Любовь, чакры и мармелад

Она заранее прочитала, что такое ашрам, чего следует от него ожидать и как следует себя вести. Она очень не любила приезжать, что называется « в чужой монастырь со своим уставом.» Именно поэтому, пока многие ее коллеги по труппе щеголяли по заграничным городам с гордой установкой «если кто-то хочет с нами поговорить, пусть учит русский», Элина не поленилась купить самоучитель английского и выучить язык на приемлемом для общения уровне.

У самого слова «ашрам» в переводе есть несколько значений: место без боли, место труда или обитель отшельников. Ашрамы создаются вокруг гуру– просветленного учителя. По сути дела, ашрам представляет собой коммуну, где весь быт обеспечивается учениками и последователями гуру. Индийские ашрамы стали особенно популярны с легкой подачи группы Битлз. Музыканты посетили ашрам гуру Махараши Махеш Йоги в 1968 году. В Европу и Америку ашрамы пришли в конце двадцатого столетия. В ашраме есть свами и брахмачарьи, которые решили посвятить свою жизнь духовной практике, а также любой желающий может приехать на несколько дней, чтобы отдохнуть душой, за умеренную плату. В ашраме регулярно проводятся семинары и лекции. Те, кто не имеет финансовой возможности приобщиться к высокому, но заинтересован в духовном просветлении, могут приехать в качестве карма-йогов. В обмен на полный пансион и посещение всех практик ашрама они помогают по хозяйству. Основным условием является соблюдение всех ритуалов и порядков. Подъем в пять тридцать утра, день, наполненный духовными и физическими практиками, строгая вегетарианская диета и воздержание от телесных утех. Последний пункт вызывал у Элины особое любопытство. Неужели и вправду всю жизнь без секса?.. Она вспомнила первого встреченного ею свами в оранжевых одеждах, статного мужчину с яркими темно-карими глазами. Она бы не назвала его взгляд совсем безразличным. Любопытно, каким образом в этой глуши оказался йог из России. Хотя, может быть, он и не из России, а просто хорошо говорит по-русски… Она радостно вскрикнула при виде ухоженного козла с блестящей черно-белой шерстью и рогами, напоминавшими изогнутые кинжалы. Протянула руку и осторожно погладила по холке. Козел не шевелился, взирая на зеленый пригорок в отдалении. Даже козлы тут в медитации,– подумала девушка, разуваясь сразу за порогом. Нос защекотал аромат тушеной капусты. Она вошла в зал с большими дубовыми столами, ажурными занавесочками на окнах. Посреди зала, взявшись за руки, стояли в кругу люди и пели какую-то тарабарщину. Тот самый кареглазый свами сделал ей знак присоединяться. Он декламировал нараспев по одной строчке непонятных слов, остальные повторяли следом. Элина подошла ближе, он отпустил руку стоявшей рядом полногрудой женщины, и она встала между ними. Пение длилось недолго и завершилось протяжным «ом». Гости были приглашены к трапезе.

Элина набрала понемногу из всего, что призывно дымилось и благоухало в широких блестящих кастрюлях: лобио из фасоли с овощами, рагу, немного листового салата с кедровыми орешками, кускус. Обошла стороной только печеные дольки картофеля и десерт из сладкого молочного риса. Аня помахала ей из-за стола на восьмерых. Элина направилась туда, едва не столкнувшись с Пираткой, как она ее окрестила для себя. Увернулась в последний момент и сверкнула глазами. Та ухмыльнулась своим бандитским оскалом. Элина прошествовала к своему месту. Поздоровалась с группой. Лица у всех были приятные, беззлобные. Все ответили с улыбкой, желая друг другу приятного аппетита. Постепенно в разных углах стола завязалась беседа. Одни говорили между собой на неизвестном Элине языке, другие– по-английски. Элина прислушивалась к обрывкам разговоров, предпочитая наслаждаться трапезой молча. Аня, начавшая ужин с двойного десерта, прошептала:

– 

Как тебе полезная еда?

– 

Пока неплохо. Четыре дня можно прожить.

– 

Ага. Мне тоже нормально. От одного не могу отказаться– сладкое. У меня с собой заначка. Если что– обращайся,– она подмигнула.

Элина покачала головой.

