Любовь в Академии Магии

***

Её передали из рук в руки Искору, наказав позвонить, как окажется в общежитии. Парень все ещё смущался, но после того как Люба сказала ему, что никаких матримониальных планов в его направлении не строит, успокоился, улыбнулся и сказал, что рад быть её другом. А Любовь Павловну это очень порадовало. Уже у двери комнаты, её подловила Лика и поставила перед фактом, что завтра они всей компанией обедают в «Трезвом гноме». Новоиспеченная мисс Авалон от пережитых за день эмоций была такая уставшая, что не стала возражать, лишь кивнула и, дойдя до кровати, уснула крепким сном.

Утро началось уже со ставшей привычной мысли поменять мелодию на коннекторе. Надев милое сиреневое платье с юбкой-колокольчиком и мокасины, она побежала а «Сокровище дракона».

— Малышка, какая ты у меня умница, — мама встретила её у входа. — Правильная обувь — залог удачных прогулок.

— На каблуках по брусчатке такое себе удовольствие скакать, мам, а в этой части города много мощеных улиц.

— Да, родная, магов с их технологиями не допускают сюда, чтобы не портили душу столицы. Чего тебе хочется: одежды, обуви или просто походим, за что глаз зацепится? — Виталина смотрела на Любу, как змей-искуситель, но та успела изучить свое личное дело, кое-какую информацию в магсети и местных социальных сетях.

— Мам, мне бы пару костюмов для нового полигона и магической практики, ежедневник для фиксирования успехов по освоению дара и что-нибудь звукозаписывающее. И вообще, у папы дела в гору пошли?

— Ну вот, а я думала, с потерей памяти ты станешь менее практичной, — усмехнулась миссис Авалон. — И да, у отца все налаживается.

— Я и так не практичная, у меня большой гардероб и не совсем подходящий для обучения в академии.

— Раньше он тебя устраивал, — пожала плечами мама. — Да и тебе, как ты не старалась скрыть это, не смотря на весь твой прагматизм, хотелось быть красивой девочкой, а не заучкой-замухрыжкой.

— Ну спасибо, — Люба даже немного обиделась. — Просто теперь дар более «боевой» мам, и одежда нужна соответствующая. Вот научусь его контролировать, тогда и буду принаряжаться. А то я салат в брошку превратила в один раз, в другой раз превращу во что-то непотребное и все испорчу.

— Я поняла тебя, сладкая. Пойдем искать устойчивые к магии костюмы.

Несколько часов в обществе миссис Авалон пролетели незаметно. И вот уже отец ждал их у экипажа.

— Прости, дочка, нам пора, — мама крепко обняла Любу.

— Мы постараемся приехать недели через две на выходные, — мистер Авалон перехватил эстафету, пока супруга утирала набежавшую слезу. — Не грусти и учись хорошо. Покажи всем, чего на самом деле стоят Авалоны.

— Не слыть, но быть, — тихо сказала Любовь Павловна, исказив девиз рода Авалонов «не молвой, а делом» в виде девиза рода Перовских дворян, графского рода побочной ветви Разумовских. — Я буду ждать вас, напишите обязательно, как доедете домой. Люблю вас! — «Как вас можно не любить, лучших приемных родителей и пожелать нельзя. Хочу, чтобы и к вам все хорошо относились, чтобы вы были счастливы» — искренне подумала Люба, позабыв о своем даре. — А пока стоит поторопиться в «Трезвый гном».

Ребята уже сидели в трактире, шумно делая заказ. Огненные близнецы синхронно отодвинулись друг от друга, освобождая место на лавке.

— Ты чего хочешь? — тут же спросила Лика, которая решила не гонять подавальщицу по нескольку раз и высказать пожелания всех друзей за один заход. — Есть мясо, рыба, овощи и пироги. И Эль!

— Так гном же трезвый? — удивилась Люба.

— Гном да, а студенты не все, — хихикнула работница общепита, кивая на соседний столик, где сидели старшекурсники.

— Ой, нет уж, мне рыбу с овощами, пирог сладкий и компот, — усмехнулась Любовь Павловна, понимая, что с её даром и контролем опьянение может привести к невероятным результатам. Невероятным и непоправимым. И тут она заметила среди старшекурсников знакомые по сети лица.

Одна девушка встала из-за соседнего столика.

— Здравствуй, Леа. С малявками отвисаешь, про старых друзей даже не вспоминаешь? Забыла о нас?

— Здравствуй, Эстель, — ответила Люба, видимо, уже бывшей подруге Леи. — Именно, я даже родителей не помню, а друзья вместо того, чтобы помочь вернуться мне к прежней жизни, слились в неизвестность.

Тут к бывшей соседке подошла одна из девушек, которую Люба видела с Церберрой, и смерила всех присутствующих взглядом.

— Эст, проблемы? — кошка помахала головой, мол, сама справлюсь.

— А знаешь, такое прошлое, наверное, и вспоминать не хочется.

— Знаешь, что, киса, — почти прорычала Лика, вступаясь за Любу. — Шла бы ты ластиться к своим эльфийкам. Коли тебе княжна дороже человеческой подруги, то и держись от Леи подальше, — по телу медведицы пробежала рябь, а от увиденного Корпелло сузились зрачки.

— Поосторожней на поворотах, мишка, а то занесет.

— А мы её поддержим, — одновременно сказали Барри с Бенджамином, привстав.

— Чаще оборачивайся, подруга, — сказала Эстель и ушла. И хоть все усмотрели в её словах угрозу, Любе послышалось в ней предупреждение.

Глава 27 о том, о сем

«Когда неожиданно сделал всем приятно»

На несколько секунд за столом стало тихо, ребята проводили взглядом компанию старшекурсников, но молодежь на то и молодежь, чтобы очень быстро забывать плохое настроение.

— Кстати, вы слышали новость? — подпрыгнул Огний от нетерпения поделиться с друзьями известиями.

— Да! — поддержал его брат. — Благодаря нашей Лее…

— Вернее сделанному ей полигону, — перебил первый близнец.

— Академические игры в этом году будут проходить… — вставил Зорий.

— У нас в Академии! — закончил мысль Огний. — Вечно ты мне не даешь самому все сказать!

— А я может тоже хочу! — братья начали ругаться, но Искор быстро присёк назревающую рукопашную.

— Хватит, расскажите нормально!

— Да наш декан был в таком восторге от полигона, что поделился снимками с коллегами, плюс ректор еще Императору похвалился, и кто-то из детей властьимущих на новое строение пожаловался. В итоге, решили проводить игры у нас, — быстро протараторил Огний, пока брат не успел вперед него рассказать новость.

— Это мы подслушали разговор Делавара с деканом некротосов, когда хотели реактивы из лаборатории… скажем так, взять напрокат, — покраснел Зорий.