Любовь по науке, или на практику в другой мир

— А если я захочу уйти обратно в свой мир?

— Значит, я стану первым драконом, переселившимся в него, — спокойно ответил Гарвер.

— Спасибо… — очень тихо сказала я.

Потому что действительно была до глубины души благодарна ему за этот контраст! Гарон не желает отказаться от необязательного эксперимента ради меня. А Гарвер готов идти за мной в другой мир. Куда угодно.

Опять захотелось плакать. На этот раз — от сложного чувства, в котором смешались благодарность, что-то вроде умиления и даже облегчение.

Я словно получила возможность опереться на что-то. И этим чем-то была безусловная решимость Гарвера. Его безусловное желание быть со мной.

Разумеется, он ощутил мой порыв. Большая горячая рука взяла мою кисть, обволокла. И я неожиданно ощутила очень похожее на то чувство единения, что возникало с Гароном.

— Что тебя тревожит? — спросил дракон.

— Только одно… — решилась я. — А как ты думаешь, то, что у тебя… ко мне… все это, что из-за эманаций… можно назвать любовью?

И поглядела в красивое лицо дракона, словно искала на нем ответ. Ведь действительно искала — во взгляде, в изломе бровей, в том, как сложены его губы.

— Любовью? Не знаю, — спокойно ответил Гарвер. И вдруг с улыбкой пожал плечами. — А какая разница? Мне все равно, как это называется.

И это был достойный ответ. Который по моим представлениям намного ближе к любви, чем все слова и поступки Гарона.

…Я не стала отнимать руку. Мне было хорошо. Жар рвался наружу из дракона. Но я знала точно, что он не бросится на меня. Не утащит. Не овладеет против моей воли. Чувство «истинности» ему не позволит навредить мне.

Долгое время мы молчали, просто наслаждаясь атмосферой.

— Ну так что, улетим прямо сейчас?! Куда ты хочешь? Я знаю несколько прекрасных укромных мест… — наконец лукаво спросил дракон. Явно искушал лишь в шутку. Хотя, кто их, драконов, знает!

— Нет, — рассмеялась я. — К этому я не готова. Но можешь проводить меня по этой дорожке.

В тот вечер я поняла, что дракон Гарвер, которого я испугалась при первой встрече, мне очень даже нравится. Он, конечно, еще тот махинатор. Может, в чем-то не лучше Гарона. Но он, уверена, честен со мной в своих чувствах.

И рядом с ним рождается совершенно особая атмосфера. Не та, что с Гароном. В чем-то — намного теплее.

А в момент, когда он в шутку снова предлагал мне «сбежать», даже промелькнула мысль, а не… согласиться ли? Не пуститься ли во все тяжкие? Уверена, жизнь с таким драконом может быть очень даже интересной. А истинность застрахует от его возможных драконьих выходок.

***

А если совсем честно, то в глубине души я до последнего надеялась, что явится Гарон и устроит сцену ревности. Хоть сама запретила ему провожать меня. Но Великий и Ужасный не явился, чем в очередной раз доказал, насколько ему все равно…

И, конечно, я никуда не побежала с Гарвером. Эта мысль только промелькнула — и ушла. О таких вещах можно мечтать. Можно и книги о них писать. Но в реальности мы всегда связаны обязательствами (вроде практики и Эксперимента). Да и осторожность в нас куда сильнее, чем в мечтах.

Ничего интересного той ночью больше не случилось. Разве что я обнаружила, что девчонки ждут меня в комнате… и Арсина учит моих птичек танцевать! Она напевала веселую, но романтичную мелодию, а Гриша с Красоткой переступали когтистыми лапками по столу, кружили друг вокруг друга. Иногда совсем сближались и терлись друг о друга головками или ласково пощипывали друг друга клювами. Не иначе как парный птичий танец! При этом оба периодически выдавали: «Л-любовь моя!».

Я вздохнула. То-то же они не прилетели меня утешать! У них, понимаете ли, дискотека.

Да чего уж там! Мне ведь не грозила никакая опасность. А залечить разбитое сердце не в силах даже Григорий. Тут, пожалуй, у дракона Гарвера больше шансов.

Марена тут же накинулась на меня с расспросами, где я была, мол, они уже собирались снаряжать спасательную экспедицию. Рассказывать про сложную встречу с Гароном не хотелось. Да и про Гарвера распространяться тоже. Ведь свободные драконы пользовались у всех других рас не лучшей репутацией. В очередной раз выслушать, какой он опасный, и как мне следует держаться от него подальше, не хотелось. Поэтому я просто рассказала, что видела отъезд Милессы и пообщалась с Гаем.

— Кстати, у Бориссы парень появился! — сообщила мне Марена, когда мой рассказ был окончен. — Говорят, одна из пар, сложившихся в Эксперименте!

— То-то ее нет в нашей комнате, — улыбнулась я. — Наверное, милуется со своим избранным!

И опять вздохнула. Все милуются. У всех свидания. У всех, кто в Эксперименте.

Только вот у меня претендентов сколько угодно, но «нет любви хорошей у меня». Такой, чтоб все понятно и взаимно. Разве что…

Ладно. Спать. Пока приятное послевкусие от общения с Гарвером не улетучилось.

А на следующий день все было по «протоколу».

После занятий проходил первый конкурс отбора. Я более-менее оклемалась от вчерашних любовных приключений. И с веселым злорадством думала, какую свинюшку я подложила драконам с первым конкурсом. Пусть помучаются!

Проходил конкурс на большой площадке (очередной поляне, на самом деле, просто огромной) возле учебного корпуса. Погода стояла отличная, так что организаторы не захотели прятаться в аудиториях.

За вынесенными столами сидели члены Совета во главе с Дарбюром. Не было среди них только Гарона, который честно занял место среди конкурсантов. Они стояли в центре полянки. Молодые парни переговаривались. Вот не зря я подумала, что они подружились, пока ходили за мной. Даже Дренер вел себя, как «нормальный пацан», не задирал нос. Сейчас они с Дэретом явно подтрунивали друг над другом.

А Гарон и Гарвер стояли отдельно, ни с кем не разговаривали. Оба дракона сложили руки на груди и выглядели серьезным, собранными да немного мрачными. Время от времени кидали сердитые взгляды друг на друга.

Еще тут были «зрители». Совет разрешил некоторым желающим присутствовать. Арсина с Мареной и друзьями-оборотнями устроились на скамейке слева от участников. А Гай и вовсе записался быть секретарем собрания — сидел рядом с судьями над бумажками с пером в руке. Иногда вздыхал и устремлял невидящий взгляд в воздух. Страдал по Милессе, наверное.

«Не знаю уж, какой из него будет секретарь в таком состоянии, — подумала я, — и нужен ли нам вообще секретарь… Может, просто Гарон попросил Дарбюра, чтобы Гая заняли делом?»

А справа от участников стоял целый арсенал из музыкальных инструментов. Флейты, барабаны, местный аналог гитары. Парни, разумеется, с опаской поглядывали на них. Кроме Мэйгара, который смотрел с интересом и иногда отвешивал какие-то замечания, указывая на тот или иной инструмент.

В общем, я явилась последней, как и положено королеве. Хотя на самом деле меня просто задержали на занятии, где я никак не могла уговорить дерево Тай-си перестать отращивать новые листики в моем присутствии. Растительная тварюшка уж больно радовалась моему появлению, почти как появлению дриад. А владела своим даром я еще не так здорово, как хотелось!