Любовь без слов (сборник)

И все-таки, выгрузившись из поезда на платформу, Света почувствовала угрызения совести. Она присела около коляски, стала целовать и гладить по плечикам Мурлыку:

– Прости, зайчик! Мама была не права, мама очень устала. Сейчас мы приедем к бабушке, и я тебе дам конфетку. Одну! – Света показала палец. – Маленькую.

Мурлыка затих и показал два пальца – торговался, хотел две конфетки.

– Такси надо? – раздался рядом голос. – Куда ехать?

– На Пионерскую улицу, – ответила Света, поднявшись.

– Тысяча.

Это и по московским меркам было безбожно много. Но вокруг вокзалов всегда крутятся таксисты и бомбилы, которые дерут втридорога, пользуясь безвыходностью пассажиров или их плохим знанием местных цен.

– Хорошо, – сказала Света. – Но вы донесете мои вещи, а потом поднимете их на третий этаж.

Кажется, к ней стали возвращаться навыки выживания за пределами золотой клетки. Только бы мама еще не ушла на работу. Позвонить ей Света не могла, не было телефона. Если мама уже в школе, придется идти к соседке тете Вере, а от нее уже звонить маме.

Свете повезло – мама была дома.

Анна Юрьевна открыла на звонок дверь и застыла. Она задохнулась от негаданной радости – за порогом стояли дочь и внук.

– Здравствуй, мама! Мы приехали к тебе.

Анну Юрьевну переполняло счастье, но первыми вырвались слова упрека:

– Что и требовалось доказать!

– Мамочка! – бросилась ей на шею дочь и разрыдалась.

– Будет, будет, успокойся! Ты дома, ты со мной.

Мурлыка, напуганный мамиными слезами, тоже заревел.

– А кто у нас тут плачет? – отстранила Анна Юрьевна дочь. – Кто этот прекрасный красивый мальчик? Неужели это мой внук Илюшенька? Иди ко мне, солнышко!

Света поразилась маминой интонации – нежно дурашливой, любящей. Она давно не слышала подобных нот в мамином голосе. С внуком на руках Анна Юрьевна вошла в квартиру, Света занесла вещи.

– Да! – сказала вдруг Света решительно. – Его зовут Илюша и никак иначе.

Мама посмотрела на нее удивленно, но ничего не спросила.

В авторской редакции

Большинство литературных произведений, имеющих в выходных сведениях фразу «публикуется в авторской редакции», представляют собой стилистически беспомощные, а то и вовсе неграмотные творения. Их авторы, как правило, мнят себя великими писателями, пренебрегают профессиональной помощью и каждую исправленную запятую воспринимают как оскорбление, нанесенное литературными профанами. Между тем не существует рукописи, которой не требовалось бы стороннее квалифицированное прочтение. Ведь взгляд писателя, пока он работает над произведением, пишет и переписывает, замыливается и не ловит очевидных огрехов, которые легко заметил бы, будь рукопись отложена на полгода. Но кто станет столько ждать, хочется выпустить в плавание корабль, застоявшийся в доках. Нет ни одного достойного произведения в мировой литературе, не прошедшего через руки редактора, которому доверяет писатель.

Антон и помыслить не мог о том, чтобы его роман кто-то взялся редактировать. Хватит ему Палыча, завотделом, который уродует его статьи, вычеркивая самые выигрышные места. Свой роман Антон представлял абсолютным творением, мраморным, вроде Венеры Милосской, – что-либо прибавить или убавить кощунственно. Конечно, могут быть недостатки. Но ведь и Венера безрукая.

Для окончательного завершения романа требовалось написать главу о Полине Геннадьевне. По замыслу Антона, она должна была быть черным магом, экстрасенсом и попросту ведьмой. Имелось ли в реальной жизни хоть какое-то основание для подобного утверждения, Антона не заботило. Красивый замысел дороже пошлой истины. Кроме того, народ, он же читатель, падок на всякого рода чертовщину. Сам Антон верил и не верил в необычные способности. Как в жизнь на Марсе: есть там обитатели, нет ли – его не волнует. Хотя, скорее всего, ни жизни на Марсе, ни чудо-способностей не существует. Олег Павлович однажды показал ему статью в журнале «Наука и жизнь», в которой рассказывалось про премию в миллион долларов, основанную много лет назад. Деньги достанутся человеку, который продемонстрирует комиссии любой необычный дар – ясновидения, чтения писем в закрытых конвертах, диагностики заболеваний, перемещения предметов без контакта – любой. Проценты набегают, премия растет, но ни один из тьмы экстрасенсов не покусился на большие деньги.

