Любовь языком иносказаний

Тамара хмыкнула.

— Все, что он хотел, он от тебя уже получил.

Я промолчала.

— Неискушенная ты, Нелька, ничего не знаешь. Разве можно так себя вести с мужчиной при первой же встрече?! Ведь если он не увидел в тебе особой красоты, страсти или души, то зачем же ему к тебе снова возвращаться после этого? Он решает, что все, что ты ему могла дать, ты дала, а на большее и лучшее ты уже не способна и потому начинает искать следующих. А умные бабы, Неля, сначала привяжут к себе мужика — прогулочки там всякие, свидания, беседы. После этого мужчина волей-неволей постепенно «прикипит» к женщине, какой бы она впоследствии ни оказалась. Здесь главное оружие — привычка!

Мы вернулись в гастроном, отыскали знакомые лица, встали в очередь. В пятом часу вечера наконец-то привезли сахар. Магазин, полностью захваченный широкой очередью, гудел как растревоженный улей. У прилавка образовалась давка, мы с Тамарой оказались в разных сторонах. Какие-то мужланы пробирались к прилавку без очереди, а издерганным продавщицам было все равно кого обслуживать. Видя перед собой плотные спины мужланов, я подумала, что никогда не смогу пробраться сквозь них до весов, хотя моя очередь подошла уже давно. Что же делать? До чего все надоело! Хотелось опустить руки, но… Но нужно бороться. Да, нужно бороться. Мне не привыкать. Вперед, в бой!

Глава девятая

Хотя официально сейчас наступил март, первый месяц весны, но зима, видимо, и не собиралась подчиняться календарю. Она не уходила и была все так же морозна, но уже потеряла ту наивность и чистоту, которой когда-то только начиналась. Сейчас зима была уже уставшая и тяжелая, но тем не менее не желала сдавать свои позиции.

Я жила как и прежде: пробуждение, работа, ужин у экрана телевизора, сон. На работе старалась загружаться насколько возможно, тем более, что должность начальницы отдела прибавляла мне обязанностей и ответственности. Вечерами смотрела по телевизору «Спрут» и «Рабыню Изауру» в зависимости от того, какой из сериалов показывали. Словом, старалась выкинуть из головы мысли о Наиле, о своей жизни, хотелось лишь однообразно существовать, плыть по течению рутины, забыть о том, что жизнь может быть гораздо богаче.

Однажды на работе мне не понравился проект, который выполнил Наиль. На правах начальницы я стала критиковать его труд, разложив перед ним бумаги и указывая пальцем в слабые места. «Но это же никуда не годится! Это просто халтура! Почему вы так недобросовестно работаете?» — неожиданно я поняла, что слишком повысила тон. Я испугалась этого, замолчала и перевела взгляд с бумаг на Наиля. Он стоял молча и просто смотрел на меня. Наши глаза встретились, и снова все в моей душе перевернулось, снова я не могла забыть этот миг. Но что выражал его взгляд? Я была так не уверена в себе, что уже не знала. Может, любовь? А может, ненависть, презрение или безразличие?

Уже вечером, дома, я приняла важное решение и сразу же решила поделиться им с Тамарой.

— Я не хочу работать начальницей, — твердо произнесла я в телефонную трубку. — Пусть берут на мое место Алевтину, а я буду просто сотрудницей, как и раньше.

— Что-о? ты совсем уже сдвинулась? — помимо голоса Тамары до меня донеслось еще шипение сковородки и отдаленное пение Светочки — телефон у них стоял на кухне, и Тамара, видимо, готовила ужин.

— Эта проклятая должность встала между нами! — с обидой воскликнула я. — Не могу быть его начальницей, указывать ему что-то. Это не понравится любому мужчине!

— Ой, Нель, ну ты меня уже просто бесить начинаешь! — сорвалась Тамара. — Ну давай, еще всю свою жизнь принеси ему в жертву! Только, думаешь, ему это надо? Ты вообще хотя бы уверена, что он к тебе что-то испытывает? Может быть, ты действительно внушила себе, что небезразлична ему, только еще не знаешь об этом, потому что держишься за надежду! Представь, что все это может оказаться миражом, и ты себе скажешь: «А стоило ли это заблуждение жертв?», но ничего исправить уже будет нельзя, понимаешь, ничего! Ты этого хочешь? Нель, у него своя жизнь, у тебя своя, ну не позволяй ему себя уничтожить! Нель, ну не губи себя, пожалуйста, а?

Тамара меня убедила.

А действительно, я никому и ничего не должна приносить в жертву. У меня своя жизнь и неплохая притом. Вот сейчас сижу, кушаю тортик, который сегодня испекла, читаю в газете интервью с женщиной, летавшей с инопланетянами, я вполне довольна. Вполне.

Наиль женат. Надо наконец привыкнуть к этой мысли. Он сделал свой выбор. А у меня своя жизнь.

Я уже собиралась ложиться спать, когда раздался телефонный звонок.

— Неля, он убьет нас, он убьет! — кричала в трубку сквозь свои рыдания и общий грохот Тамара. — Приезжай скорей! — затем до меня донесся грубый крик Гены, и в трубке раздались гудки.

От испуга меня стало трясти, я отрывисто набрала номер Тамары, но там никто не отвечал. Прямо на сорочку, в которой была, я натянула спортивные штаны, свитер, куртку и выбежала на улицу. Там шел крупный мокрый снег, который, падая на асфальт, мгновенно таял.

Автобус подошел не сразу, и до дома Тамары ехать было только две остановки, но мне это время показалось вечностью.

В Тамарином подъезде, не дожидаясь лифта, я поспешила на ее пятый этаж по лестнице.

На лестничной площадке меня встретила соседка Тамары — Мария Николаевна, приятная пожилая женщина.

— Как шумит он там!.. Я милицию минут двадцать назад вызвала, еще не приехали, — доложила она мне обстановку.

За дверью в квартиру Тамары слышались ее крики, истеричный плач Светочки и безжалостная, агрессивная брань Гены.

Я кинулась, не переставая, звонить в дверь.

— Тамар, это я, открывайте!

Крики в квартире усилились, послышалось движение. По звукам я поняла, что Тамара со Светочкой подбежали к двери, но Гена не дает им выйти.

— Отпусти, отпусти, сволочь! — истерично кричала за дверью Тамара, маленькая Светочка с надрывом визжала.

— Ну-ка, отпусти их, Генка, открой дверь! — стала кричать я, барабаня в дверь кулаками.

— Вон милиция, милиция уже идет! — попыталась напугать Гену Мария Николаевна.

— Вот соседи достались! Вот где! — с саркастической издевкой произнесла худая женщина, вышедшая из лифта и открывающая свою квартиру. — Напьются и ничего в жизни больше не надо! Прямо завидуешь! Вот семейка!

В двери послышался скрежет замков, и она наконец распахнулась. На лестничную площадку босиком, только в бюстгальтере и старых панталонах выскочила растрепанная полная Тамара, держа на руках плачущую Светочку.

— Чудовище! Чудовище! — кричала Тамара, ее лицо и шея от нервного напряжения покрылись красными пятнами.

Гена стоял с выпученными озверевшими глазами, худое лицо было искажено полоумной гримасой, на висках отчетливо и быстро пульсировали сосуды. Грубо и мерзко ругаясь, он снова пошел на Тамару.

— Отойди, отойди! — закричала я ему, отталкивая Тамару со Светочкой назад.

— Неля, он и тебя убьет! Это сволочь! — кричала Тамара.

— Что?! Ах ты… — снова начал Гена. — Где мой нож? Я вас щас всех… — он заговаривался и от него кисло пахло рвотой.