Люби меня

На этот раз я сжала его руку — молчаливый способ сказать ему, что я здесь.

— Я не говорю, что ты плохой человек из-за того, что не смог вмешаться, потому что тоже страдал…

Логан хлопнул руками по столешнице. — Я сделал все, что мог!

— А что насчет сейчас?! — закричал в ответ Килан. — Сейчас ты делаешь все возможное для нее? Или для себя? — Кипя от злости, Килан продолжил, прежде чем Логан успел заговорить. — Скажи мне вот что: если ты добьешься своего прямо сейчас и перевезешь ее, сколько пройдет времени, прежде чем ты снова бросишь ее, чтобы удовлетворить свою жажду мести?

Логан взглянул на Килана с ядовитой яростью, а Килан уставился на него в ответ, спокойный и не впечатленный.

— Ты хочешь перевезти ее не потому что думаешь, что я и мои братья поставим под угрозу ее безопасность, — сказал Килан. — Ты хочешь сделать это, потому что это более простое и быстрое решение, чем иметь дело с шерифом. Но Шайлох не уйдет из-за меня и моих братьев. Вот на чем ты сосредоточил свое внимание. Ты хватаешься за гребаную соломинку, пытаясь разлучить нас, чтобы получить то, что хочешь. Именно поэтому ты заговорил о ее посттравматическом стрессовом расстройстве.

— Я пытался заставить тебя понять, с какими трудностями ты столкнешься, находясь рядом с моей племянницей, — процедил Логан.

— Нет. Это не так, — прорычал Килан. — Ты использовал посттравматическое стрессовое расстройство Шайлох, чтобы манипулировать мной, чтобы заставить меня уйти от нее. И это говорит мне о том, что сделка, которую ты заключил со мной, ничего не значила. Это не было проверкой, смогу ли я защитить Шайлох. Ты заключил со мной эту сделку, потому что не думал, что я смогу победить тебя.

Он говорил о драке между ними. Логан сказал, что я могу остаться, если Килан сможет победить его, и Килан победил его.

— Каждый справляется с горем по-разному, поэтому я понимаю твою потребность выследить Икса, несмотря ни на что. Но в то же время, ты причиняешь боль Шайлох, и это не нормально. Твои действия вызывают рябь, — объяснил Килан. — Знаешь ли ты, что всякий раз, когда мы пытаемся помочь Шайлох или быть рядом с ней, она считает себя обузой? Услышав, как ты называешь посттравматическое стрессовое расстройство неудобным и тяжелым, я теперь знаю, почему она так думает.

Логан выпрямился. И, просто взглянув на него, я поняла, что слова Килана остались без внимания. — Ты не имеешь права сидеть здесь и читать мне нотации, парень. Ты даже не представляешь, какой опасности подвергаешь себя и своих братьев. И ради чего? Ради киски? Лучше бы ты нашел хорошую, нормальную девушку. А еще лучше — найти ту, которой тебе не придется делиться.

Все, что я могла делать, это таращиться на Логана. У меня не было слов. Только чувства. Обида и предательство. И даже если бы я что-то сказала в тот момент, для него это не имело бы значения. Он слушал только для того, чтобы ответить, а не для того, чтобы понять. Логан был поглощен отчаянием — отчаянием сохранить меня в безопасности и отчаянием выследить Мистера Икс. И сейчас одно мешало другому.

Медленно Килан отодвинул стул и встал. — Пойдем, — сказал он, возвышаясь надо мной.

Мы обошли стол или прошли мимо Логана, однако Килан остановился прямо перед выходом из комнаты и оглянулся на моего дядю. — Отвечая на твой вопрос, мы знаем о посттравматическом стрессовом расстройстве. Мы были свидетелями этого. — Казалось, он собирался с этим расстаться, но мускулы на его челюсти сжались. — Если ты когда-нибудь снова сделаешь травму моей девушки обузой или назовешь ее просто киской, ты не выйдешь из больницы в следующий раз, когда мы будем спарринговаться. Я позабочусь о том, чтобы тебя вывезли на каталке.

На долю секунды мне показалось, что в глазах Логана мелькнуло чувство вины, прежде чем он отвел взгляд.

* * *

Килан помог мне отнести продукты, забытые на моем журнальном столике, к нему домой, после чего помог распаковать и разложить их. Сразу же я попыталась погрузиться в работу по приготовлению разогреваемой еды для Килана и сытного ужина на вечер. К сожалению, ничего не вышло. Мои мысли метались, пока я собирала ингредиенты, а затем начала измельчать овощи и зелень. То, что произошло с Логаном, было слишком шокирующим — слишком уродливым, чтобы игнорировать.

Килан сидел у острова, спокойно наблюдая за каждым моим движением. — Я здесь, когда ты будешь готова, — сказал он с нежностью, которая почти разрушила мою хрупкую волю оставаться сильной.

Я приостановилась, нарезая ножом луковицу. — Я могла бы принять те ужасные вещи, сказанные Логаном, близко к сердцу. Могла бы позволить этому питать мое и без того тяжелое чувство вины. Но я этого не сделаю. — Я продолжила резать. — Горе может быть катастрофой. Ты можешь позволить ему уничтожить тебя или тех, кто тебя окружает. Знаю, что из моих уст это звучит как выбор. Это так, но это не так. Как и все в жизни, то, как справляться с горем, зависит от выбора. К чему тебя никто не готовит, так это к тому, каким жестоким и манипулятивным ублюдком может быть горе или как оно использует твою боль, чтобы снова и снова подавлять тебя. Горе затуманивает проложенные перед тобой дороги, и так легко заблудиться.

С тяжелым вздохом я отложила нож. В глазах все расплывалось, и мне не хотелось отрубить себе палец. Мой взгляд перешел на потолок в попытке вернуть себе самообладание. — Я могу выбрать, злиться ли мне прямо сейчас и обижаться, или я могу отбросить эти чувства в сторону и понять, что Логан потерялся в своем горе. Я знала, что он страдает. Я просто… я просто не знала, насколько сильно, до сегодняшнего дня.

— Горе не оправдывает причинение боли другим, — сказал он. — И тебе позволено чувствовать себя обиженной из-за него, потому что он будет причинять тебе боль снова и снова, и каждый раз он будет оправдывать это.

— Потому что он отчаянно хочет вернуться к охоте на Мистера Икс.

Килан кивнул. — Ты имеешь право достичь того момента, когда с тебя хватит, и больше не терпеть. Но когда ты достигнешь этого момента, зависит только от тебя.

Я фыркнула. — Я не могу отказаться от него.

— Объяснить ему, что тебе надоело страдать от него, — это не значит отказаться от него.

— А что если он не будет уважать это? — спросила я.

Мужчина грустно посмотрел на меня. — Я не знаю. Но что бы ни случилось, тебе не придется сталкиваться с этим в одиночку.

Я кивнула.

— Что ты готовишь? — спросил он.

Я рассказала ему, что планировала сделать для него, чтобы немного облегчить жизнь, пока он выздоравливает.

— Так это все для меня?

Повернувшись к нему спиной, я начала добавлять ингредиенты в кастрюлю. — Разве это не то, что ты делаешь для того, кого любишь? Находишься рядом с ними или, в данном случае, предлагаешь утешение наилучшим известным тебе способом в трудную минуту?

Я услышала, как отодвигается его стул, прежде чем почувствовала его присутствие позади себя. Обхватив меня за талию, Килан повернул меня лицом к себе и прижал к своей груди. Его глаза не отрывались от моих. — Ты любишь меня?