Любовь нужна всем

Длинные коридоры министерства блистали привычной серостью. Виктор Сергеевич сухо кивнул секретарше, в кабинете рука первым делом потянулась к телефону и пальцы сами принялись набирать домашний номер. Пошли гудки, один, второй, третий, четвёртый. Саша не подходила. Где она, Боже мой? Сейчас есть силы сказать, будут ли они в другой раз? Заскрипела дверь, в проёме показалось лицо Маши-секретаря. Виктор Сергеевич мгновенно надавил свободными пальцами на рычажки и повесил трубку.

– Что у тебя, Маша?

– Виктор Сергеевич, там из «Машиноимпорта» Сергей Прокофьевич приехал.

И точно, ведь договаривались согласовать позиции по этим несчастным насосам. Их тоже таскают в высокие кабинеты.

– Да-да, пригласите.

Через полминуты вошёл плотный верзила с лицом боксёра – внешность совершенно необычная для чиновника. От двери протянул свою лапищу для приветствия. Виктор Иванович встал, поздоровался.

– Присаживайся, Прокофич. Не было, что называется, печали, так черти на ровном месте накачали.

– Да уж, Сергеич. Кому это в голову взбрело? На что время приходится тратить! Вот мы тут свои соображения набросали, документики, копии собрали, – он протянул хозяину кабинета тёмно-зелёную папку, ознакомься потом детально, а сейчас я вкратце изложу. Ты как сам-то? Дочка поступила?

Гость был осведомлён об истории с МГИМО, как раз тогда, в мае-июне они тесно общались в связи с закупкой насосов.

– Да, поступила, – предпочитая не отвечать на первую часть вопроса, – учится там, довольна.

Виктор Сергеевич раскрыл папку, но мысли уже носились в другом месте: деньги, которые «съел» дочкин институт, трюмо это треклятое, и тут безумная идея постучалась в голову: а что если у Прокофича спросить? Бездетный, жена работает…

– Слушай, извини, я не по делу сначала. Не можешь занять пятьсот рублей? Сто с зарплаты отдам, а через четыре месяца всю сумму.

К большому удивлению Виктора Сергеевича, его гость с готовностью откликнулся на просьбу. Понимающе улыбнулся:

– Всё за машину рассчитаться не можешь? – и не дожидаясь ответа, добавил. – Могу, от чего же нет? Тебе когда?

– Завтра, я заеду, как раз всё обсудим, папочку сегодня проштудирую, не успею – домой возьму.

– Ну и хорошо, а пока внимай мне, – и Сергей Прокофьевич начал обстоятельно излагать позицию своей организации.

Виктор Сергеевич слушал в пол-уха. Как гора с плеч – хоть эта проблема решена, ну а с насосами уж как-нибудь они дружно отобьются.

6

Наступил октябрь, медленно, но верно подкрадывалась зима, уже успел выпасть и растаять первый снег. Занятия в институте отнимали массу времени, и Илона не замечала, как оно летит. С однокурсниками ограничивалась простыми «привет» и «пока». И так от пары к паре, садилась с кем попало, где свободно, туда и направлялась. В лучшем случае, кофе попьёт в буфете со случайным соседом или соседкой по месту в аудитории. Но дружеские отношения ни с кем пока завязать не получалось, да она особо и не старалась. Что-то мешало самой совершать первый шаг.. Что, она не представляла, но догадывалась, однако боялась в этом признаться. Сдружишься с одной, второй, там образуется компания – девчонки и парни, а она каждого до сих пор мысленно сравнивала с Никитой. И это давалось нелегко. После трёх часов быстренько перекусывала и бежала в читальный зал. На втором месяце обучения ритм жизни оставался неизменным. И теперь, когда она свыклась с ним, немного не хватало простого общения, сокурсники уже передружились, а Илона одна стояла в коридоре перед аудиторией, одна толкалась в очереди в столовку, одна бежала к остановке автобуса. Было одиноко.

Поэтому она непритворно обрадовалась, когда Анжела позвала на «пати», как она выразилась по телефону, у Серёги. Там она хотя бы всех или почти знала, знала, чего от них ожидать. Однако слово «пати» заставило её усмехнуться – в двухкомнатной советской квартире это «пати»? Ага, пока родителей нет. А вдруг внезапно заявятся? И всё «пати» разбежится. Кому в голову мысль пришла так обозвать банальную пьянку под гитару? Наверняка не Серёге, как-то совсем не вязались англицизмы с внешним видом былинного богатыря, поклонника Высоцкого к тому же. Видимо, Анжелке самой захотелось выпендриться, она в последнее время почувствовала вкус красивой жизни. Вот и тянется к новым высотам.

