Любовь в академии

— Воспринимай совершенствование магического иммунитета как вклад в будущее. Природная сопротивляемость к магии — уникальная способность. На занятиях ты можешь ее развить без риска для здоровья.

— А у драконов тоже есть особый магический иммунитет?

— Разумеется. Мы все обладаем, как природной, так и магической защитой, — важно кивнул Норгат.

— Тогда как ты получил ту рану?..

— Отвлекся на одну хорошенькую леди, — по красиво очерченным губам Норгата скользнула улыбка.

Заигрывание было таким нарочитым, что я сразу же почувствовала фальшь.

— Не верю. Возле ваших тренировочных площадок крутится столько хорошеньких адепток, что у всех старшекурсников давно должен выработаться иммунитет.

— Хорошо. Ты меня раскусила, — таинственно понизив голос, объявил Норгат. — Я нарочно поймал твою взрывающуюся руну свой грудью. Ты была без сознания и не могла ее контролировать, а Эдмард слишком долго возился с защитой.

— Ты сделал все, чтобы сохранить мой дар в тайне… — выдохнула я, не понимая пока, как относиться к поступку Норгата.

Это была даже не дружеская передача сведений, Норгат пострадал из-за меня. Вот черт! Ещё немного — и я почувствую себя виноватой. Сейчас дракон выглядел безупречно, его форма была в порядке. Ничто не напоминало о том ожоге, и все-таки он никак не шел у меня из головы.

Неужели мои руны настолько опасны? И как мне их научиться контролировать, чтобы больше никто не пострадал?

Глава 20

— Однажды твоя магия себя обнаружит. Ты не сможешь скрывать свой золотой огонь вечно, — со странной мягкостью произнес Норгат.

— Ректору Кхаалу на это плевать, — едко бросила я.

Лорду горгулу достаточно, если я стану проживать на территории академии как раритетная зверушка. Или же он уже наметил для меня судьбу магистра Лорини? Маг-менталист не мог вернуться на север и наверняка был обязан ректору жизнью. Конечно, ледяной смог себя реализовать в Академии Пламени, но я не могла избавиться от ощущения, что она стала для Лорини тюрьмой.

Хотела ли я такой судьбы для себя? Точно нет!

— Не думай о Кхаале, думай о себе. Всегда думай о себе, Цветочек, — со странной интонацией произнес Норгат.

— Даже если имею дело с тобой?

Слово не воробей, но этот вопрос точно произносить не следовало. Лицо дракона исказила странная гримаса, и он направился к выходу. Не дойдя до двери, он остановился и указал на стену с планом этажа.

— Замок чувствует виды магии, притаившиеся в его стенах. Обрати внимание на символы. Они тебе уже знакомы.

И дракон шагнул к двери.

— Ты не ответил на мой вопрос, — упрямо произнесла я. — Мне нужно тебя опасаться, Норгат Ардмрак?

— Опасайся всех, Золотая девочка.

За Норгатом еще не закрылась дверь, а я уже рухнула на пол. Грудь сдавило тисками, стало так тяжело дышать, словно воздух в легких превратился в обжигающий пар. Но стоило мне подумать о доме, о комнате, в которой я выросла, как в голове прояснилось и стало ясно, что эта боль, скрутившая меня после ухода Норгата, не моя. Я случайно перехватила редкую эмоцию дракона.

Если это и есть проявление эмоций якобы ничего не ощущающего Ардмрака, то мне страшно представить, что же будет, если этот парень выйдет из себя.

ГЛАВА 20

Норгат

— Норгат, ты считаешь меня идиотом? — в тихом голосе лорда Кхаала чувствовалось приближение неминуемой грозы.

Норгат видел все предвестники надвигающейся бури, но его она не беспокоила. Он долго думал после возвращения в свою комнату, составил план и не собирался от него отступать из-за недовольства наставника.

— Лорд Кхаал, я отношусь к вам с безграничным уважением, — со спокойствием, которое многие приняли бы за смирение, произнес дракон.

— И врешь ты мне с тем же самым уважением! Повторяю вопрос еще раз. Зачем тебе возвращаться в столицу?

— У меня есть увольнительная, и я хочу ею воспользоваться.

— На следующей неделе у вашей группы выездная практика. Добудешь трофеи — будет разумный повод появиться во дворце.

— У меня и сейчас есть веская причина. Я договорился о встрече с императорским ювелиром. Хочу попросить его изготовить кой-какие артефакты…

— Да у тебя их больше, чем у всей твоей группы!

— Знаю. Я не для себя.

— Вот как… — так и не грянувшая буря сменилась пониманием. — В мое время девушкам дарили цветы и украшения.

— Шумской не нужны обычные камни. Они ее не защитят.

— А ты считаешь, что Шумской нужна дополнительная защита?

— Я считаю, что она недолго пробудет Шумской.

— То есть ты уже знаешь, что Азаарт собирается на ней жениться?

Вопрос Кхаала сопровождался активацией формулы каменного копья. Горгул метнул его в Норгата и с удовлетворением отметил, как боевое заклинание было отбито природной защитой принца-дракона.

— Вижу, подобные новости тебя стимулируют, — с явным удовольствием отметил ректор.

Но Норгат не повелся на такую откровенную подначку. Мысли о Шумской в самом деле благотворно влияли на его защиту. Так что в какой-то степени лорд Кхаал оказался прав, когда заявлял, что иномирянка может помочь ему раздуть угасший огонь.

В остальном же…

— Азаарт не может жениться на Шумской. Она ему не ровня.

— Азаарт не является наследником князя и может себе позволить женитьбу на простолюдинке.

— Она наследница последнего золотого дракона! Вы не имеете права считать Любовь никем!

Негодование дракона вспыхнуло жарким огнем, он пронесся по кабинету, оставляя уродливые подпалины на паркете и мебели. Норгат созерцал их с мрачным мстительным удовлетворением. Когда он еще мог безнаказанно разгромить кабинет лорда Кхаала?

— Все сказал? — с чувством выдохнул ректор, активируя руны, ускоряющие угасание пламени.

В дверь робко постучали.

— Господин ректор, все в порядке?