Любопытство - не порок, но оно наказуемо

Зал переговоров был выполнен в восточном стиле – все застлано коврами, на которых сидели стороны деловой встречи перед низеньким позолоченным столиком больше походящим на поднос с ножками. Владимир представил мне господина Ибрагима Энсара – смуглого мужчину в годах. Оба барона сидели в национальных одеждах туркмен, и я в своем напыщенном европейском костюме выглядел не к месту. После приветствий приступили к обсуждению объема поставок сырья, сроков поставок, оплаты, ставки комиссионера. Результат обсуждения тут же заносился сидящим у стены секретарем Владимира в лептоп. Мы пили чай из пиал и внимательно изучали друг друга. Встреча была напряженной. Ибрагим как бы невзначай давал понять, что если бы не Рокотов он не стал бы разговаривать со мной даже о погоде. Приходилось быть очень сдержанным и вежливым… Восток – дело тонкое.

Все чемоданы были собраны. Солнце катилось к закату. После подписания бумаг меня пригласили на ужин, но я сослался на большую занятость и необходимость срочно вернуться во Флоренцию. Энсар беззлобно посетовал на меня: «Молодость», - и сверкнул золотыми коронками. Владимир поддакнул, что молодежь хороша своей непоседливостью. Покидая территорию резиденции русских, я проходил мимо кустарниковых деревцев айвы. В тени листвы стоял Рио. Я хотел пройти мимо, не поднимая глаз. Мне было муторно, и все внимание привлекала галька на дорожке. Я больше не хочу шутливо общаться с этим молодым человеком… я вообще не хочу с ним общаться.

– Дон Сильво, доброго Вам пути, - проговорил юноша, стоило поравняться с ним. Я вскинул голову и посмотрел ему в глаза. Но в его взгляде не было издевки на подобии той, что я видел в отеле – чистый спокойный взгляд… А еще грусть. Если сейчас передо мной Рио, которого я знаю, то я отвечу.

– Спасибо, Жениа. Береги себя, - это все что я смог сказать, прощально козырнул, изобразив подобие улыбки, и пошел дальше, ускоряя свой шаг. Прощай Ашхабад.

Я очень устал с дороги. Вернулся домой глубокой ночью. Пройдя в свою комнату, убрал документы в сейф и, снимая на ходу одежду, отправился в душ. На голое влажное тело надел белый махровый халат и вышел из ванной. В сумраке комнаты, подсвеченной тусклыми настенными бра, на кровати сидел Джозеф.

– Босс, я думал, Вы будете утром.

– Джо, давай без боссов, рабочий день еще не начался. Где видео? – я так его и не посмотрел… все оттягивал время. Подручный показал в сторону дубового стола стоящего у окна, на его столешнице светил экраном ноутбук.

Ну что я могу сказать? Малыш нарывался. Для искушенного взгляда Вернер двигался лениво и нехотя, будто отчего-то невероятно устал. Гримм играл с ним точно кошка с мышкой, но перепутать волка с мышкой? Я приподнял бровь. Что ты делаешь Гримм? Получив мнимое превосходство, он допустил одну классическую ошибку «злодея» – начал болтать… В Вернере я не сомневался, я знал его повадки, я знал его непредсказуемый характер, я ждал развязку и она не преминула настать. Гримм был ослеплен хлыстом из пиджака, клинок мгновенно отобрали и Грей не стал болтать… Я грустно усмехнулся… Завтра будут новые похороны.

Джо подошел ко мне сзади и сжал плечи.

– И сколько я так сижу?

– Долго, я подумал, что ты уснул с открытыми глазами, - а на экране продолжал мелькать картинками ролик, поставленный на бесконечный повтор. – Иди в кровать. Скоро рассвет.
– Я привалился затылком на живот друга стоящего позади. – Что будешь делать с Вернером? – поинтересовался он.

– Утро расскажет мне об этом, Джо, а я уже ни черта не соображаю. Чтобы решить, как поступить, надо сначала поговорить с ним, - мне запустили пальцы в волосы и стали массировать голову. – Джо, ты всегда знаешь, что мне нужно?

– Всегда, - насмешливо ответили мне с долей иронии и превосходства. Далее на очереди была шея и плечи.

– Спасибо.

– Не за что, шеф. Отдыхайте, - и друг тихо вышел из комнаты, когда убедился, что я лег и закрыл глаза.

Наступил новый день. Приведя себя в порядок отправился в комнату Волка. Для него слишком рано – он еще спал. Присев рядом с ним на кровать, принялся рассматривать знакомые черты: «Ты такой ангел, Вернер… когда спишь». Коснулся его волос, провел ладонью очертив овал лица, мой милый панк подался на ласку и потерся о ладонь щекой. Через секунду на меня смотрели настороженные глаза, Вернер будто не дышал. Я заметил, что тоже затаил дыхание.

– Привет, - прошептал я, не убирая руки – большим пальцем поглаживал висок над ухом.

– Привет, - в его глазах зарождалось все большее негодование. Резко схватив меня за руку, он кинул меня на кровать, уложив на лопатки и, нависая надо мной, продолжил: - Где тебя носило, итальянец? Итальянцам положено сидеть в Италии! – этот звериный оскал не сочетался с этим по-детски наивным заявлением, но улыбаться мешала рука сдавившая горло.

– Грей, ты знал про мои дела и Ашхабад, так к чему вопросы? – рука Волка перестала сдавливать горло и он оседлал мои бедра. Про Гримма я не заговаривал – ждал что будет дальше.

– Ты видел Рио? – он улегся на меня, а голову положил на сложенные перед собой руки.

– Там был Рио, - глаза Волка отчего-то расширились. Чему он удивляется? Грей снова вскочил и дернул рубашку в разные стороны, пуговицы разлетелись по комнате.

– Действительно, Рио там был! – я получил оплеуху. – Что это? – он указал на укус.

– Упал с лестницы на собаку.

– А это что? – меня вертели и я чувствовал себя, как на медицинском осмотре.

– Рядом с собакой была кошка.

– Хватит врать! – меня толкнули и прижали к стене. – Чьи это отметины?

– Я, правда, упал с лестницы… на Рио, он испугался и от неожиданности покусал меня и поцарапал, - Вернер зарычал и угостил меня еще одной пощечиной.

– Кобель! – я помешал Вернеру снова себя ударить и прижал к себе. Его лицо было рядом, глаза на выкате.

– Да, я кобель, Вернер. И я этим горжусь. Но спешу сказать, что между нами ничего не было, - я так же вытаращил глаза, приблизив свое лицо нос к носу. Вернер дергался, но я крепко держал его.
– Мы даже не целовались. Рио был очень соблазнительным, а ты знаешь мой темперамент – сложно удержать ужа в штанах, но будь спокоен, он не покидал домик. Кстати, тебе привет от Рио, он постоянно вспоминал тебя. Вернер то - Вернер сё, ты ему как кость в горле. Малышу почему-то очень хотелось, чтобы ты увидел этот укус и царапины. Как думаешь, зачем ему это?