Любовница двух мужей

Но, значит, сообщницей в фирме была не Нина. А я ведь, грешным делом, думала на нее.

Или как раз Нина? А теперь она стала не нужна, и «Игорь Олегович» с сообщником или сообщницами решил от нее избавиться, чтобы не сболтнула лишнего? Чтобы не пошла на попятную?

У Нины не спросишь…

– А вообще список для вас готов, – заявила мне женщина из бухгалтерии. – Еще неполный, но… Этим наша Любочка занималась, но ее почему-то до сих пор нет и не позвонила. Может, заболела. Она вообще не совсем от мира сего. И судьба у нее тяжелая.

Я вопросительно посмотрела на тетку, жаждавшую посплетничать и обнаружившую в моем лице заинтересованного слушателя.

– Она из детского дома, – сообщила тетка. – Ее родная мать бросила, потом ее взяла к себе директриса того самого детского дома. Не знаю почему. Вообще-то она хорошая. Но с кучей комплексов. А у той директрисы было несколько детей – никого родного, все усыновленные. Не знаю, как они там уживались, но, наверное, все равно лучше, чем в детском доме? Мужа у той женщины не было. Такое детство не могло не наложить отпечаток.

– В каком смысле? Не получается создать семью?

– Да, ей абсолютно не везет с мужчинами. Но она сама виновата. Вы же знаете, Варя, что к этим сволочам нельзя со всей душой. Чем меньше его любишь, тем он больше любит тебя. Я перефразирую одного известного поэта, но ведь на самом деле так! Нельзя позволять вытирать о себя ноги. Почаще подальше надо посылать, думать о себе и только о себе, требовать, а не просить. Тогда вокруг тебя на задних лапах ходят! А Любочка все готова сделать для мужчины, готова стелиться, ноги мыть и воду пить. Ну и получает в результате. Вы не представляете, сколько раз мы ее тут всей бухгалтерией утешали! Сколько раз она рыдала из-за каких-то мужиков! Это просто ужас какой-то! Жалко девку, но свою голову не приделаешь.

Мы с дамой из бухгалтерии разговаривали в курительной комнате, где она курила, а я стояла рядом и слушала. Внезапно в курилку вбежала еще одна сотрудница бухгалтерии с горящими глазами и сообщила:

– Любочка пришла!

– Ну?! – с нетерпением выдохнула та, которая курила.

– Очередной любовник так ей приложил кулаком… – очередная сплетница закатила глаза. – Говорит: с трудом встала. Сейчас покажет, где у нее отчет, и обратно домой поедет. Похоже, у нее сотрясение мозга. Говорит, что утром голова кружилась, перед глазами то ли мушки летали, то ли вспышки какие-то видела. Но не могла не приехать, так как этот отчет надо сдавать. Девка она, конечно, обязательная…

– Но в мужиках совершенно не разбирается, – заявила моя собеседница, затушила сигарету и повернулась ко мне. – Пойдемте, Варя. Пусть Любочка отдаст и вам список, и отправим ее домой.

– Я могу ее довезти, – предложила я. – Я же на машине.

– Отлично! – воскликнули бухгалтерши.

Мы все вошли в бухгалтерию, где несколько сотрудниц (не только этого подразделения) утешали рыдающую Любочку. Левый глаз у нее, можно сказать, не просматривался вообще. Из невнятного бормотания молодой женщины я не могла вычленить суть проблемы (то есть трагедии). Наверное, и никто из собравшихся не мог и не пытался, раз они все привыкли к регулярным несчастливым окончаниям Любочкиных романов.

Молодая женщина довольно быстро передала коллегам работу, которую им предстояло выполнять за нее, мне вручила список (пока неполный) с указанием координат записавшихся сотрудников. Вообще список был составлен очень толково. Мне сразу же стало понятно, кто есть кто (это указывалось) и что собирается исполнять. Молодец Любочка! Наверное, она хороший работник. Но ведь у многих хорошо работающих женщин не складывается личная жизнь…

– Можно я за вас подержусь? – спросила Любочка, когда мы с ней уже шли по коридору. – Голова сильно кружится.

– Вам вообще-то к врачу надо, – заметила я. – Знаете, я собиралась этот список отвозить Игорю Олеговичу в больницу для утверждения. Давайте я вас туда отвезу. Посмотрят вас.

– Да я и так знаю, что лежать надо. Но я не могла подвести девочек. И с глазом ничего не сделаешь… Я не хочу показываться Игорю Олеговичу в таком виде!

– Так вам и необязательно ему показываться! Хотя можно и показаться. Пусть пожалеет. Он-то в его состоянии как раз вас понять сможет.

Любочка заметно оживилась.

– Вы так думаете? Тогда поехали!

«Игорь Олегович» изобразил заботливого начальника, чуть ли не отца родного. Любочка рыдала, «Игорь Олегович» попросил врача, с которым успел наладить контакт, ее осмотреть. Любочка ушла с врачом, мы с «директором фирмы» занялись обсуждением программы корпоратива. «Игорь Олегович» соглашался на все мои предложения и попросил меня «еще подумать насчет того, что можно сделать».

– Вы сами познакомьтесь с сотрудниками, Варвара Николаевна. Вы же хороший психолог. И у вас опыт организации подобных мероприятий. Вы лучше меня знаете, что делать. Я же не просто так вас нанял!

Я мило улыбнулась.

Вернулась Любочка, которой на глаз положили какую-то примочку. Я предложила довезти ее до дома, но «Игорь Олегович» сказал, что Любочке лучше немного побыть в больнице, а он потом сам организует ее доставку домой. Я кивнула с ничего не выражающим видом, попрощалась и уехала.

А ведь этот тип вполне может сделать Любочку своей помощницей, – подумала я. Она легко в него влюбится или уже влюблена и будет помогать, сама того не подозревая. Ей-то уж точно легко запудрить голову «амнезией». Она с радостью будет подсказывать и помогать шефу снова входить в курс дела после болезни.

Максим

Максим с жильцами квартиры на последнем этаже устроились в комнате двух сестер – крашеных блондинок, которые быстро организовали стол из принесенных Максимом продуктов и выпивки. До его появления они пили дешевую водку. Закусывали солеными огурцами собственного изготовления и вареной картошкой.

Никитична и Петрович, самые старые жильцы квартиры, вначале очень внимательно рассматривали Максима, как и две сестры.

– На кого я похож? – спросил он.

– На Аню, – уверенно заявила Никитична. – Ты фотографии матери хоть видел?

– Видел.

– Какие тогда были фотографии! – воскликнула старшая крашеная блондинка. – Какого качества!

– Я вот сейчас смотрю и вижу: глаза Анины, улыбка. Ты на мать похож, парень. Сейчас посмотрю, не осталось ли у меня фотографий.

– А откуда у вас могут быть фотографии моей мамы?