Любовь студента, или По всем правилам осадного искусства
Шрифт:
За домом – штабеля пустых ящиков, припорошенных снегом, квадрат насаждений, железные гаражи.
Отыскав нужный подъезд, студент, не останавливаясь, расстегнул пальто, а на четвертом этаже с разгону ткнул пальцем в облупленную кнопку звонка.
Поставил дипломат на резиновый коврик, снял шапку, отряхнул раскисший снег.
Звонок давно стих в глубине квартиры, а за дверью – ни звука.
Студент нахлобучил шапку.
Но вот и шаги – медленные, неуверенные.
Студент подхватил дипломат, и тот, качнувшись, ткнулся углом в коричневый дерматин.
Дверь
Затем разглядел в тусклом свете бра желтую пушистую кофту, очки и прямую челку, закрывающую целиком лоб.
– Здравствуйте.
Студент чуть отступил.
Хозяйка кивнула – челка дрогнула, очки съехали на самый кончик носа.
– Привет!
Хозяйка указательным пальцем свободной руки вернула очки на место.
– Макулатуру собираешь?
– Нет, конечно.
Студент для убедительности встряхнул дипломат, в котором болталась единственная общая тетрадь.
– Понимаете, я учусь в университете…
– Как ни странно…
Хозяйка закрыла книгу.
– Я тоже учусь в университете.
Студент перехватил дипломат из руки в руку.
– На каком же факультете вы имеете честь постигать науки?
– Биолого-почвенном.
– Да, вам не повезло.
Студент снял шапку.
– Все факультеты как факультеты, давно перебрались в университетский городок, один ваш застрял в прежнем здании. Говорят, у вас там во время лекций потолки обваливаются?
– А мне в старом корпусе нравится! Там даже пыль особенная…
– Извините.
Студент прижал шапку к дипломату.
– Я к вам по очень важному делу.
– Тогда сначала зайдите в квартиру.
Хозяйка положила книгу на тумбочку рядом с телефоном.
– А то держу вас на пороге… Только уговор… Стойте на тряпке и не топчите пол…
– Топтать не буду, честное слово.
Студент вошел, прикрыл дверь, поставил дипломат у стены рядом с облезлыми собачьими унтами.
За стеной, где-то совсем рядом, застучала пишущая машинка и так же неожиданно смолкла.
– Понимаете, у меня дипломная на тему «Использование глаголов прошедшего времени в романе…»
Машинка опять застучала – прерывисто и зло.
– Папа, как всегда, занят.
– Так вы – дочь?
– Давай на ты.
– Я не против.
– Значит, пока замри, а я уточню по твоему вопросу.
– Спасибо.
– Пока не за что.
Дочь писателя изящно поправила очки, приоткрыла ближнюю дверь.
Стало слышно, как дребезжит машинка под натиском творческих мук.
Студент потрогал широкие лыжи, прислоненные к стене возле настенного зеркала.
Рядом с унтами лежал рюкзак с явно самодельными лямками.
Дочь писателя вышла из кабинета.
– Подожди.
– С удовольствием.
– Тебя скоро примут.
Дочь писателя повернулась спиной к оробевшему гостю и, на ходу раскрыв книгу, исчезла за дверью в конце узкого коридора.
Студент внюхивался в таежный запах, исходящий от унтов, лыж и рюкзака.
Видно, писатель недавно
вернулся с охоты? Или рыбалки?..4
Минут через пять вышел писатель в расстегнутой безрукавке.
– Добрый вечер, юноша, с чем пожаловали?
Писатель остался у двери кабинета – наверное, не терпелось вернуться к свеженькой рукописи.
– Значит… так… Дипломная у меня по вашему последнему роману.
Студент вдруг почувствовал, какой спертый воздух в узком коридоре – и эти непросохшие унты, рюкзак, пахнущий дымом и хвоей, и лыжи у зеркала…
– Если вы мне поможете, я буду очень благодарен.
– А в чем, собственно, должна заключаться моя помощь?
Писатель поддернул зашарканные брюки, которые сваливались с весьма солидного даже для классика – живота.
– Читайте произведение и делайте нужные выводы… Добавить что-нибудь существенное к тексту я вряд ли смогу.
– Ну, все же!..
Студент что было силы дернул тесемки на шапке, которую с начала разговора настойчиво мял обеими руками.
– Если привлечь…
– Сожалею, но в столь важном и нужном для общества деле я бессилен.
– Извините.
Студент нахлобучил шапку, подхватил дипломат.
– Извините.
На площадке неудачливый визитер перехватил дипломат в левую руку и побежал вниз, касаясь шершавых перил кончиками пальцев.
Незавязанные уши на шапке мотались, в дипломате глухо постукивала тетрадь.
Вышвырнул, как грязного котенка… Ну держись, классик недорезанный… Я уж поизмываюсь вдоволь над твоими глаголами прошедшего времени… Пусть завалюсь, но публика при защите получит истинное наслаждение…
Внизу, около почтовых ящиков, остановился.
Только вот публики, к сожалению, не будет, а комиссию разве тронешь… Да и чего обижаться… На его месте так любой бы поступил…
Завязал тесемки на шапке элегантным бантиком, выдернул из кармана перчатку, полез в другой карман – лишь горстка холодных монет.
Неужели перчатка выпала там, возле лыж?.. Надо вернуться, позвонить, извиниться… А если снова откроет дочь с книгой?.. Даже лучше, если она…
Студент медленно начал подниматься, разглядывая на всякий случай каждую ступеньку, и через два пролета увидел перчатку – она лежала, зацепившись пальцами за граненый прут.
Повода вернуться в писательскую квартиру больше не было.
Нехотя спустился, аккуратно прикрыл за собой входную дверь и побрел, срезая путь между гаражами, туда, где сквозь ленивый снегопад ярко горели уличные фонари.
В ботинках противно хлюпало.
Осталось схлопотать воспаление легких… Андрюха вечно втянет в историю… С другой стороны – сам виноват… Оторвал от работы человека… Наверное, очередной роман кропает – писатель…
В доме зажглись все окна.
Выбравшись на тротуар, студент зажмурился.
Ветер ударил прямо в лицо, но, прежде чем ослепнуть от мокрого снега, студент успел разглядеть в отблеске рекламы две черные цифры в белом квадрате – они вздрагивали, как птицы, опоздавшие по теплу встать на крыло…