Любовь, как перстень с ядом

– Почему ты не выполнила мою просьбу? – Вдруг спросил он.

– Потому что я самостоятельная женщина, а не ваш… секретарь, сеньор, и уж тем более, не учительница.

– Понятно, а теперь послушай меня. С Фердинандом Фиджи …не флиртуй. Он умеет понимать искренность и фальшь, и не любит болтливых женщин.

– А вы хотите, что бы он меня… полюбил?

– А разве тебя можно не… - Антонио резко замолчал.

– Виктория, - продолжил он говорить, спустя минуту, - он опасен, поверь мне. Фердинанд очень хитёр, как и его отец… У меня есть предположение, что именно его отец Феручино организовал отравление моего деда Леонарда-Антонио, что бы подозрение пало на моего отца Пауло-Себастьяна. А дальше в обвинение «включилась» тетя Лупия и… отец сбежал.

– А зачем ему это было нужно?

– Я не знал этого раньше, но теперь после твоего рассказа можно предположить, что существует семейная тайна, из-за которой ведутся такие бои. И эта тайна идёт от прадеда и связана с рождением у него близнецов: Леонардо и Фабио.

– А мне ещё кажется, что эта тайна объединяет ещё и повара твоего деда по фамилии Фиджи. Странное совпадение фамилий этого повар и сеньора Фердинанда не даёт мне покоя…- Задумчиво произнесла Вика. – А, что если они…

– Стоп!- Резко произнёс Антонио, одновременно тормозя машину. – Никаких предположений, Виктория! Только факты. Мне нужны только факты, и ещё… мы приехали.

Фердинанд Фиджи сегодня выглядел совсем по-другому. Он был прекрасно одет и выглядел лет на десять моложе.

вчера на вечере в доме семьи Корбуони, он выглядел отцом невесты, - подумала Вика, здороваясь с ним, - то сегодня он похож на … жениха».

Она невольно заметила, как это не понравилось Антонио, и решила его немного позлить.

– Если бы я не знала, сеньор Фиджи, что у вас есть дочь, - произнесла она, улыбаясь Фернандо, - то посчитала бы вас одного возраста с сеньором Корбуони.

– О, благодарю. – Расплылся в улыбке сеньор Фиджи. – Вы, госпожа Корбут, умеете ценить настоящую мужскую красоту. Мне говорили, что ваш муж…почти моего возраста?

– Был, Фердинанд. Был… Госпожа Корбут вдова. – Строгим голосом ответил за Вику Антонио. – И будет благодарна, если ты не будешь об этом говорить.

– Конечно, конечно… Извините меня…

– Вы можете звать меня просто Виктория. – Сказала Вика, с удовольствием замечая неудовольствие Антонио. – Госпожа Корбут меня уже утомила.

– Вот и прекрасно, Виктория. – С восторгом сказал сеньор Фиджи. – Тогда и я для вас Фердинанд. Позвольте мне познакомить вас с моим домом.

Виктория кивнула, и сеньор Фиджи обратился к Антонио. – Тебе, Антонио, вряд ли интересен мой дом, так что можешь уединиться библиотеке.

Антонио «сделал» безразличный взгляд и утвердительно кивнул.

Дом Фердинанда Фиджи тоже был похож на музей, и своим убранством мало чем отличался от дома семьи Корбуони. Виктория шла по комнатам и коридорам, слушая выдуманный рассказ о семейном древе «знаменитой итальянской семьи Фиджи», и восхищалась фантазией Фердинанда. Он старательно рассказывал ей о своих «мнимых предках» и даже показывал её их портреты.

Вик уважительно слушала, уважительно кивала, уважительно восхищалась картинами и портретами, а сама думала о том, а не задать ли этому сеньору-лжецу один единственный вопрос: не был ли его прадед обыкновенным поваром семьи Корбуони?

Но вспоминая строгий наказ, а главное – строгий взгляд Антонио, отказывалась от этой затеи.

И вот, проходя очередной зал этого дома, сеньор Фиджи остановился возле одного портрета. Вика посмотрела на картину и … остолбенела. На картине был изображён мужчина, стоящий возле огромного камина, в котором на огне жарилась большая туша животного. Мужчина держал одной рукой ручку вертела, а другая рука упиралась ему в бок. Мужчина был красив и молод. Его пышная шевелюра украшала лицо сеньора, которое…было точной копией….Антонио?!

Виктория от удивления заморгала и сделала вид, что ей что-то попало в глаз. Она не могла поверить в то, что увидела. Но самое главное, она не могла поверить в то, что ей только что пришло на ум.

– «Стоп, Виктория, - мысленно успокаивала она себя, делая вид, что прочищает глаз от соринки, - это слишком даже для твоего бурного воображения. Надо успокоиться и подумать, но только не здесь».

Она улыбнулась Фердинанду, который терпеливо ждал, когда она справится «со своей проблемой», и произнесла.
– Кажется, соринку из глаза я удалила, а вот рассказ об этой картине… пропустила. – Она посмотрела на картину. – Очень странная картина. Я впервые вижу, что бы знатных сеньоров изображали на фоне…камина, да ещё с…едой!

– Вы правы, Виктория, эта картина немного странная, но …эта картина изображает переломный момент в истории моего рода, о котором я вам ещё не успел рассказать..

– Переломный? – Переспросила Вика. – Не понимаю.

– Вернее, сеньор, изображённый на картине, положил начало расцвету моей семьи.

Чтобы скрыть волнение, Виктории пришлось «сыграть дурочку, которая смеётся». Она усмехнулась, состроила на лице гримасу удивления и произнесла. – Он, что очень выгодно продал тушу этого зажаренного животного?

Сеньор Фиджи скупо улыбнулся и отрицательно мотнул головой.

– Нет, сеньора, он спалил эту тушу дотла, а с ним и одну семейную тайну, замешанную на огромной любви.

– Ой, как интересно! – Воскликнула Вика, замечая подозрительный взгляд сеньора Фиджи. Она тут же успокоилась и сказала. – Вы так изменились в лице, что я не буду ни о чём вас больше спрашивать. Видно я вторглась в область недозволенного. Извините меня. – Она отвернулась от него, делая вид, что расстроена, и сказала. – Я думаю, что мне пора возвращаться к сеньору Корбуони.

Виктория не успела сделать и двух шагов, как очутилась…в объятиях Фердинанда.

– Но я готов вам рассказать эту историю, Виктория, если вы пообещаете мне быть благосклонной и …отужинать вместе со мной в один из дней карнавала.

Вика сделала вид, что возмущена. Она упёрлась руками ему в грудь и сказала. – Сеньор Фиджи, я удивляюсь итальянским мужчинам. Каждый из них сначала интригует женщину, затем заключает её в объятия, и наконец, обещает рассказать тайну, но при условии, что я с ним… проведу время. Вам не кажется это странным?

– Кто ещё тебе это предлагал? – Строгим голосом спросил Фердинанд, хмуря брови. – Кто посмел?

– Ваш будущий зять, сеньор, а теперь это сделали вы.

– А Антонио?

– О! Он единственный, кто на меня смотрит свысока. Мне иногда кажется, что он даже не замечает моего присутствия. Он иногда меня просто слышит. Лаура правильно сделала, что выбрала себе в мужья Гийома Строцини, а не Антонио Корбуони. Гийом такой… горячий сеньор.

Виктория замолчала, потому что ей не чем было дышать. Руки Фернандо так крепко сжали её, что она невольно пискнула.