Готовясь к написанию главы, Антон полдня читал в Интернете про ведовство, белую и черную магию, заклинания, ритуалы, про бурятских шаманов и гаитянских колдунов вуду. В его голове все перемешалось, большая часть информации практической пользы не имела, но некоторые сведения пригодились и дали толчок фантазии.

Как уяснил Антон, ведьмы бывают потомственными и учеными. Полину он решил сделать потомственной колдуньей. Поэтому с детства про Полину говорили, что у нее дурной глаз: мимо кринки с молоком пройдет – молоко скиснет. Обидится на кого-нибудь – человек обязательно заболеет. С другой стороны, девочкой Полина лечила лишайных кошек наложением рук. Про кошек Антон подчеркнул особо, одному из представителей кошачьих предстояло сыграть особую роль. К восемнадцати годам Полина окончательно сформировалась как ведьма. Но ей было необходимо пройти обряд инициации, который, в свою очередь, возможен только после специального знака. Таким знаком стал сон, в котором Полина перенеслась за сотни километров и оказалась незримым свидетелем шабаша ведьм на Лысой горе. Тут Антон посоревновался с Булгаковым и, по собственному мнению, заткнул классика за пояс. В «Мастере и Маргарите» шабаш сатаны напоминает светский бал и никакого трепета не вызывает. А у Антона праздник ведьм – холодящий кровь разгул нечисти, совокупления упырей с утопленницами, вурдалаков с троллями, человеческие жертвоприношения и пиршество вампиров. Проснувшись, Полина посчитала возможным приступить к инициации, которая заключалась в том, что девушка растоптала икону и прочла несколько молитв наоборот. Сделав из героини черную колдунью, Антон отправил ее врачевать людей. Надо же было как-то зарабатывать на жизнь и не в институт же новообращенной ведьме поступать. Тут на сцену выступил кот Берия, прототип того самого гаденыша, который отравлял существование Антона в квартире московского журналиста. Сделав доброе дело поневоле, вылечив человека от смертельной болезни, Полина погружала свои длинные ногти с угольно-смоляным маникюром в пушистую шерсть Берии, чтобы вернуть себе черные силы, залатать прореху. Берия был дьяволом в кошачьем обличье, сгустком отрицательной энергии, исчадием ада. Полина жить без него не могла. Исцелять людские болезни, насылать порчу, снимать порчу, предсказывать будущее, кодировать на успех в бизнесе было для Полины пустяковым делом. Но она упорно совершенствовала свое мастерство, изготавливая кукол вуду и осваивая технику шаманов. Не пропадать же сведениям, которые почерпнул Антон из Интернета. И вот уже Полина камлает не только с бубном, но и со струнным инструментом моринхуром и в состоянии транса может съесть горящие угли, держать в руках раскаленные добела металлические предметы. Зачем ей, спрашивается, угли жевать и за раскаленный нож хвататься? Все просто. Полина находит у человека, скажем, пять болезней, входит в экстаз благодаря горловому пению, бубну и моринхуру, хватает пять угольков, заталкивает в рот – и болезней как не бывало. А чтобы у пациента появилась стойкость в преодолении жизненных невзгод, шаманша берет в руки горячий нож, который шипит в ее ладонях, но следов ожогов не оставляет.

Не был забыт и водитель Полины Геннадьевны, в свое время нагнавший страху на Антона. Шофер выступил в роли главного вампира столицы и одновременно верного адъютанта Полины. Книги о вампирах были в большой моде, и Антон не мог не отдать дань этому читательскому интересу.

