Любовница на службе мэра
Шрифт:
Юной меня можно было назвать разве что с натяжкой, так что достопочтенный целитель мне лишь польстил. Но реакция собственного организма удивила и меня саму. Я уж точно не предполагала, что страх перед Арнольдом и все волнения, связанные с ним, могут вызвать такие последствия.
— Спасибо за помощь, господин Флоренс, — подал голос Габриэль, — Я вас провожу.
Когда за мужчинами закрылась дверь, я выдохнула и вновь откинулась на подушки. Этот обморок стал прекрасной возможностью подумать обо всем. И я пришла к важному для себя выводу: пора оставить свои детские страхи перед Арнольдом.
Я
Габриэль вернулся через пять минут. Тихо отворил дверь и медленно вошел внутрь. А после непривычным мрачным тоном поинтересовался:
— Агата, может быть, ты расскажешь, почему так остро отреагировала на безобидное письмо от Арнольда?
Кажется, мне действительно пора ему все рассказать. И этот поступок станет первым шагом к тому, чтобы перестать бояться любого упоминания о брате и взять свою жизнь под контроль.
Глава 20
— Присядь, разговор будет долгим, — все еще хриплым после обморока голосом произнесла я.
Возвращаться в воспоминания о тех днях мне было тяжело. Почти так же тяжело, как слышать любое упоминание об Арнольде. Но сейчас я была настроена решительно, чтобы избавиться хотя бы от этого страха.
Я не знала, с чего именно стоит начать, и поэтому решила рассказать обо всем с самого начала – с того момента, когда у меня впервые проснулся дар.
И картины прошлого появились перед моим мысленным взором, перенося меня на десять лет назад.
— Врожденная особенность дара пробудилась во мне неожиданно, — произнесла я, — Поначалу я вообще не понимала, что происходит. А спустя несколько дней, когда случайные видения при прикосновении с любыми предметами начали преследовать меня все чаще, я обратилась к единственному человеку, который был способен мне помочь, защитить меня и разобраться с тем, что происходит.
После смерти отца именно Арнольд возглавил семью. Он управлял поместьем, занимался делами, финансами и стал для нас с мамой опорой и поддержкой, несмотря на свой достаточно молодой возраст.
Арнольд был старше меня на пять лет, как, впрочем, и Делмарк, с которым он дружил.
И именно к старшему брату я обратилась первым делом, когда поняла, что не смогу справиться со всем сама. Я была напугана и не понимала, что со мной происходит. Но Арнольд заверил меня, что обязательно со всем разберется, а мне не следует ни о чем переживать.
И он действительно разобрался. Вот только решение, к которому пришел старший брат, меня ничуть не успокоило.
— Он пришел ко мне с ответом через три дня. Это случилось после бала, в тот день, когда мы с тобой…
— Поцеловались, — кивнул Делмарк, — Я помню этот вечер.
Сердце вновь подпрыгнуло, но я поспешила унять свой душевный порыв. Сейчас было не время и не место, чтобы придаваться своим нежным чувствам и трепетным воспоминаниям о первой любви.
— В тот вечер я узнала много нового, — продолжила я, —
Арнольду удалось выяснить истинную причину моих видений. И именно он понял, моя способность видеть недавнее прошлое при прикосновениях к предметам – это врожденная особенность дара.До того, как во мне пробудилась способность к видениям, я считалась обычным посредственным магом. Не недосилком, но почти. И я знала, как все в семье относились к моему слабому дару. Они сокрушались по поводу того, как в семье с сильным магическим даром могла родиться такая бездарность, как я. Особенно сильно это тревожило всегда Арнольда… и маму. Она считала, что мой слабый дар сможет стать помехой для удачного замужества.
И поэтому, услышав о том, что у меня появился новый дар, я обрадовалась. Пусть такой – непривычный, странный, но теперь меня нельзя было назвать слабым магом.
Но, как оказалось, наличие моего дара изменило что-либо только для меня.
— Арнольд сказал мне, что врожденная особенность дара не наследуется детьми. От такого дара нельзя избавиться, его нельзя запечатать или кому-то добровольно передать. А значит, что и его наличие не меняет для меня ничего.
Я помню, как брат убеждал меня, что мой новый дар будет только мешать, что видения помешают моей обычной жизни, а удачного замужества мне и вовсе не светит. Ведь кому нужна жена не только со слабым даром, но еще и со странными бесполезными видениями?
Но потом, уже тогда, когда я, не выдержав его напора, расплакалась и успела пожалеть о том, что у меня вообще появился этот дар, Арнольд заговорил о другом.
— Тогда он сказал, что у моего дара есть единственное применение. И только в этом случае я смогу принести пользу семье.
Мне пришлось сделать паузу на пару минут, чтобы прийти в себя, сложить все свои сумбурные мысли в слова и перейти к другой – более мрачной части того вечера.
Но Габриэль, кажется, меня понимал. И не торопил, терпеливо дожидаясь, когда я вновь заговорю.
— На тот момент прошло уже три года с момента смерти отца, — продолжила я, сглатывая тяжелый ком в горле, — И мы все считали, что Арнольд справляется с обязанностями графа, павшими на его плечи.
Он никогда не жаловался, никогда не упоминал о каких-либо проблемах и виртуозно делал вид, что дела в поместье идут просто чудесно.
Но оказалось, что все было не так. Оказалось, что мы погрязли в чудовищных долгах и находимся на грани разорения. Но если бы только долги были нашей единственной проблемой…
Помимо долгов и краха, что неминуемо ждал нашу семью, оказалось, что мой старший брат пристрастился к играм в карты. Не тем играм, в которые играют лорды на званых вечерах, чтобы скоротать время. Нет, он играл совершенно иначе.
— Оказалось, что Арнольд связался с преступниками и какими-то опасными людьми. Он проиграл им абсолютно все, в том числе и наше поместье. А когда ничего не осталось, он не успокоился и не отступил. Он вновь отправился в игорный дом, но на этот раз поставил на кон меня, поведав им о моей новой способности. Как оказалось, в азартных играх такая способность может сослужить хорошую службу. И они заинтересовались, приняв его условия. В тот вечер Арнольд, ожидаемо, проиграл.