– 

Спасибо, но я как раз сладкое не ем.

– 

А-а, – не то с жалостью, не то с уважением протянула собеседница.

– 

Мне вот без кофе тяжело будет. Привыкла.

– 

Тут есть,– кивнула Аня на барную стойку, за которой дородная женщина

протирала стаканы полотенцем.

– 

Нельзя же. Правила.

– 

А

–

а, ты все по правилам?

Элине не понравился сарказм в ее тоне.

– 

А ты– бунтарка, значит?

– 

Смотря по обстоятельствам,– протянула Аня, глядя ей пристально в глаза и

сменила тему, спросив, чем Элина зарабатывает на жизнь.

Девушки разговорились и остались за столом выпить еще по стакану ароматного травяного чая, когда все разошлись. Кареглазый свами, проходя мимо стола, заметил:

– 

Не пропустите вечернее собрание. В двадцать ноль-ноль.

Когда он вышел, Элина хотела поделиться с Аней своими наблюдениями о нем, но передумала. Она же не сплетничать приехала. И вообще, что она знает о духовных личностях, чтобы позволять себе какие-то неуважительные мысли. Она вернулась к разговору.

– 

Значит, ты частная няня– акушерка… Ничего себе…

– 

А что такого?

– 

Да нет, это здорово. Я даже не знала, что такие бывают. Просто я думала, ты какой-нибудь арт-менеджер или… дизайнер, в общем… У вас же в Питере все творческие личности собираются.

– 

Не-е-е… Я детей люблю, особенно малышей.

Элине пришла в голову забавная, хоть и не очень приличная шутка.

– 

Я серьезно,– неправильно истолковала ее смешок Аня. – У меня к каждому особенный подход. Я как будто чувствую, отчего они плачут. Не знаю, как это объяснить. Просто знаю, у кого животик болит, кому песенку надо спеть. Может, из-за того, что я им помогаю появиться на свет, нас связывает какая-то энергия,– она улыбнулась, но не загадочно, как раньше, а слегка смущенно и трогательно.

– 

У меня фотографии с каждым есть. Пять малышей. Три мальчика и две девочки. А в перерывах я путешествую. Жду следующую мамашку.

– 

Обалдеть! Ты– просто герой!– Элина с восхищением пожала Анину руку, и та

слегка покраснела.

– 

Прямо, тоже мне геройство.

Они едва не опоздали на собрание.

– 

Побежали.

Одноэтажный коттедж напротив столовой состоял из трех просторных залов, названных именами индийских божеств. Собрание происходило в зале Ганеши– божества, изображаемого с головой слона и четырьмя, восемью или шестнадцатью руками. «В восточной философии Ганеша уничтожает препятствия на пути тех, кто стремится к успеху. А еще он усмиряет гордыню и эгоизм»,– все это Аня успела рассказать приглушенным голосом, пока они усаживались на квадратные коврики, заранее разложенные ровными рядами по залу. На стене над сценой висела большая фотография Гуру– пожилой полнощекий мужчина с внимательным острым взглядом. Алтарь с правой стороны сцены состоял из центрального изображения Ганеши в окружении картинок и статуэток других божеств, цветов и фруктов. Элина засмотрелась на красочные, изобиловавшие яркими деталями, сюжеты. Девушки выбрали места в среднем ряду, у окна. Зал был полон, мужчины точно по негласной договоренности заняли сегмент с правой стороны. Остроносая короткостриженая свами с родинкой на щеке прошла по залу и села на краю сцены, скрестив ноги. Все последовали ее примеру. После приветствия «ом» свами предложила провести короткую медитацию. Под ее мерный, похожий на музыку флейты, голос Элина закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на дыхании. Тут и там раздавались приглушенное шмыганье, чихи, ерзанье; кто-то слишком громко сопел. Потребовалось не менее пяти минут, чтобы посторонние звуки стихли. Еще пять минут были приятными, в хрустальной тишине, наполненной человеческим теплом. Потом у Элины затекла ступня, она упорно старалась не обращать внимания, но свинцовая тяжесть действовала на нервы; потом колено начало беспокоить. В последнее время оно вело себя нестабильно. Концентрация упала. По видимому, не у нее одной. Возобновилось шмыганье, кашель, тут и там заерзали, вытягивая ноги. Элина взглянула на соседку одним глазом– Аня не шевелилась и казалась абсолютно умиротворенной. Элина хмыкнула и снова закрыла глаза, приняв нужную позицию. На ее счастье, через несколько секунд раздался спасительный «ом», означавший окончание медитации. После медитации пели песни, которые назывались киртаны– гимны индийским божествам. Петь было гораздо веселее. Слова хоть и были непонятные и непривычные к произношению, но мелодии– красивые. Особенно одна, длинная, ее пели последней и свами называли ее «церемонией огня». Они проносили по залу зажженную свечу. Огонь символизировал очищение пространства от негативной энергии, а человека– от дурных мыслей. Было в этом мотиве что-то, щекотавшее душу Элины, что-то как будто знакомое, но давно забытое. Такое звучание, от которого и радостно, и грустно одновременно, и слезы наворачивались на глаза. После пения киртанов свами рассказала, как пройдет следующая неделя. Утренняя и вечерняя медитации обязательны для всех, и для гостей, и для учеников ашрама. Гости, приехавшие только на семинар, могут посещать хатха-йогу– практику физических упражнений– по желанию. Завтрак накрывали в девять, ужин– в семь вечера. Отбой– в двадцать два ноль-ноль. В течение дня– лекции и практические занятия в рамках семинара «Йога против травм» и занятия для будущих инструкторов йоги. Вечер завершился кратким представлением каждого из гостей.

