Любовь по-английски

Пока все аплодировали и выкрикивали слова поздравлений, я пробралась на свое место в кресло. Бэкка посмотрела на меня и нервно улыбнулась.

– Что это было?
– тихо спросила она.

Я плотно сжала губы, голова раскалывалась. Я не могла говорить. Но надо было что-то ответить... а я не знала с чего начать. Молчать было неправильно.

Мгновением позже пришел Матео и сел позади меня. Клянусь, я перестала дышать, а сердце остановилось. Это было слишком - он сидит рядом со мной, учитывая то, что только что произошло. Я все еще могла ощущать вкус его губ, чувствовать тело под пальцами.

В моей голове звучали слова: «Ты и есть другая женщина», они прокручивались снова и снова.

Это было чересчур. Возможно, я должна была почувствовать отвращение к себе.

– И награду за «лучшую улыбку» получает Вера Майлз!

Желчь ушла вниз. Что за черт? Я посмотрела туда, где стояла моя пустая тарелка, и увидела Джерри с листком бумаги, который махал мне.

Лучшая улыбка? Как я могла выиграть в номинации «лучшая улыбка»? У меня было такое чувство, что я никогда не улыбалась, никогда в жизни.

– Ты выиграла, - прошептал мне Матео в самое ухо, я почувствовала его дыхание, от чего застыла на месте.
– Иди.

Не знаю как, но я поднялась. Я вылезла из кресла и, обойдя стол, направилась к центру, где Джерри быстро меня обнял. Он протянул мне бумагу и велел улыбаться фотографирующему нас Мануэлю. Я думала, что улыбалась бы в любом случае. Я не могла осознать, что моя улыбка принесла мне награду.

Я должна была получить награду злодея вместо этого.

Глава 15

– Вставай, соня.

Я застонала и открыла один глаз. Спальня была наполнена светом. Я медленно повернулась, убирая волосы с лица, чтобы увидеть Клаудию, сидящую на краю кровати. Я даже не слышала, как она пришла.

– Сколько сейчас времени?
– спросила я, чувствуя, как пересохло в горле, и потянулась за стаканом воды, не вставая с постели. Во рту было кисло.

– У нас есть десять минут, чтобы собраться на завтрак, - сказала она.

– Тьфу, - выплюнула я после того, как осушила стакан.
– Я не могу просто поспать целый день? Они знают, что я больна.

Она окинула меня взглядом.
– Нет, ты не можешь. Это наш предпоследний день. Ты прекрасно себя чувствовала, когда ложилась спать.

Что верно, то верно. Я вспомнила, как получила награду от Джерри «за лучшую улыбку», я была поражена и почувствовала подступающую желчь. Я не знала, были всему виной мои нервы, страх или еда, но вдруг я бросилась в ванну к унитазу. Это отбило у меня всякую охоту веселиться со всеми, и уж точно у меня не было желания видеть Матео, тогда Клаудия отвела меня к Питеру, чтобы тот отвез меня на курорт. Я легла сразу в постель и потрясенная проворочалась всю ночь.

Все о чем я могла думать - это как сильно я не желала быть другой женщиной. Я не могла больше притворяться, что меня волнуют чувства Изабель - правда заключалась в том, что мне было плевать на нее. Все, что я знала о ней - это то, что она неправильно с ним поступила, и что он ее не любил. Но я помнила, чем стал для меня развод родителей, и у меня не было никакого желания заставлять проходить через это Хлою Энн.

Но как сказал Матео, похоже, у меня нет выбора. Мое сердце затрепетало, когда я подумала о его словах. Что я околдовала его. Что я светилась.

Что я заставила забыть его свои обеты.

Как можно чувствовать боль в животе и блаженство одновременно?

– Ты собираешься вставать или мне наполнить еще один стакан и вылить тебе на голову?
– сказала Клаудия, щекоча мне пятки.

– Что ты делаешь?
– спросила я. Затем медленно приподнялась и выдохнула, словно затаила дыхание на всю ночь.

– Как ты себя чувствуешь, в действительности?
– спросила она меня. Она ничего не сказала о Матео и последнем вечере, за что я ей была благодарна.

Я печально покачала головой.
– Я не знаю. Сама не знаю, как я себя чувствую.

– Что произошло на террасе? Я умираю, как хочу курить, но больше мне хочется послушать тебя.

Я скрестила ноги под собой и посмотрела на свои руки, сложенные вместе.
– Он поцеловал меня.

Я бросила на нее быстрый взгляд, чтобы оценить реакцию. Она растянула губы в широкой улыбке.

– Не нужно улыбаться, - сказала я.
– Это нехорошо.

– Нехорошо? Вера, да что с тобой?

– Что со мной не так? Господи, с чего же мне начать?

– Он плохо целуется?

– Нет, - сказала я, вспомнив его губы, и по моему телу пробежал электрический ток. Я слегка коснулась губ кончиками пальцев.
– Это был лучший поцелуй в моей жизни.

– Но что-то не так.

– Он женат.

– Он?
– она с издевкой разинула рот.
– Я и не знала. Ты никогда мне об этом не рассказывала.

Я бросила на нее свирепый взгляд.
– Ты считаешь это пустяком?

Ее глаза блуждали по комнате в раздумье. Наконец, она сказала.
– Нет. Но я вижу вас вместе и сразу видно, что между вами происходит нечто особенное. Это не глупость... или как там это слово... интрижка? Это настоящее.

– Он сказал, что я заставляю его забыть свои обеты, что я и есть другая женщина.

Ее глаза полезли на лоб.
– Он это сказал? Вау. Матео... все больше меня удивляет.

– Вот поэтому я и не знаю, что и думать. Я просто не хочу выходить из этой комнаты сегодня.

– Из-за него?

– Так будет лучше.

Она мягко улыбнулась.
– Нет, Вера, не будет. Ты и сама знаешь.

– Тогда что ты предлагаешь мне делать?
– Я знала, что она права и ненавидела ее за это. Меня не спасали ни стены этого дома, ни стены, возведенные вокруг моего сердца.

– Хочешь совет?
– спросила она. Я кивнула. Она поднялась с кровати и уставилась на меня. – Я скажу, хрен с ним. Пойди на это. Дело сделано. Ты уезжаешь через несколько дней. Вы могли бы провести еще несколько дней вместе. Чтобы не жалеть потом. Иди с ним. Вскоре он останется только в твоей памяти.

Мои глаза наполнились слезами. Я кивнула и шумно выдохнула. Ущерб уже был нанесен. Я не могла избегать его, оставить его, не могла смириться, что никогда больше не коснусь звезд. Или я могла пойти на это: узнать холод открытого космоса, снова почувствовать, что живу. Если он хотел все забыть и дальше идти так же по жизни, но я хочу помнить все, что делало меня живой.