Дверь открыл сам хозяин. Серёга встретил её как и в первый раз: крепкими объятиями. Илона охнула, и про себя отметила: пусть не Илья Муромец, но уж точно Алёша Попович. А он ещё приподнял легко как пушинку, чтобы щёчку облобызать не наклоняясь. Вот силища, и, действительно, совсем не киношно-культуристская типа Рэмбо, а нутряная, природная. Русский богатырь!

– Приветствую будущего дипломата! – игриво пророкотал Серёга своим басом. – Что же ты так редко у меня бываешь? Я же почти каждые выходные друзей собираю. Танцуем, песни поём. А нынче последний раз перед долгой паузой – родители сворачивают дачную лавочку.

«Ишь ты, оказывается, шустрый какой, – обозначила себе персонаж Илона, – уже в друзья записал, один раз виделись». Решила поддержать игру.

– Ага, папа с мамой большому мальчику мешают. А снять квартиру кишка тонка? – ковырнула она в поисках слабины у этого здоровяка.

Серёга не смутился, однако. Напротив, широко улыбнувшись, развил тему.

– Снимать зарплата не позволяет, я же обычный советский человек, живу, видишь ли, только на одну зарплату, хоть она и неплохая. За халтурами не гоняюсь, правда, и не отказываюсь, если честно. Чтобы квартиру иметь, мне как нормальному гражданину жениться надо. Тогда поставят в очередь, а общагу сразу дадут. У нас институт – «почтовый ящик», ждать жилья года два, не больше. Ну что? Пойдёшь замуж за работягу?

Илона слегка смутилась, хоть и осознавала шуточный подтекст предложения. Серёга рассмеялся:

–Да, шучу я, не боись. Пойдём к ребятам.

Они направились к уже слегка подвыпившей компании – Илона сознательно появилась почти на час позже назначенного времени, пусть народ соберётся, а то пока мало людей, к тебе всегда больше внимания. Тихая, ненавязчивая музыка, та же просторная комната с цветным телевизором «Рубин», овальным старинным столом, окружённым шестью незамысловатыми советского производства стульями и единственным диванчиком небольших габаритов – Серёгиной кроватью, как он только умещал своё большое тело на таком скромном ложе, удивлялась Илона. Стол сдвинули к телеящику у окна, чтобы оставалось место для танцев. Павлик и Анжела суетились около бутылки красного вина, Павлик наливал, а Анжела подставляла стаканы. Нечёсаный Мишаня со стопкой жидкости прозрачного цвета, явно водки, по своему обыкновению держался чуть в сторонке, изучая своим колючим взглядом присутствующих, совсем как милиционер на дискотеке. В другом углу пристроился чернявый парнишка, на вид совсем подросток. Илона его видела тогда, но не могла вспомнить имя. И в медленном танце слиплась совсем незнакомая ей пара. Всё. Пока больше никого не было.

Её встретили радостными, пожалуй, даже восторженными возгласами. «О, кого я вижу, – Мишаня аж привстал, – будущее светило дипломатической науки! Штрафную! Дипломаты пьют в обязательном порядке на разных приёмах. Им иначе нельзя! Тренируйся, пока не поздно!» Павлик с Анжелой присоединились: «Пей до дна! Пей до дна!» Даже в незнакомая парочка разом повернулась в её сторону и поддержала в один голос: «Обязательно налить Илоне!» Все всё про неё знали. Про Никиту тоже, наверное. Интересно, мужская часть коллектива, видимо, рассматривала её как потенциальную партнёршу для постели. Объект свободен, почему не попробовать? О разрыве с Никитой, значит, тоже народ извещён, в деталях. Хорошо, ещё про её первую влюблённость, про Игоря, никто, кроме Анжелы, не был в курсе. Лишь Илона пребывала в неведении насчёт них. Кто такой Мишаня, чем он занимается? Малорослый, невзрачный, почему он всегда центр внимания, а не хозяин, например? Что за влюблённые тискаются, изображая танец?

Мишаня, кстати, и подал ей бокал шампанского да тост громко произнёс:

– Друзья! Давайте выпьем за Илону, за её успехи!

Компания дружно поддержала: «За Илону!», а Мишаня повернулся к Илоне:

– Слышишь? За тебя пьём, красотка. Пей до дна!

И остальные как по команде закричали: «Пей до дна, пей до дна!» Илона не стала кочевряжиться и залпом опустошила бокал.

– Молодчина! – похвалил Мишаня. – А теперь тебе штрафная положена, некоторые уже по третьей или по четвёртой пропустили, трезвенников тут не наблюдается.