Любовь по-английски

Его язык дразнил мои соски, в то время как одна рука мяла грудь, другой он держал мою голову. Я не верила в происходящее, когда его рука спустилась от моих сосков к киске - я задыхалась и стонала, когда его губы нашли мои. И чем неистовее становились его движения, тем неистовее был поцелуй.

Я была близка к оргазму и вцепилась ему в ягодицы так крепко, чтобы он смог проникнуть глубже, мои туфли на каблуках заерзали по его мокрой пояснице, он застонал мне в рот и перевернулся на спину, не сводя с меня глаз. В них было безумие и похоть, которая сводила его с ума.

– В Испании мы трахаемся и занимаемся любовью одновременно, - буркнул он.

– Ты должна смотреть на меня, Вера. Ты должна оставаться для меня, оставаться со мной.

Это было ново для меня. Зрительный контакт во время секса. Он сделал его слишком интимным, слишком… значимым. Я никогда этого не хотела, до этого момента.

Я сглотнула, чтобы набрать воздуха, и взглянула ему в глаза. Мы смотрели друг на друга. Я наслаждалась интимным моментом, стараясь увидеть больше - Вселенную, нашу Вселенную, которую мы создали. Я заглянула так глубоко, что это было похоже на наркотическое опьянение.

В моем мозгу горел образ нашей любви. Голубое небо позади него; темные волосы, прилипшие к его лбу; золотая трава по обе стороны; моя татуированная кожа под его бронзовой; солнечные лучи, согревающие нас.

«Я никогда не забуду это, - сказала я себе. – Никогда».

И тогда это произошло. Оргазм в сочетании с той интимной близостью, что у нас была с Матео. Все мои чувства к нему хлынули потоком в мое сердце, душу. Я была преисполнена любви: большой, жгучей, яркой; она заполнила меня до краев и готова была разрушить те стены, которые я возвела, и стало понятно, что они не вернутся снова.

Секунду спустя я вернулась, неожиданно. Оргазм накатывал волнами, насыщая каждый уголок моего тела. Я выкрикнула его имя, и мой крик повис в воздухе. Слезы брызнули из моих глаз, когда все закончилось, я уставилась в голубое небо, где по-прежнему висела луна.

– Эстрелла, - он продолжал вбиваться в меня, пока сам не кончил. – Моя Эстрелла.

Я уже оправилась и наклонилась, чтобы посмотреть на него, когда он достиг пика. В его глазах тоже стояли слезы, на его красивом лице отразились шок и изумление, из его уст вырвался стон, а лицо исказила гримаса удовольствия. Он прикрыл глаза, чтобы запомнить этот момент, издал низкий, примитивный крик. Его тело прекращало содрогаться, и я сильнее сжала его своими ногами.

Он приподнялся на локтях, грудь его покрылась испариной, и потянулся к моему виску. Он погладил меня по щеке, вытирая слезы - я даже не знала, что все еще плакала. Наши взгляды все еще были прикованы друг к другу, мы думали об одном.

Он мягко улыбнулся и недоверчиво усмехнулся. Он принялся водить по моему лицу пальцем, как будто пытался запомнить каждую черточку для скульптуры. Матео остановился на моих губах, а затем поцеловал меня, страсть еще не угасла между нами.

– Вот это настоящая сиеста, - сказал он тихо, словно мы были здесь не одни.

Я хихикнула и улыбнулась, положив руки ему на грудь, ощущая гладкость его кожи, упругость мышц и тепло солнца.
– Эта сиеста мне намного больше нравится.

На мгновение солнце скрыла туча.

Его улыбка стала грустной, и он вздохнул.
– Я не могу позволить тебе уйти, Вера.

Вдруг я почувствовала всю тяжесть мира, нашего мира.
– Я не думаю, что мы сможем остаться здесь навсегда. У меня сессия с Лягушатником, то есть с Хосе Карлосом.

Он протянул руку и провел вниз по моей щеке, так нежно, как будто крыльями бабочки.
– Я не могу позволить тебе покинуть Испанию. Я не могу... не могу позволить тебе оставить меня.

– Он глубоко вздохнул и плотно поджал губы.

Я чувствовала, как разбивается мое сердце.
– Я хотела бы остаться...

– Тогда оставайся, - сказал он.
– Сделай выбор.

Я кинула на него удивленный взгляд.
– Но это невозможно.

– Ты все время говоришь, что это невозможно, - сказал он.
– Тебе не хватает веры. Ты веришь в звезды, но не в нас.

– Нет нас. Ты... черт побери, я не хочу больше ничего говорить.

– Я женат, знаю. Но...

– Нет, - вскрикнула я, и мои руки сжались в кулак.
– Я даже не хочу об этом говорить. Это меня убивает, Матео. Я даже не хочу об этом думать, потому что ничего из этого не выйдет. Я не могу остаться здесь. У меня нет денег. Я не могу позволить себе оставаться в этой стране столько, сколько захочу. Я должна ехать домой. Ты должен вернуться к семье. К своей дочери. К своей жене. В свою Вселенную.

Он нахмурился в замешательстве.
– Я говорил тебе, что мы создадим новую. И я хочу, чтобы ты была в ней. В центре.

В его глазах было столько веры в свои слова, столько осуждения, что это причиняло мне боль.

– И что ты предлагаешь?

– Я не знаю, - его голос был полон отчаяния.
– Я не знаю. Но... если бы ты осталась, мы что-нибудь придумали бы.

– Матео, - медленно произнесла я, чувствуя страх и безнадежность. Я не хотела бросать его, но и его любовницей я себя не представляла. Почему все так сложно? Матео говорил, что в настоящих отношениях не бывает просто? И у нас был полный пиздец в этом отношении.

Но Матео был охвачен страстью. Теперь он был полон жизни, к чему мы оба стремились все эти годы.

Он прислонился лбом к моему, нос к носу, и закрыл глаза.
– Ты принесла свет в мою жизнь. Когда ты уйдешь, останется лишь черная дыра внутри меня. Ты заберешь мое сердце с собой.
– Его дыхание углубилось, и он посмотрел мне в глаза.
– Вера, я люблю тебя.

Теперь я чувствовала, что потерялась в космосе. Я не могла ни о чем думать, только о его словах.

Он убрал волосы с моего лица.
– Я люблю тебя.
– Затем он поцеловал меня в лоб: долго, его губы были теплые и сладкие. Я хотела большего, у меня словно выросли крылья.

Но я не могла. Я отдышалась и сказала.
– Ты не можешь, - прохрипела я.
– Ты не знаешь меня.

Он улыбнулся.
– Я тебя знаю.

– Прошло мало времени.

– Я не оглядываюсь на время, - уверено сказал он.
– Если я говорю, что знаю, значит так и есть. Теперь я знаю, что такое любовь. И я люблю тебя. И я не представляю, как вернусь к той жизни, что была у меня прежде, потому что это была и не жизнь вовсе. А существование. Я просто проживал дни, чувствуя, как она проходит мимо меня.
– Он положил свою большую ладонь мне на сердце.
– Ты заставила меня не жить день ото дня. Ты заставила меня дорожить ими.

– И теперь мы оба должны отпустить это, - сказала я с такой убежденностью, какую только смогла в себя найти, хотя и чувствовала, как разбивается мое сердце от этих слов.

На его лице отразилась боль, и я поразилась этой несправедливости. Почему он не был свободен? Почему я не могла быть старше или он моложе, почему мы не могли встретиться с ним в другое время? Как бы было чертовски хорошо.

Было бы чертовски хорошо.

Я закрыла глаза и почувствовала, как снова подступили слезы.