Любовь и ненависть

Август опустился в кресло рядом со мной, а затем появился Нельсон с бокалом, до краёв наполненным вином, и сел рядом с ним.

— Вы только посмотрите на это небо, — задумчиво произнёс он.

Мы все подняли глаза к сверкающей тьме над головой. Волшебно. Просто волшебно.

Август слегка наклонился ко мне.

— Ты нашла Кассиопею?

Я уставилась на тёмные веснушки под его левым глазом, где виднелся тонкий бледный шрам, появившийся там после того, как мой волчий коготь царапнул его по лицу. Как же мне хотелось провести пальцем по этим веснушкам, напоминающим созвездие. Вместо этого я зарылась пальцами в кашемировое одеяло.

— Я всегда нахожу Кассиопею.

Его глаза сверкали так же ярко, как и огонь.

Но затем в наши головы проник голос, и жар в его глазах сменился холодом.

«В этом месяце мы не будем собираться на полнолуние. Я приношу извинения старейшинам, и призываю вас всех оставаться в человеческом обличье».

Голос Лиама вырвал меня из этого звёздного вечера, который был долгожданной паузой в моей бурной жизни.

«Завтра утром я уезжаю на встречу с речными и вернусь на следующий день. Пожалуйста, освободите вечер понедельника для собрания».

Я ждала, когда он упомянет, что я буду сопровождать его. Но когда прошла целая минута, и больше ничего не было сказано, я тихо выдохнула.

— Речные, хм? — сказал Нельсон.

— А что насчёт них? — спросила Изобель.

Изучая моё лицо, Август сказал:

— Лиам собирается встретиться с ними.

— Это та стая, которая заказывала тебе строительство конференц-зала? — спросила Изобель. — Разве Хит не доставал тебя из-за того, что ты работал с ними?

Нельсон взболтнул своё вино.

— Так и есть. Но теперь, когда мы потеряли сосновых, Лиам, должно быть, отчаянно нуждается в новом союзнике.

— Ты знала, что он собирался поехать на восток? — спросил меня Август.

Я кивнула. Я почти уже сообщила ему о том, что должна буду сопровождать Лиама, но не смогла выдавить из себя ни слова. Я боялась, что моё признание вызовет ревность Августа.

Кроме того, если Лиам не упомянул меня, то, возможно, он всё же не собирался брать меня с собой. Я цеплялась за эту возможность до конца вечера. Но как раз в тот момент, когда я собирался вызвать такси, в моей голове зазвучал голос Лиама: «Я буду у тебя в 7 утра». Кто бы сомневался

Август кивнул на мой телефон.

— Ты ведь не собиралась вызывать такси?

Я заставила свои черты лица разгладиться.

— Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

Сидеть вместе в замкнутом пространстве было против правил Лиама.

— Ты не хочешь, чтобы неприятности были у меня или у него? — медленно спросил он.

Я сглотнула.

— У вас обоих. У любого из вас. Я не хочу, чтобы у кого-то из вас были неприятности.

Нельсон и Изобель всё ещё были снаружи во внутреннем дворике и тихо разговаривали. Может быть, о нас? Несмотря на то, что она дала мне своё благословение, её страдания были ощутимы.

— Это короткая поездка.

Я вздохнула и убрала телефон.

— Хорошо.

Я молилась, чтобы Лиам не узнал и не бросил вызов Кассандре, чтобы наказать меня за непослушание.

Пока мы шли к пикапу, Август продолжал бросать обеспокоенные взгляды в мою сторону.

Только когда я устроилась в машине, он спросил:

— Что сказала мама? Она пыталась отговорить тебя быть со мной?

Я начала теребить подол своего платья, не осмеливаясь взглянуть на него.

— Она напомнила мне, что у меня есть выбор.

— Выбор? — его голос прозвучал низко и грубо.

— Она сказала мне, что я могу пропустить Зимнее солнцестояние, прежде чем приму решение, — я снова подняла на него взгляд. — Что ты поймёшь.

А понял бы он?

Его губы слегка приоткрылись, а затем плотно сжались. Я чувствовала, что он не хотел, чтобы я выбирала этот вариант. Я чувствовала, что он боялся, что исчезновение связи приведёт к исчезновению моих чувств к нему.

Думаю, никто из нас не мог быть уверен в том, что этого не произойдёт.

Похоже, завтрашняя поездка не была теперь такой уж нежеланной. По крайней мере, это пролило бы свет на то, что я на самом деле чувствовала к нему, так как связь исчезла бы.

Когда мы подъехали к моей квартире, я не стала задерживаться в машине, боясь, что кто-нибудь заметит нас и доложит Лиаму.

— Что ты делаешь завтра? — спросил Август после того, как я выскочила из машины.

Моё сердце, бившееся с удвоенной силой с тех пор, как мы покинули дом его родителей, замерло.

Стоило ли мне рассказать ему?

— Я хотел тебе кое-что показать, — сказал он.

Я открыла рот.

Чтобы соврать.

Или, по крайней мере, таково было моё намерение, но он почувствовал бы, что я покинула Боулдер. Кроме того, я не хотела ему врать.

— Я еду с Лиамом.

Его кадык внезапно сделался ещё острее.

— Если бы я не спросил, ты бы мне сказала?

— Нет.

Он опустил взгляд на освещённую приборную панель, черты его лица напряглись.

— Я боялась, что ты будешь мучить себя тем, что я могу делать с ним там, где связь не влияет на моё тело.

Его волк, должно быть, был близок к тому, чтобы выйти наружу, потому что его глаза засияли, как изумруды. Едва шевельнув челюстью, он пробормотал что-то вроде: «Если Кассандра не убьёт его, то я могу».

— Я знаком с речными. Я тогда тоже поеду.

Моё сердце снова ожило.

— Август…

— Если только ты не хочешь, чтобы я был там.

Я сжала губы. Я хотела, чтобы он был там, но я также хотела, чтобы он доверял мне. Кроме того, мне нужно было знать, как расстояние влияло на нас. Если не сейчас, то потом, только потом могло оказаться ещё больнее.

Его зрачки начали наступать на его радужную оболочку.

— Ты не хочешь, чтобы я был там.

— Чего я хочу, так это чтобы ты мне доверял.

— Я доверяю тебе.

Я вцепилась в край дверцы его машины.

— Тогда поверь, что я смогу справиться с Лиамом.

— Милая, — его ноздри раздулись, — ты просишь от обычного мужчины сверхчеловеческих вещей. Я не уверен, что способен на это.

Мои губы изогнулись в улыбке.

— И это говорит оборотень.

Мой юмор немного смягчил его гнев. Хотя и не полностью. Наша связь была сейчас такой жёсткой, что, казалось, состояла из металла, а не из магии.