Любовь с чудинкой

– Как выбросили? А ты? – спросил я мать.

– А меня заперли и не выпускали, чтобы, чего доброго, не сбежала.

– А дальше?

– Вот тогда этот ветеран военной разведки…

– Так-так! Чувствую, что начинается самое интересное! – от предвкушения я даже заёрзал на пуфе.

– Мать, заканчивай… – раздалось ворчание отца.

Но маму уже было не остановить. Если уж умом и сообразительностью я и в отца, то вот азартом и бесшабашностью точно в мать.

– Не мешай, Юргис, когда я из уст в уста передаю сыну историю семьи! – проигнорировала его призывы мама. – Так вот, отец особо не горевал, и раны ему зализывать было некогда. Он угнал с соседней улицы машину, подъехал к нашему дому. Дождался, пока дедушка и мужчины спустились в погреб отметить чудесное избавление от «русского» жениха, запер их там и выдвинул ультиматум.

– Погоди, мам. А машину-то он зачем угонял? Чтобы увезти тебя?

– Это было бы слишком банально. В обиженном мозгу твоего отца план приобрёл чудовищные очертания. Дело в том, сынок, что машина была ассени-заторской. Папа вставил в духовое окошко шланг и громогласно провозгласил, что или родня соглашается отдать меня ему в жёны, или, так как терять ему нечего и жизни без меня он не представляет, готов озонировать погреб со всеми обитателями напором в шесть атмосфер.

– И что?! – я уже не мог сдерживать слёз сквозь смех.

– Ну, дедушка сказал, что слова отца были столь убедительны, что они тотчас признали его.

Только стол удержал меня от конвульсивного падения на пол. Мать подождала, пока я отсмеялся, и потом добавила:

– А в это время водитель, который остался без своего ценного автомобиля, пошёл в милицию, и та вскоре оказалась у нашего дома.

– Интересно, как они так быстро нашли? – задал я риторический вопрос.

– Одорологический метод, основанный на явлении диффузии, – сказала мама, которая по совместительству была ещё кандидатом химических наук. – Отца отвезли в отделение, откуда его потом всем родом Туликовых освобождали!..

Засыпая, я ещё раз представил в лицах рассказ матери. Молодой отец в форме, как на фотографиях в семейном альбоме, изящная мама с смоляными волосами и в белом платье, угнанная машина, дедушка, дядя Казбек…

Как же хорошо дома! Спать, спать! Завтра очень важный…

Без пяти минут девять я уже был на Чистых прудах. День обещался быть пасмурным и прохладным, под монотонный аккомпанемент дождя. Раскрыв позаимствованный у отца большой зонт-трость, ускорился в направлении Грибоедовского дворца. Несмотря на рань, возле входа собралась толпа – человек, эдак, двадцать – сплошь молодые пары.

– Эй, народ, что дают? – спросил я стоявшую под зонтом парочку.

– Письменно заверенный шанс на счастье, – бросил мне парень, приобнявший за плечи свою будущую половинку.

– А что, без документа счастья не видать?

– Это каждый сам решает. В этом деле шаблон не приложишь, – прокомментировала половинка.

– Да ну! – наигранно изумился я и, подмигнув им, сказал: – А тут по записи или в порядке живой очереди?

– Очереди. Будешь за нами, – отозвался парень.

– Мне в очередь нельзя. Так и опоздать недолго, – сказал я скорее самому себе и уже громко для всех продолжил, – граждане и гражданки, наконец-то решившие порвать с личной свободой и закабалить себя узами брака! Взываю к вашей чуткости и доброте. Пропустите меня первым, у меня в этом заведении небольшой, но очень срочный вопрос.

– У нас у всех тут небольшие, но срочные вопросы, – раздался бас кого-то из первых.

– Поймите вы, чудаки, у меня действительно маленький вопросик.

– Мы все тут по-маленькому! – раздался всё тот же весьма противный голос.

– А здесь точно в ЗАГС стоят? – наигранно изумлённо произнёс я. – Ладно хоть не по-большому, а то пришлось бы ждать до вечера!

Очередь прыснула со смеха, чем я тут же не преминул воспользоваться:

– Друзья! Без пяти минут, так сказать, ячейки нашего общества. Не собираюсь следовать за вами. Хотя и отговаривать не стану. Мы тут на галёрке выяснили, что каждый сходит с ума по-своему. Да вы посмотрите на меня – один, без подруги. Мне только выяснить, когда сегодня расписывают друга. Я у него свидетель, а вот время церемонии забыл!

Конец ознакомительного фрагмента.