Первой на сцену выскочила Пиратка. На ней были все те же ярко-красные шаровары и короткий коричневый топ, из-под которого торчала полоска живота с пирсингом в пупке. Она с гордостью сообщила, что зовут ее Кора, она приехала из Австрии и по профессии она– астролог. Ищет смысл жизни и в своих поисках перепробовала многое, включая наркотики всех видов. Тут она сделала паузу, оценивая эффект от своих слов. «Но нигде»,– продолжала она,– «не нашла ответа на свои вопросы, поэтому теперь решила обратиться к восточной философии. Приехала на курс инструкторов йоги, потому что слышала много хвалебных отзывов о преподавателях.» Как же,– хмыкнула про себя Элина. – Хочет набраться информации, а потом продавать под своим соусом. Пиратка и есть.

Сама девушка вышла в конце, коротко представилась и сказала, что приехала из Москве, работает в балете. Свами спросила о цели ее приезда на семинар. Страдает от травмы? Элина замялась.

– 

Нет, не я. У моего… друга травма.

– 

А что же он сам не приехал?

– 

Он… не хочет. Не верит в альтернативную медицину.

– 

А вы надеетесь его переубедить?– мягко улыбнулась свами.

– 

Если это поможет ему…

– 

Как благородно! – раздался знакомый ехидный голос.

– 

Спасибо,– кивнула Элина очень серьезно, чем вызвала смех аудитории.

Только после этого перевела взгляд в первый ряд. Кора грызла ручку. Несколько мгновений они играли в гляделки. Пиратка отвела глаза первая. Элина вернулась на место.

На улице, в теплом полумраке со стрекотом кузнечиков и кваканьем лягушек в низине, Элина достала мобильный и набрала Антона. Аня издалека махнула ей, показав, что идет к коттеджу. Разговор с любимым получился недолгим и безрадостным. В последние месяцы он неизменно пребывал в дурном настроении, чередуя угрюмое молчание со вспышками злости. Элина мечтала об одном– чтобы он выздоровел. Она не представляла, что будет, если он так и не восстановится после травмы. Такое будущее ее пугало. Она очень надеялась, что выход найдется. Она покрутила в руках телефон, раздумывая, позвонить ли еще раз. Она знала, чем занят Антон. Смотрит видеозаписи собственных выступлений. Потом перейдет к танцовщикам на ютюбе. Насмотрится, придет в ярость на судьбу и мир, начнет крутить тренажерный велосипед. После операции прошло десять недель. Самое быстрое восстановление после разрыва ахиллова сухожилия– восемь месяцев. Но Антон собирался вернуться скорее. У Элины в голове звучали слова хирурга: «У него есть шанс вернуться на сцену, но нельзя спешить. Если неправильно срастется, то может остаться хромота» Она набрала номер снова. Ждать пришлось долго.