Любовник из провинции

Пока он ехал на такси до их дома, все в нем тряслось и дрожало и он даже не заметил: изменился ли город. Еще одна мысль не давала ему покоя, пришла вдруг и осела, - наверное не надо ему было идти на первую встречу с Верой, не надо было заводить серьезный роман с такой чистой женщиной, - он тоскует по ней и в тревогу о маме врывается она, Вера.

Зачем он это сделал? И как все решится?

Вера, - не мадам Беатрикс, Риточка или, к примеру, Анна Шимон. Это все бестелесные тени. Кроме Ритки...

Но ее можно утихомиривать деньгами и разовым спаньем, - что противно, однако ничего другого не придумаешь!

Вера - другая и относится он к ней по-другому... Пожалуй, он любит ее по-настоящему, а это значит... Значит, - не нужно лезть в огонь и других тащить за собой.

Дверь ему открыла... тетка Кира. Он испугался еще больше и только и сумел спросить: что?.. Что с мамой?

Она смотрела на него недобрыми глазами, что-то видно желая бросить ему злобное, но сдержалась и ответила: ее сбила машина.

– Как?
– Закричал он.

Кира шикнула на него: так. Она переходила улицу, несся какой-то идиот, ну и сбил... Сломана ключица, нога и два ребра. Ушиб головы.

– Она в сознании?
– Спросил он, ожидая уже самого худшего.

– Полу...
– ответила Кира и все же не сдержалась, - ты, конечно, в своем репертуаре, - не собраться за столько времени! Нэля сюда звонила, думала, ты здесь. Какой же ты...
– она стала подбирать ему название погрязнее, это было видно, а он вдруг озверел на эту отвратительную его тетку, - ей-то какое до всех и всего дело? Будто она часто приезжает к сестре или хотя бы интересуется, как ее племянник! В конце концов именно тетке он ничего не сделал...

– Знаете, Кира Константиновна (он нарочно назвал ее так чуже-официально), я бы на вашем месте на стал изображать праведницу! Не стоит.

И быстро прошел в мамину комнату. Там был врач и какой-то мужик с седой совершенно головой, но черными усами и сильно загорелым, даже задубелым, моложавым лицом.

Он стоял, склонившись над кроватью и держал маму за руку.

А врач говорил: немедленно в больницу! Неизвестно, что с головой. Вы, что?! Дома вы ее потеряете!

Митя тихо подошел к кровати и спросил: мамочка, ты меня слышишь? И она,- видимо очень ждала его!
– приоткрыла глаза и

прошептала.

– Митечка... Ты... прие-хал... Теперь я... не ум-ру...
– лицо ее перекосилось, а из глаз вытекли ручейки слез.

Митя бросился перед кроватью на колени, схватил мамину руку, стал целовать ее и твердил: мамочка, мама, прости меня, прости...

А она опустила веки и совсем тихо сказала: Мите-чка...

Его поднял с колен этот седой мужик, потому что врач уже вызвал реанимобиль - единственный в городе - оказавшийся в эту минуту свободным.

Маму увезли в больницу. Седой мужик поехал с ней. Больше врач никого не взял. Митя, будучи в каком-то ступоре и не желая видеть свою тетку, поехал в больницу на такси.

Маме уже делали операцию. До этого проверили голову,- оказалось, гематома не задела важных центров...

– Дежурить кому-то придется, - сказал врач, - сами знаете, на нянек надежда плохая. Пока она в реанимации - не нужно, а дня через два обязательно.

Через час врач прогнал их из больницы, сказав, что высиживать им здесь нечего, если будет нужда - их вызвонят, - но надо надеяться, что этого не случится, - добавил доктор и улыбнулся ободряюще.

Митя и Игорь Алексеевич уехали.

Игорь Алексеевич, седой мужик,- оказалось уже давно "дружит",

– как он выразился,- с митиной мамой. Сам он - судоходчик, механик на плавбазе, разведен, дети взрослые, живут самостоятельно, как и Митя, в других городах, и получилось, что они двое - только и нужны друг другу. Детям - нет.

Игорь Алексеевич несколько смутился, потому что подзабыл, что разговаривает с "ребенком, давно не видевшим мать"...

Митя подумал: хорош ребенок! Скольких баб перетрахал и двоих деток уже родил...

Игорь Алексеевич был симпатичный, мягкий, и явно любящий маму... Митя порадовался за нее и... за себя: так ему легче жить,

зная, что мама - не одна. А вот тетка его одна и будет ею до

конца дней своих, - уж больно она заносится, а других считает

дерьмом под ногами. Она не имеет права так разговаривать с

ним... Что он сделал? Почему она его выгнала? Оттуда и пошли его

неразберихи... Ему наверное надо было лет этак десять лет шляться, как подзаборному кобелю, прежде чем жениться.

В раздрае приехал он домой, к маме. Кира, как ни странно, приготовила обед.

... Перед этим Игорьком выпендривается, чтобы прослыть здесь

прекрасной доброй и замечательной женщиной, родным человеком...

Они ждали звонка из больницы. Доктор позвонил и сказал, чтобы ложились спать, ничего сегодня не произойдет... Вот завтра - серьезный день, кризисный...

Игорь извинился, сказал, что пойдет спать - глаза на белый свет не смотрят, а завтра раненько поедет в больницу.

Митя тоже засобирался, хотя спать вовсе не хотел, но Кира сказала: Митя, останься на минутку...

Он остался сидеть в их старой милой столовой, которую стал забывать...

Черт с ней, пусть потешится, в конце концов, с него не убудет. Надо только взять себя в руки, потому что гадостей он услышит

достаточно!

А Кира уселась удобно, приготавливаясь к длинной беседе. Она с нескрываемым интересом смотрела на него так, что Митя почувствовал вживе, как с него снимают одежку за одежкой, оставляя на публике нагишом, не столько физически, сколько морально.

– А ты

изменился, - сказала Кира, - с того момента, как я была у вас в

гостях... Появился лоск, вид вполне заграничный, и поинтереснел,

– это была лишь констатация, без комментариев и оттенков.
– Ну, вкуса тебе не занимать, обезьянничать ты умеешь, не знаю, насколько ты верно выбрал ВУЗ, но там кое-чему поднабрался... Ты правильно все сообразил и во время сделал! Твоя хитрость и осторожность, скорее, трусливость и подлость, помогут сделать карьеру. Мы еще увидим тебя в каком-нибудь высоком кресле, я уверена! Твоя мать считает тебя простофилей неуправляемым, способным на любые выхлесты, волнуется... Но, как все матери, она не видит правды. Ты хитер и пролезаешь во все дырки как... уж ( конечно, ей хотелось сказать: червь, но то было бы слишком, а она не хотела, чтобы Митя знал о ее ненависти к нему. Из-за него, этой