Люблю твою жену
Шрифт:
— «Если мой сын виноват». Вы себя слышите? Чтобы не сделал ваш сын, в ваших глазах виноватой буду я! И вообще, вы знаете, я давно хотела вам сказать. Вы воспитали настоящего эгоиста. Самовлюблённого нарцисса, которому плевать на мнение остальных. Есть только он и его “Я”.
— И что? Все мы не без греха! Ты тоже не святая. И наверное стоит напомнить, из какой помойки тебя вытащил мой сын.
Я не выдержала и бросила трубку, а потом расплакалась от горечи и обиды, съедающих изнутри. Хорошо, что спала Лиза и не было Радмира, иначе возникли
Плакать в одиночестве — очень полезно, эмоции стихают и на смену им приходят здравые мысли. А если кто-то рядом, да ещё пытается успокоить… То к себе просыпается столько жалости, что в голове не остаётся места для верных решений.
И решение я приняла. К этому времени как раз приехал Радмир. Застал меня на кухне, когда я заваривала чай.
Его присутствие я ощутила будто кожей, поэтому на спине заплясали мурашки, а сердце пустилось вскачь.
Обернулась и встретилась взглядами с карими глазами. Рад стоял в дверном проёме, подпирая плечом косяк. Поза расслабленная, плечи раскинуты в стороны, а руки засунуты в карманы джинсов.
— Извини, я здесь немного похозяйничала, — кивнула на заварник.
— Тебе идёт быть на моей кухне.
Неожиданно расплылась в улыбке, а он подошёл почти вплотную и привлёк к себе, взяв за запястье. Оказалась в кольце его рук в один миг. Глаза в глаза. Смотрели. Молчали. И в этот момент говорить не хотелось совсем. Я будто в сказке была, где волшебный принц понимает всё без слов.
— Меня ждала или почему не спишь?
Я могла бы польстить его мужскому эго и сказать "да". Но я не сказала. Вместо сладкой лжи, я предпочла реальность.
— Не могу уснуть после разговора со свекровью.
— Гадости наговорила? — кивнула в ответ и Рад продолжил: — не общайся с ней.
— Как получится, — пожала плечами, а затем переключилась на Радмира: — тебе приготовить чай?
— Нет, спасибо. Я жутко хочу спать.
— Тогда спокойной ночи, а я ещё здесь немного посижу, можно?
— Ах, Наташа, — он обнял за плечи, прижимая голову к своей груди, а затем я ощутила, как он целует меня в макушку.
Утром проснулась в одинокой постели. Оглянулась, позвала дочку по имени и испуганно захлопала ресницами. Вскочила на ноги, поверх ночнушки накинула халат и вышла из спальни. Осмотрела весь дом, каждую комнату, но Лизу так и не нашла, а потому выскочила на улицу.
Взволнованная, с потерянным взглядом и злостью на саму себя. Ну как я могла проспать? А если Лиза вышла за ворота и потерялась? А вдруг ещё хуже? И чем больше я бродила по территории коттеджа, тем больнее сжималось моё сердце.
Наконец-то я наткнулась на незнакомого мужчину, одетого во всё чёрное. Это оказался охранник, а потому он любезно показал мне, в какой стороне находится конюшня, ведь именно там была моя дочка.
Я увидела их вдвоём возле кобылы в стойле. Лиза кормила морковкой животное, а Радмир находился рядом и контролировал процесс.
Лиза, словно почувствовав моё присутствие, обернулась.
— Мамочка проснулась, — малышка кинулась мне навстречу, а следом за ней подошёл Рад.
Мужчина скользнул оценивающим взглядом
вверх-вниз, и в этот момент я жутко пожалела, что выскочила из дома в одном халате. И дело не только в том, что на улице уже осень и по утрам прохладно.— Вижу, проснулась, — игриво подмигнул. — Расслабься, Наташа, чего такая напряжённая?
— Потому что проснулась и не увидела своего ребёнка.
— Вот, значит, в чём дело.
— Лиза, больше не делай так! Никуда не уходи без моего разрешения.
— Мамочка, ты сладко спала. Я не хотела тебя будить.
— Мы не хотели тебя будить. Прости нас, пожалуйста.
И они вдвоём сделали невинные глаза, умоляя не злиться. И я, конечно же, не злилась. Просто испугалась. Очень!
— Оказывается, у тебя реально есть лошадь.
— Думала, я обманываю?
— Нет, я так не думала, но… — сделала глубокий вдох, выдерживая паузу. — Кто ты такой, Радмир? Ты живёшь словно олигарх.
Он улыбнулся и качнул головой.
— Да точно, — легонько стукнула себя ладошкой по лбу, — какой с тебя олигарх в двадцать семь?! Значит, мажор?
Рад изменился в лице. Помрачнел. И я поняла, что сморозила глупость. Да и кто тянул за язык? Разве о таком спрашивают прямо в лоб?
— Я коммерсант и ты это знаешь. Не олигарх.
— Прости, я не должна была ни о чём спрашивать.
Мы вернулись в дом и вскоре позавтракали. А потом Радмир уехал и не возвращался до самого вечера. И я понимала, что с появлением в доме меня и Лизы в жизни Сташевского ничего не изменилось. И ему всё так же нужно заниматься своей коммерцией.
А мне было скучно, хоть волком вой. Врач прописал постельный режим, но мне совсем не лежалось. На работе все знали, что у меня больничный, а за Лизу я договорилась с воспитательницей. Поэтому мы с дочкой прогуливали по весьма уважительным причинам.
И пока Радмир был на работе, я шерстила интернет в поисках подходящего жилья. Вариантов было много, на любой вкус и кошелёк, и если бы не моё разукрашенное лицо, то давно бы уже встретилась с риелтором и посмотрела всё вживую.
Глава 22
Через несколько дней позвонил Вова. Я опешила, увидев на экране мобильника имя абонента, но вызов всё-таки приняла.
Затаив дыхание, я прижимала к уху телефон и ждала, что он скажет.
— Привет, — произнёс трезвым голосом и моё сердце замерло на мгновение. — Молчишь? Даже привет не скажешь своему мужу?
— Что ты хочешь от меня, Вова?
— Подруга у тебя стерва. Так и передай ей. Её счастье, что я не воюю с женщинами.
— Это всё?
— Наташа, я извиниться хочу. Я сильно виноват перед тобой. Не знаю, что на меня нашло. Это всё водка, ревность… Ужасное сочетание. Возвращайтесь с Лизой домой. Я вам и слова не скажу. Обещаю. Мы всё забудем. Не было ничего. Я больше никогда тебя пальцем не трону. Мамой клянусь.
Я тяжело вздохнула. В сердце отозвался тупой спазм, а в голове всплыли события из недавнего прошлого.
Гадко стало. Ощутила себя будто тряпкой какой-то, о которую Вова так легко вытирает ноги.
— Я подала на развод.