Любовь Носорога

Мужик затянулся, выдохнул дым, спокойно и немного насмешливо разглядывая диспозицию, подал руку для рукопожатия. Первым. Очень уверенно. Словно и не сомневался, что ответят. Как равному.

Носорог, понимая, что надо как-то настраиваться на деловой лад, хотя внутри все бурлило, протянул руку в ответном жесте. Признавая его статус.

Но больше они ничего не успели сделать, потому что хлопнула дверь подъезда и на пришлого налетел длинноногий яростный ураган.

— Что ты здесь забыл? Отвали от меня, я же сказала! Я же сказала тебе, урод! Сволочь!

Мужик немного офигел от напора, отступил назад, машинально перехватывая взбесившуюся зверюшку за тонкую талию и дергая к себе так, что только ножки длинные в воздухе брыкнули.

— Лена!

Тут Носорог зарычал и дернулся в сторону забывшей обо всем и кинувшеся на помощь сестре казачке.

Но она успела проскользнуть между напряженными мужчинами, как ручеек между камней, и подбежать к извивающейся в руках пришлого и вопящей на весь двор девчонке. Матерные обороты у младшей казачки были прям на высоте. В другое время Носорог бы даже и послушал. Но не теперь.

— Полина, бл*! Назад!

Но казачка, полностью и очень возмутительно игнорируя справедливое требование, за что, само собой, потом ответит по-полной, ухватила сестру за руку, явно собираясь вынимать ее из клешней пришлого, заговорила, пытаясь быть спокойной и убедительной:

— Лена, иди домой, Лена, послушай меня! Отпустите ее, она уйдет сейчас…

А бешеная кошка, не желая никого слушать и явно входя в раж, орала все громче и громче:

— Да пошел ты нахер, урод, пусти меня, тварь! Ненавижу! Всех вас, уродов, ненавижу! Приперся сюда!

Мужик, надо сказать, держался достойно. Даже в лице не особо поменялся и делал то, что вообще в этой ситуации можно было сделать разумного. Держал и ждал.

— Отпустите ее, отпустите, она уйдет сейчас… — тараторила казачка, потом повернулась к Паше, — Паша, скажи, чтоб отпустил, она не в себе, она уйдет…

— Пусти девочку, — велел Носорог, подходя ближе, и прихватывая свою женщину за руку, чтоб опять утащить к себе за спину.

— Малая, давай поговорим, а? — неожиданно, не обращая ни на кого внимания, тихо заговорил пришлый, — давай. Ну хватит уже тебе. Ну побегала — и все.

— Да пошел ты нахер! Сказала уже тебе! Все сказала. — Девка внезапно успокоилась, замерла, а потом со злостью дернулась так, что мужик разомкнул руки, не удерживая больше. Она поправила задравшийся топ, сдула вылетевшие из длинной толстой косы волосы со лба.

— Ты босая. Давай в машине поговорим.

Мужик, кажется, совершенно забыв и про Носорога и про его людей, сосредоточил все свое внимание на девчонке. И смотрел настойчиво и убедительно. Только вот нихера это на нее не действовало, походу.

Потому что она только окинула его презрительным взглядом, отвернулась, упершись в Носорога. Без боязни, на адреналине.

— Отпусти ее, — и дернула казачку к себе. А Паша от неожиданности отпустил. — Она тебе ничего не должна, понял. Не смей больше к ней подходить. Все ее долги — из-за меня. Значит, мне и расплачиваться.

— Лена, ты что? — ахнула казачка, повернулась к Паше, заговорила просительно. — Паша, она просто не знает, она очень импульсивная, вспыльчивая, она не хотела…

— Хотела! — девка со злостью дернула подбородком, — хватит уже меня покрывать. И так из-за меня…

Тут она неожиданно всхлипнула, и Полина обняла ее, успокаивающе гладя по спине.

— Все они одинаковые. — Бормотала девка сквозь слезы, — все. Нахер их всех. Козлы. Твари. Сначала… А потом…

— Малая, пойдем, поговорим, а? Ну простудишься же, ногу поранишь…

Пришлый опять попытался продавить мелкую, но она только дернулась от него, зашипела:

— Свали, я сказала. Видеть тебя не хочу.

Потом перевела взгляд на застывшего в ауте практически Носорога и всю его свиту:

— И тебя тоже. Не смей Полю преследовать. Про долг ты все понял. Сама отдам.

— Лена, ну что ты говоришь, — Полина опять попыталась закрыть рот чересчур разговорчивой девке, но та только губы поджала.

— Хватит уже. Не надо нам никого. Пошли домой.

Полина посмотрела на Носорога виновато и просительно.

И, как не хотелось ему отпускать ее сейчас, но все же чуйка сработала правильно. Надо. Пусть пойдет, успокоит свою бешеную малолетку.

А Паша пока что потолкует с пришлым. Раскрывшимся с неожиданной стороны. Интересно. Что за дела у него с мелкой казачкой?

Они в молчании проводили девушек взглядом, потом синхронно развернулись друг к другу.

Пришлый выдохнул, достал сигареты, предложил Паше. Тот не отказался. Прикурили в молчании от одной зажигалки, а затем мужик задал вопрос:

— Так че там за долг у моей малой?

Паша только усмехнулся.

Поговорим…

33

— Лена, это неправильно, ты понимаешь?

Я, стараясь держать себя в руках, уже который раз за вечер пыталась начать нормальный диалог с моей бешеной сеструлей. И опять бесполезно.

— Все нормально, сказала же тебе.

— Нет, Лен, не нормально. Ты не говоришь мне, кто этот мужчина, какие у вас отношения… Он старше тебя, значительно, он… Ну, видно, что он…

— Ой, да отвали. Видно тебе. На Носорога своего посмотри. Образец, бл*, для подражания. И я ее еще защищала сегодня!

— Лена!

— Ой, да чего Лена? Чего Лена? Я тут грудью на ее защиту, а она буквально через два часа уже с ним в машине трахается!

— Лена!!

— А чего, не так? Не так?

— Это не твое совершенно дело!

— Да? Отлично! Тогда то, что касается моих отношений с Мишей, тоже не твое дело!

После этого она ушла в ванную, хлопнув дверью.

А я бессильно уселась на пуфик в прихожей.

Чувствуя ужасную усталость. И злость. И растерянность. И стыд. Потому что, конечно, она права. То, что я делала, аморально совершенно.