Любовь Дикого

Конечно, ведь сразу после встречи собирался в аэропорт. Все уже взял.

– Да, – говорю.

Передаю ему кассету.

Так это… ради записи? Лихо. На другой конец страны.

Нет, я сразу почуял, на записи нечто важное, зацепиться можно. Просто не до такой степени важное, чтобы Воронцов лично за этой кассетой примчал.

Смотрю, как он убирает ее в карман.

Внутри щелкает. Это… личное? Вид у Воронцова именно такой.

– Копии нужно уничтожить, – говорит он.

Киваю.

– Есть еще одно поручение, – замечает Воронцов.

Что-то мелькает в его глазах. Что-то очень непривычное. Но это гаснет слишком быстро, докрутить не успеваю.

– Дочь Батурова, – говорит Воронцов. – Вам нужно забрать ее и отвезти в аэропорт. Прямо сейчас.

Он кладет на стол передо мной папку.

– Здесь документы для нее. Все необходимые инструкции.

Начинаю понимать.

И это понимание охренеть как не нравится.

– Действуйте один. Проследите, чтобы она села на нужный рейс.

Забираю папку.

На первый взгляд все происходящее как будто выпадает из характера Воронцова. Не сходится. Ничего тут не сходится.

Он приехал на другой конец страны. Просто чтобы документы передать. Как будто у него мало людей на подхвате.

И мне такое странное поручение выдает.

Не по уровню.

Только, блять, это как посмотреть.

– Понял, – говорю. – Она важный свидетель.

– Да, с Батуровым еще не закончили, – замечает Воронцов.

Не закончили.

Верно.

Заканчивать с ним будет Леонид Аркадьевич. Но события могут закрутиться так, что близкие родственники попадут под удар.

И Воронцов выводит за пределы поля именно эту женщину.

Почему?

Ему выгоднее прикрыть сыновей Батурова. От них пользы больше. А она… ну да, свидетель. Только не такой уж и важный, если судить беспристрастно.

Если.

Уже позже, оставшись один, проверяю папку с документами. Просматриваю, что именно подготовил Воронцов.

Чистая биография. Видно, качественная. Наверняка, такая же и у Раптиса. Не случайно на него ничего нельзя найти. Так и тут будет.

Новая жизнь для дочери Батурова. С чистого листа.

Благодарность за кассету?

Слишком щедро.

Женщина оказывается не в восторге, когда я за ней приезжаю. И заметно напрягается, когда получает папку с документами.

– Откуда это? – спрашивает она. – Кто вам все передал?

– Не важно.

– Да? – выгибает брови. – А что же тогда, по-вашему, важно?

– Вам нужно исчезнуть.

– Звучит как угроза.

– Предупреждение.

Воронцов четко дал понять, что раскрывать хоть что-либо про его участие в этом деле нельзя.

– Считайте, вы в программе по защите свидетелей, – говорю.

– Но это не так.

– Нет.

– И почему я должна с вами поехать?

– Вы поедете в любом случае.

Она медленно кивает. Встревоженная. Сосредоточенная.

Сколько ей лет? Выглядит молодо. Но по архиву помню, что она не намного моложе Воронцова.

Красивая. Детей у нее с мужем нет. Его измены никак ее не задевают. Странный брак у них. Будто ради выгоды.

Только не похожа она на ту, которой выгода нужна.

– Вы же сами пришли ко мне, – замечаю.

– Но… за другим, – роняет она. – Не для того, чтобы бежать. Прятаться под чужим именем.

– Сейчас это единственный разумный выход.

Она понимает, что я прав. Потому идет следом, усаживается в мою тачку. Едет в аэропорт, где паспортный контроль проходит уже по новым документам.

Провожаю на пересадку, как и договорено.

– Спасибо, – говорит она.

– Удачи вам.

Наблюдаю за ней, пока не скрывается из виду.

Она важна. Не для дела. Для самого Воронцова. И он поручил мне передать ей документы. Провести до вылета.

Доверяет?

На этом этапе. Сработались. Но много знать – опасно. И я знаю много. Даже слишком.

Телефон вибрирует.

Каримов.

– Ты, блять, где? – бросаю.

– Это ты, сука, где? Уже посадка идет.

– Сейчас буду.

+++

Перелет проходит спокойно. Мы с Каримовым ничего не обсуждаем. Каждый остаётся при своем.

В аэропорту нас встречают.

– Рамиль Каримов, – выдает долговязый тип пересекая нам дорогу, а следом за ним подтягивается еще двое. – Вы арестованы.

Мы переглядываемся.

Тип показывает документы. Дает понять, насколько все серьезно. Оказывать сопротивление точно не стоит.

Ну здравствуйте, товарищ майор.

– На каком основании? – спрашивает Каримов.

– Вам объяснят.

– А это еще зачем? – кривится, увидев наручники.

– Порядок такой.

На запястьях Каримова защелкивают стальные браслеты.

Какого хера?

Батуров не мог. Не до того ему сейчас. Он все необходимые документы подписал и сейчас…

– А вы куда? – спрашивает майор, когда направляюсь за ними следом. – К вам, господин Дикий, никаких вопросов нет.

Достаю телефон.

Нужен адвокат.

Пока добираюсь до своего офиса, пытаюсь выяснить что к чему. Никто нихера ответить не может.

И секретаря на месте нет.

Да что за блядство?

Прохожу в кабинет, продолжая очередной разговор. Опять впустую. Ноль информации.

Обрываю вызов. Но практически сразу раздаётся новый звонок.

Смотрю на экран.

Блядь. Пиздец. Должен был сразу понять.

Принимаю вызов.

– Да.

– Ему пора остановиться, – говорит Воронцов. – А вам будет чем заняться. Вечером приедет господин Раптис. Объяснит.

– Он все прекратит, – бросаю, до хруста сжимая пальцы в кулак. – Ручаюсь за него…

– Демьян.

Протест забивается в глотке.

– Не советую вам давать обещания, которые не можете выполнить.

Ну охуительно.

– Значит, сядет?

– Так будет спокойнее, – отвечает Воронцов. – Иначе уберем.