Люблю. Целую. Твоя крыша

– Если на тебя падает мужчина – это знак, – невозмутимо сказала она, поджигая сигарету, затягиваясь и выдыхая дым в форточку.

Ага, раз позволила себе взяться за курево, значит, наследников дома нет. При них Сашка – паинька и заинька, ничего такого, что может опорочить светлый образ яжматери. Нет, фанатизма в этом деле у неё никогда не было, но подруга всегда старалась вести себя прилично, когда на неё смотрели три пары глаз белокурых чад.

В коридор вышел Виталик. Осмотрел меня с ног до головы. Несколько ревниво и настороженно, ибо на морде было написано: «По глазам вижу, что другому самцу улыбалась и внимание к нему проявляла. Пока несчастный я тут не кормленый и не глаженый!»

Подхватив Виталика на руки, я бодро прошла на кухню.

– Где дети?

– Приехала Лёнькина мама, – отмахнулась Сашка, – забрала всех гулять и в зоопарк.

Так… Лёнька у нас – хозяин строительной фирмы, тоже блондин, тоже красавец, отец Эли. Хороший, в принципе, мужчина, но слишком деятельный. Сашка в какой-то момент не выдержала темпа жизни, где и отпуска толком нет, и помахала благоверному ручкой. К тому же как раз в это время на ее горизонте нарисовался спокойный уравновешенный стоматолог Константин, поэтому неуёмный фонтан энергии Леонид был отодвинут в сторону.

Я села на пуфик, Виталик тут же разместился на моей груди, ткнувшись макушкой в подбородок, и громко заурчал. Вот мужчины так не умеют. А тут высший пилотаж. Подчинил без слов и лишних телодвижений. И, что интересно, ты сама на всё согласна и не сопротивляешься.

– Рассказывай, – велела Сашка, пристально гладя на меня.

– Пошла в «Ан-Лин», – начала я, – а там…

Весь рассказ не занял много времени. Подруга молча затушила сигарету в пепельнице и деликатно прикрыла последнюю салфеточкой.

– Почему ты не поехала с ним в аптеку? – поинтересовалась она, прищурившись.

Я чуть не выронила Виталика из рук. Уставилась на неё так, словно в первый раз увидела.

– Ты чего? Ты как себе вообще это представляешь? Мужчина, оплатите мне лейкопластырь и вставную челюсть?

– Ну, хотя бы валерьянку, – пожала она плечами. – Вдруг понадобится. Мужчина, оплатите мне что-нибудь уже от этих синяков, которых вы понаставили на моём теле, в конце концов.

– Синяков не было, – справедливости ради заметила я. – И не хочу быть должной.

– Вряд ли для него это деньги, – хмыкнула она.

Я пожала плечами, пытаясь погасить ниоткуда появившееся раздражение. Всё же немало усилий потратила на убеждениена то, чтобы убедить Руслана, что со мной всё в порядке, а в аптеку вместе пойдем только через мой труп. Он на это ответил, что в случае трупа в аптеку, пожалуй, можно уже и не ходить.

И вообще… не люблю я это. Конечно, приятно, если симпатичный мужчина проявляет к тебе внимание. Но когда он родственник твоего начальства, а возможно, и сам работает в «Ан-Лин», лучше быть поосторожнее.

Наверное, именно поэтому Сашка уже трижды была замужем, а я – ни разу. Но каждому своё.

– Ты шоколад купила? – резко поменяла она тему.

– Ой…

Неловко. Засмотрелась на зелёные глаза, клетчатую рубашку и «Ниссан», а поручение не выполнила.

Я быстро сгрузила Виталика и снова вскочила, метнувшись к двери.

– Я сейчас! – крикнула на ходу.

– Осторожнее там! – донесся голос Сашки. – А то рухнешь вдруг в непредвиденном месте, и тогда точно будет не до аптеки! И вообще, мы сегодня идём на свидание!

Последнее я хоть и услышала, но не сразу сообразила, о чем речь. А надо бы. Кажется, Сашка опять решила налаживать личную жизнь. У неё это должно случаться с завидной регулярностью. Иначе жизнь резко теряет краски, Сашка – желание развиваться, а бывшие мужья тут же активизируются.

«Скорее всего, буду всего лишь фоном, – подумала я, быстро пробегая возле домов. – Мы прекрасно контрастируем, главное, чтобы объект обворожения любил таких женщин, как Саша. А не как я. Иначе будет неловко».

В нужный магазин я вошла спустя пятнадцать минут. Фух. Киев – чудесный город, но расстояния… мамочки. Надо тренироваться.

Последняя мысль немного выбила из колеи. Тренироваться. Надо квартиру искать. Срочно. При этом такую, чтобы не добираться по три часа до работы. А денег сейчас… ой. Ужас. Надо срочно решать вопросы, а не на свидания ходить.

– Девушка, перестаньте стоять и молчать. Вам что? – осторожно поинтересовалась продавец.

– Она смотрит на молочный шоколад, вот этот, белорусский, – с тихим смешком сказал приятный женский голос, и я вдруг осознала, что уже слышала его.

Быстро повернув голову, встретилась со взглядом пожилой и очень ухоженной женщины. Она мягко улыбнулась. Вокзал… Ох! Та самая, которой я поднимала упавшую штучку, то есть футляр.

– Дайте триста грамм, – брякнула я, не отводя взгляда от дамы.

Нехорошо так, нельзя пялиться. Но она улыбается. И словно что-то хочет спросить.

– Я вас подожду на улице, – вдруг сказала она и кивнула на шоколад. – Расскажете потом.

И так быстро покинула магазин, что я ничего не успела сказать.

Сунув деньги и схватив пакет с шоколадом, я побежала на улицу. Что вообще происходит? Бабуля очень любопытная, но… странно. Правда, она кивнула на сладость. Может, тоже что-то печь собралась и хочет знать, каков он на вкус? Но я понятия не имею, к тому же шоколад такой цены заставляет меня нервничать и совершать необдуманные поступки. Тут было легче, потому что он понадобился Сашке для работы. А так, есть шоколад за полтысячи килограмм – слипнется кое-что.

Дама стояла на улице. Такая невозмутимая, вполне симпатичная даже в своём уже не юном возрасте, одетая в очень ладно сшитый теплый костюм песочного цвета. Элегантно держала сумочку и смотрела прямо на меня. Под взглядом ее светлых, немного выцветших от возраста глаз мне стало немножко не по себе. Кажется, что смотрит – и видит насквозь.

– Вы хотели что-то спросить? – уточнила я, приближаясь к ней.

– Вы не спешите? – последовал вопрос.

Я немного растерялась. В принципе, Сашке заказ надо делать, но полчаса, пожалуй, есть.

– Относительно, – нашла я более подходящий ответ. – А что?

– Ох, извините старую женщину, договорилась с внуком, что он встретит меня возле площади, но туда надо дойти, а голова так кружится, что боюсь, рухну прямо возле той урны. А я хоть и прожила достаточно неоднозначную жизнь, картину «Ангелина Филипповна на земле» хотела бы отсрочить.