Дар Полины не нуждался в рекламе, она не снисходила до объявлений в периодических изданиях. Слава о Полине-целительнице переходила из уст в уста, а деньги текли рекой. Но однажды случился прокол. К Полине обратились бандиты с просьбой наслать несчастье на соседнюю банду. Полина легко справилась. Однако пострадавшие бандиты выяснили, кто их сглазил, и нагрянули к Полине с требованием покарать обидчиков и заодно еще нескольких строптивых личностей. Привнеся в сюжет криминальную и детективную линию, Антон вскоре запутался в бандитах, и его героиня прикрыла лавочку, ушла в подполье. Она познакомилась с Игнатом, который со всех точек зрения оказался подходящим объектом для реализации планов колдуньи. Полина вышла замуж за Игната и закодировала его на успех в бизнесе, на большие деньги, на жизненную удачу. Создала вокруг него непробиваемую ауру, которую тщательно поддерживала, попутно расправляясь с конкурентами, легко выигрывая тендеры и умножая богатство. Попутно Антон отметил, что выглядела Полина изумительно молодо не благодаря пластическим хирургам и мастерам-косметологам, а исключительно из-за колдовства. На самом деле за глянцевой внешностью скрывалась страшная личина бабы-яги, потому что ведьмы быстро стареют, и в свои тридцать лет (у Антона всегда было плохо с датами) Полина тянула на сто тридцать. Однако истинное лицо Полина открывала только раз в год на празднике ведьм. Описанием еще одного жуткого шабаша Антон закончил главу.

Он не перечитывал текст, потому что, повторимся, для него роман был мраморно-совершенным. У автора не возникло вопроса, как с ног до головы закодированный Игнат, окруженный пуленепробиваемой аурой, мог в следующей главе портить почем зря несмышленых девушек, а потом завести серьезный роман со Светой.

Поставив последнюю точку, Антон испытал смешанные чувства: бравурное ликование и тихую грусть одновременно. Ему было жаль расставаться со своим творением, которое подарило ему ни с чем не сравнимые минуты трепетного вдохновения. Впрочем, он еще напишет много романов. Творческий метод отработан – бери реальных людей за отправную точку фантазии и сочиняй, твори, наслаждайся. Однако нельзя сбрасывать со счетов проблему славы и денег. Как ее решить, Антон определил заранее, еще не приступив к работе над «Скелетами». Это могло бы показаться странным: художник, не нарисовав первой картины, узнает, как ее лучше продать, скульптор, еще не погрузив пальцы в глину, присматривает себе галереи, композитор, не написав ни одного произведения, ищет оркестр. Для Антона в подобном подходе не было ничего странного. Такое время: бесплатное творчество – удел растяп, реклама – дудочка Крысолова, выигрывает не тот, кто стартует и тупо прет до финиша на последнем издыхании, а тот, кто умеет ловко срезать трассу и финиширует с широкой улыбкой чемпиона.

Обращаться в издательства Антон не собирался. Издательства – это крепости, вокруг которых толпятся среди мелкой литературной шушеры Львы Толстые и Федоры Достоевские с протянутой рукой. Вернее, с рукой, на которой лежит гениальная рукопись. Изредка открывается амбразура крепости, и оттуда раздается крик: «Толстые и Достоевские нам не нужны! Просьба очистить пространство для проезда транспорта!» Опускается подъемный мост, и по нему грохочет золотая коляска, в которой сидит баловень судьбы – знаменитый беллетрист. Он не смотрит в лицо менее удачливым собратьям по цеху и улыбается смущенно. Интеллигент все-таки. Для читателей он – известный писатель, но для издательства – бренд, а книги его не романы, а проекты.

К счастью для поколения Антона, имелся обходной путь проникновения в издательство – Интернет. Сотни, если не тысячи молодых авторов выкладывают свои произведения в сети. Единицам везет. Когда возникает читательский бум в интернет-сообществе, издательства обращают внимание на автора и предлагают выпустить бумажную книгу. Скрепя сердце Антон отказался от идеи разместить «Скелетов» на сайтах, где стоит защита от копирования, от бесплатного скачивания. Заработаешь копейки, да и аудитория маленькая. Нет, надо выкладывать роман бесплатно, и прежде всего – на личном сайте.