Любовная лихорадка и золото скифов

— Яму для мусора приготовил да малину проредил, — ответил Григорий.

Милиционер и прокурорский догадались, что Гладких ничего не нашел, а надеялся. Попросили капитана приказать солдатам тщательнее проверить вокруг ям, под кустами и уехали. Солдаты сразу же сели перекуривать. Люба ушла в летнюю кухню разбирать принесенные с рынка овощи, а удрученный Григорий сидел на скамейке у веранды и равнодушно наблюдал за действиями солдат. Капитан дал указание солдатам и тоже вскоре уехал. Солдаты продолжали курить. Григорий подошел к ним и сел рядом, завел разговор о службе, о приборе, угостил солдат яблоками. Отдохнув, солдаты прошли с миноискателями по размеченной им территории, по просьбе Григория проверили еще в нескольких местах, где не поручали, снова сели курить. К обеду возвратился капитан и, услышав, что нет даже намеков на металлические предметы, приказал сворачивать работу и грузиться в машину, а сам разговорился с Григорием Федоровичем.

— На древние черепки, мелкие золотые или даже бронзовые предметы самый новейший миноискатель не реагирует. Какой дурак придумал привезти миноискатель? Нужен специальный прибор, настроенный на золото. — Капитан вспомнил, как несколько лет назад при пересадке в аэропорту Бодайбо, видел, как шмонали золотоискателей специальными приборами. Специальными! Плохи ваши дела, Григорий Федорович, теперь пригонят экскаватор, — поднимаясь, заключил он. — Мы свое сделали: мин и снарядов нет. Можете не опасаться.

— Какой экскаватор поднимется или проедет по нашей узкой улице? — возразила Люба, когда Григорий поделился разговором с офицером. — Не пришлют экскаватор, успокойся.

— Пришлют не большой, как на стройке, а маленький на тракторе. Запросто пройдет даже в наши ворота.

34

Родители Игоря настороженно встретили Лену. Особенно Вера Ивановна. Петр Васильевич, как мужчина мгновенно оценил выбор сына. В меру высокая, статная, отлично сложена. Красивое приветливое лицо. Понравилась внешне Елена и маме, но какая мать не ревнует сына к другой женщине!

Игорь рассказал о поездке в Обнинск к Ире, знакомстве с дочерью Вадима Сергеевича.

Родители Игоря понравились Лене, было в них что-то общее с ее мамой и папой. Рассказала о последней ссоре с Игорем из-за звонка в музей. Вера Ивановна и Петр Васильевич встали на ее сторону, одобрили принципиальность.

— Тоже мне Павлик Морозов! — усмехнулся Игорь. — Я дал слово, обязан был сдержать его.

— Слово надо держать, — согласился отец. — Но когда на карту поставлены интересы мировой культуры, государства, следует подумать, вправе ли ты ради личных амбиций рисковать интересами общества.

— Общество! Кучка любителей копаться в прошлом, которое к сегодняшнему дню достаточно полно изучено. Какие там побрякушки закопаны и вообще существую ли они, вопрос, — огрызнулся Игорь.

— Лена поступила правильно, я на ее стороне, — сказала Вера Ивановна.

— Отец Петра мог получить процент от стоимости находки. Он наш родственник!

— И переплавил бы предметы античной культуры на зубы новым русским. Или украинцам. Сам говорил, мысль такая у него была, — заметила Лена.

— Игорь, я тебя не узнаю! Коммерция тебя испортила, — поддержал Лену Петр Васильевич.

— Он давно все понял, и мы помирились, — с улыбкой заметила Лена. — Я вспомнила только чтобы убедиться, что заняла правильную позицию. Спасибо, поддержали меня. — Она повернулась к Игорю.

— Видишь, и родители твои согласны, следовало предупредить.

— Ты у меня такая же правильная, как и родители! — Игорь улыбнулся, обнял Лену. Вера Ивановна обняла их обоих.

— Всегда буду на твоей стороне, Лена!

— Я тоже, — сказал Петр Васильевич и прибавил, — в справедливом споре.

Атмосфера разрядилась. Лена успокоилась, родители совсем не страшные, общий язык с ними найдет.

Время было позднее и после недолгого застолья по случаю знакомства с невесткой, мама Игоря спросила:

— Вам в разных комнатах стелить?

Лена смутилась и посмотрела на Игоря.

— Вместе, мама, двадцатый век. Формальностей не будем придерживаться.

— Вера Ивановна вопросительно посмотрела на Лену, спросила:

— И ты против формальностей?

Лена смущенно молчала, и Игорь был вынужден вмешаться.

— Мама, ты смущаешь Лену. Я же сказал, стели вместе. Мы оба против формальностей, какие имеешь в виду, в любом случае мы поженимся. Завтра подаем заявление.

***

После обеда саперы уехали, а Григорий Федорович всё размышлял, продолжить поиск или бросить все на волю случая. Капитан сказал, его приборы ничего не покажут, остается только все перекопать. Не военным это решать, но если в прокуратуре дали одну санкцию, дадут и вторую.

— Не успели, — горестно заметил он жене, когда все гости покинули усадьбу. — Будем копать дальше? Сегодня вряд ли кто еще нагрянет. — Они подошли к вырытой траншее. — В эту сторону, может, попробуем? То, что ищем, находится где-то здесь рядом, чувствую, — он показал рукой в сторону.

— Не засудят, если откопаем? Догадаются ведь.

— Если найдем золотые предметы, себе малость оставим, остальное передадим музею.

— Мечтатель! Копай, я пока займусь солениями. Потребуется помощь, — позовешь.

Люба ушла в летнюю кухню, а Григорий взялся за кирку и лопату. Работать ему не дали, в калитку вошли две девушки и окликнули его, спросили, нет ли во дворе собаки. Девушка постарше оказалась научным сотрудником музея, младшая — студентка — практикантка. По своей инициативе они пришли смотреть участок, где теперь предстоит искать немецкую археологическую добычу, увидели, как Григорий орудует киркой.

— Вы, из какой организации? — спросила девушка постарше, приблизившись к месту раскопок. Студентка мгновенно оценила обстановку. Григорий тоже понял, девушки не обычные любопытные.

— Я у себя дома. Пересаживаю малину, вот яму приготовил, перенести сюда туалетную кабинку, — пояснил Григорий. — Вам здесь чего?

— Мы сотрудники краеведческого музея. Вы, конечно, уже знаете, где-то на вашем участке находятся предметы античных культур, закопанные немцами при отступлении в 1944 году, — сказала девушка постарше. — На днях займемся поисками.

— Музей получил официальное разрешение, — прибавила практикантка. — А вы, я вижу, уже приступили к поискам.

— Нужны мне ваши черепки и побрякушки! Яму под туалет готовлю, хочу перенести!

— Имейте в виду, если что-то найдете, обязаны сдать государству, — строго сказала практикантка. В отличие от воспитанной сотрудницы музея, не решившейся уличить мужика во лжи, она не привыкла церемониться, когда поняла, что тот явно лжет.

Девушки ушли, а расстроенный Григорий продолжал стоять у разрытой траншеи. "Ждать экскаватор, чтобы совсем все загубил? Сделать еще одну попытку? Впереди целая ночь, может, повезет в последнюю минуту"? Подошла Люба и отвлекла от тяжелых дум.