 64-ю гвардейскую и отличилась в боях на Волховском фронте и при снятии блокады Ленинграда.)"

.

Вновь прибывших распределили по баракам, на следующий день определили места службы. Леонтий, как бывший кавалерист ещё с Гражданской войны, был зачислен в 236 кавалерийский полк 87-й кавалерийской дивизии, который располагался в бывшем пионерском лагере в Сухом логу.

В эту же дивизию, только в другой полк, попал и двоюродный

брат Леонтия, полная его противоположность, Тимофей Гуляев - хитрый и скрытный от рождения, постоянно ищущий везде и во всем только личную выгоду, часто ничем не брезгуя. Он и тут умудрился пристроиться в продовольственном транспорте, чем и подтвердил свою деревенскую кличку "Тима хитренький", которой его окрестили односельчане за его постоянные приспособленческие уловки и хитрости.

– Что, Тимоха, требуху набивать теперь будешь? Смотри аккуратней будь, не обожгись.

– Да, чё ты, Лева, я "аккурат" может ещё и тебе лишний кусочек мяса подкину. Мы же сродники!

– Кому сродник, а кому и неугодник! Прощевай, Тимоха!

– И тебе ветер в спину, Лева.

Вот такой диалог состоялся между Леонтием и Тимофеем Гуляевыми, и их дороги, у одного прямая как он сам, а у другого - извилистая, как у ужа, разошлись окончательно.

Леонтий даже рад был тому, что служить они будут в разных полках, а то в бою обязательно подведет, подножку подставит, пускай уж подальше будет, так спокойней...

"Тимофей Гуляев, которого в деревне прозвали "Тима Хитренький" был призван в одно время с моим отцом в формирующуюся на Алтае 87-ю кавалерийскую дивизию, которая в боях под Любавой Волховского фронта была окружена, но большинство кавалеристов сумело выйти из окружения, а Тимофей сдался в плен. Этим своим малодушием он окончательно погубил свою жизнь. Дальнейшая его судьба сложилась очень плохо, вначале он вместе с другими пленными был увезён в Германию, затем во Францию и дальше в Америку американцами в конце войны, а затем по договору между США и СССР они были возвращены на родину через Владивосток.

Мне в июне 1945 года довелось быть в г. Барнауле на комсомольских курсах, и мы слушатели тех курсов организованно ходили встречать первый поезд с демобилизованными солдатами - победителями, пришедшего прямо из Берлина. Я тогда тоже встретил двух своих земляков - односельчан: Павла Степановича Бородкина и Ивана Яковлевича Гулимова. Оба они - артиллеристы, участвовали во взятии и штурме Берлина: артиллерийским огнём поддерживали пехоту, штурмовавшую Берлин. Выглядели они прекрасно - тогда ещё молодые, бравые солдаты.

И надо же так случиться, что в стороне от этой бурно ликующей толпы, мы увидели припухлого, грязного и небритого, одетого в старую латанную - перелатанную одежду нашего земляка - "Тиму Хитренького". Мы его с трудом узнали: - Тима, ты откуда же взялся такой?
– Я вернулся из кругосветного путешествия. За все эти годы своего плена я объехал вокруг земного шарика - был ответ.

И это была правда. После высадки из Америки во Владивостоке, он зайцем на товарняках пробирался в г. Барнаул - на родину. Больше, после той встречи, я его не видел - в родную деревню он не вернулся. Второй случай - дезертирство из трудармии Максима Гуляева, который долгое время скрывался в Заобских лесах и в 1943 году замёрз в стогу сена. Третий дезертир, Николай Тапильский (старше меня на 2 года), дезертировал из действующей армии и, вместе себе подобными,

скрывался за рекой в лесах, а в 1946 году был арестован за убийство сторожа при ограблении магазина, и за всё приговорён к расстрелу." (из воспоминаний Ветерана ВОВ Н.Л. Гуляева, р.п. Павловск, 1988г.).

В полк стало поступать обмундирование, вооружение, лошади и фураж. Каждый день новобранцы с Алтая, Красноярска, Новосибирска и Омска пополняли полк, все в основном были из сельских мест, знающих и умеющих обращаться с лошадьми.

Ежедневные занятия по боевой и конной подготовке проходили в усиленном режиме: с утра до обеда будущие кавалеристы отрабатывали посадку, удержание равновесия при разных движениях лошади: рысь, галоп, карьер и аллюры, различные способы управления лошадью. Нужно было, не только научится правильно сидеть на лошади, но и найти контакт с ней, для точного и правильного управления ей.

После обеда проходили стрельбы на скаку и лежа с седла: лошадь должна была привыкнуть к выстрелам, чтобы потом в бою не испугалась. Это оказалось целой наукой, но мужикам от сохи было чуть проще, чем городским, улучшить свои навыки верховой езды, поэтому Леонтий через две недели уже плотно сидел в седле на своем коне по кличке Седой. Седой был резв, смел, послушно и четко выполнял команды, даже на стрельбу почти не реагировал, воспринимал как само собой, казалось, что он родился, чтобы быть кавалерийским конем и именно у Леонтия. Они научились так понимать и дополнять друг друга, что даже новый командир полка майор Романовский, на днях прибывший в полк из госпиталя, при осмотре прохождения занятий подъехав к группе всадников, завел разговор:

– Я, командир полка, майор Романовский.

Рядом с Леонтием гарцевали, на разгоряченных после скачек лошадях, от которых шёл пар, несколько всадников-красноармейцев, с которыми он уже хорошо подружился. Мужики были почти его возраста и такие же деревенские, спокойные и рассудительные, как и он: один земляк с соседней деревни Старообинцево - Бахарев Иван, двое со Змеиногорского района - Алексей Обидин и Матвеев Яков, и один - новосибирец Гриша Меньшиков.

– Красноармеец Гуляев.

– Красноармеец Бахарев.

– Красноармеец Обидин.

– Красноармеец Матвеев.

– Красноармеец Меньшиков.

– А как Вас величать-то, красноармейцы?

– Меня Леонтий, а это Иван, Алексей, Григорий и Яков.

– Хорошо, запомню.

И обратился к Леонтию:

– А ты молодец, боец, похоже, прирожденный кавалерист? И конь у тебя добрый, понятливый!

– Да, товарищ майор, Седой молодчина! А я просто служил немного в кавалерии, ещё в Гражданскую, ну и в деревне всю жизнь на лошадях. А тут прямо наука! Вот мы её с сотоварищами и изучаем.

– Ну, что ж, хорошо, осваивайте науку, бойцы, пока время есть и на фронт ещё не едем, в бою поможет, там учиться некогда будет...Там стреляют... Вижу вас постоянно вместе, это правильно, научитесь чувствовать друг друга, то и в бою будет легче. А сейчас главное Вам запомнить, бойцы, что сегодня не Гражданская война, она сейчас другая, механизированная. Поэтому шашкой махать не часто придется, а коней надо использовать для быстроты передвижения, как при преследовании врага, так и в рейдах по тылам, а может когда и при отступлении для перегруппировки и накопления сил. В общем, учитесь лавировать и думать, думать... Я в госпитале до этого дошёл.

Поделиться с друзьями: