Любимые враги

– Сержант, ты меня пугаешь, - покачал головой майор.

– Я сам себя иногда боюсь, - признался Оленов.

– И правильно, - одобрил ход его мыслей Кокнев, - ибо самый страшный враг человека - он сам.

– Самый страшный и самый любимый...

"Где-то я слышал нечто подобное, но где?" - задумался сержант, опустив взгляд на лежавшие в ладони чешуйки.

И вдруг Семен с удивлением увидел, как по ним пробежали латинские буквы, сложившиеся в знаменитую поговорку: "Memento mori!"

И тут Оленов вспомнил все - бойню на Орсине, разгром Шролла и парад на Кобо обитателей преисподней - и отвернулся от майора.

Кокнев подумал, что сержанту стало неловко от того, что он не смог найти достойный аргумент в споре, а может, даже усомнился в своей правоте.

Но на самом деле Семен отвернулся для того, чтобы собеседник не смог увидеть, как на несколько мгновений глаза сержанта превратились в черные провалы, на дне которых метались отблески пламени Геенны.

2

На гладкие плиты взлетной полосы космодрома города Зыкинска - столицы планеты-курорта Дриады - приземлился боевой аэрокатер с зачехленными орудиями. На его темно-зеленом борту, кроме идентификационного номера, упоминалось и судно базирования аэрокатера - крейсер "Алексей Тишайший".

В борту аэрокатера открылся люк и оттуда на бетон космодрома спрыгнул человек в форме сержанта военфлота. Но на военнослужащего носящего такое звание этот человек совершенно не походил.

Его походка была мягка и пружиниста, а движения настолько легки и грациозны, что складывалось впечатление, будто на охоту идет могучий хищник, обернувшийся человеком лишь для того, чтобы незаметно подбираться к своим жертвам.

И в этом оборотне уже трудно было узнать прежнего сержанта Оленова - неуклюжего и добродушного недотепу.

Но еще более, чем внешне, новый Семен от себя прежнего отличался внутренне. В его голове снова звучал голос Врага Рода Человеческого. Однако теперь Сатана вел себя не как наглый гость, выживающий из дома хозяина, а как нанятый за проживание в этом доме работник.

Именно Повелитель Демонов убедил Семена в том, что не мог Кокнев, будучи куратором сержанта, оставить того без пригляда...

Чтобы выйти из-под контроля наблюдателей, Семен ввинтился в многотысячную толпу, выходящих из космического лайнера пассажиров самой дешевой категории обслуживания.

После перелета в тесных каютах экономкласса будущие курортники оказались в мире солнца и пахнущего листвой и цветами воздуха планеты-курорта. Опьяненные всем этим туристы были совершенно беззаботны и думали только о том, как бы поскорее добраться до гостиницы и снять дешевый, но комфортабельный номер, пока в таковые еще не вселились прилетевшие вместе с ними на лайнере конкуренты.

Поэтому никто из прибывших туристов не обратил особого внимания на одетого в скромную сержантскую форму человека с пронизывающим взглядом суровых глаз, идущего почему-то против движения толпы.

"Надо создать иллюзорного двойника, а на себя навесить чары, - подумал Семен.
– Правда, на двойника понадобиться много моей жизненной силы. Давать Сатане самому тут чародействовать опасно".

"Чем же я теперь тебе опасен?!" - полюбопытствовал Царь Ада.

"Весь космопорт напичкан следящей аппаратурой, - объяснил Семен соседу по телу.
– Ищут контрабанду и запрещенные модификации организмов. Очень чуткие приборы могут отреагировать и на эманации Темного мира. Тогда здесь начнется такой шмон..."

"Логично, еслитТы и дальше собираешься корчить из себя работягу-сержанта?
– полюбопытствовал Сатана.
– Что, после отпуска планируешь вернуться на крейсер?"

"Надо сначала разобраться с местными тварями, а потом свяжусь с Движением. Посмотрю, как они отреагируют на мои действия на Диане. А там уже видно будет, как поступать. Во любом случае революцию в секторе поднимать не собираюсь".

Едва сержант подумал о том, кого бы "загримировать" под себя, пустив по ложному следу наружку, как на него тут же наткнулась превосходная жертву для возложения ее на алтарь сержантской конспирации.

Жертва эта была придурковатым активистом в куртке с плакатом, призывающим голосовать за некоего Манкмуда Задэ, кандидата в мэры Зыкинска от одной из партий.

От активиста испуганно шарахались все, кто находился рядом, поскольку тот орал и махал руками. Но его это ничуть не смущало. И он затянул пафосную пропагандистскую речевку из множества куплетов, в которых рассказывалось, как легко получить в любой гостинице талон на участи в на выборах мера Зыкинска и отдать свой голос за "достойного кандидата-дата - честности фаната-ната".

Однако активисту не суждено было допеть до конца куплеты. Он наткнулся на чью-то коварно подставленную ногу, получил чей-то сильный злодейский толчок в спину и упал. По бедняге тут же мстительно прошлись те, кому он подпортил праздничное настроение. И активист рисковал быть затоптанным насмерть.

Но к нему на помощь поспешил Семен. Он с помощью Сатаны прошептал заклинание наложения образа, а затем помог подняться скулящему от боли в сломанных ребрах активисту, одновременно с этим наводя на его облик иллюзию, изображающую самого сержанта.

Сам же Оленев, отправив постанывающего активиста в сторону медпункта космопорта, скрылся от наблюдателей в чреве едущего к терминалу космопорта грузового фургона, перевозящего багаж пассажиров.

3

Следивший за Оленовым дрон отправил сообщение двум сидящим в мобиле у аэропорта Зыкинска сотрудникам контрразведки, которые по приказу Кокнева должны были приглядывать в городе за Семеном.

В сообщении говорилось, что сканеры дрона потеряли сержанта из виду.

Однако сотрудники прекрасно видели из своего мобиля, что "сержант" скукожившись и прихрамывая идет к медпункту.

– Наверно, глючит нашу "птичку", - предположил один из контрразведчиков - молодой толстый мулат с бегающими глазами.

– Чего ты хочешь от этого старья!?
– пожал плечами напарник мулата.
– Хорошо хоть нам на голову пока не свалился...

Семен рассчитывал, что наведенный им на активиста облик продержится хотя бы семь-восемь часов.

Однако туристы, неторопливо шагающие или едущие в аэробусах к гостиницам, настолько забили воздушное пространство города излучением своих коммуниаторов, спеша поделиться с оставленными на родных планетах семьями и друзьями первыми впечатлениями от достопримечательностей Зыкинска, что оно разрушило чародейство. И к активисту вернулся его обычный облик.